Но можно ли быть в этом уверенным? Существовал период лет в двадцать-тридцать, когда они взрослели, поженились, жили за границей — в Малайе и других местах. Возможно, там находятся корни трагедии. Моя бабушка часто повторяла поговорку: «У старых грехов длинные тени». Не была ли причиной какая-то длинная тень из прошлого? Такие вещи нелегко разузнать. Можно выяснить биографические данные, поговорить с друзьями и знакомыми, но детали, лежащие не на поверхности, остаются неизвестными. Возможно, за границей или где-то еще произошло нечто, считавшееся забытым навсегда, но продолжавшее существовать. Знать бы только, где именно нужно вести поиски.
— Вы имеете в виду вещи, о которых едва ли помнят в наши дни, — сказал Пуаро. — То, о чем не знают английские друзья Рэвенскрофтов.
— С английскими друзьями они вроде бы познакомились уже после выхода генерала в отставку, но, возможно, их иногда навещали более старые друзья. К сожалению, люди обычно забывают то, что происходило в прошлом.
— Да, — задумчиво произнес Пуаро. — Люди забывают.
— В отличие от слонов, — усмехнулся суперинтендент Гэрроуэй. — Говорят, что слоны помнят все.
— Странно, что вы это сказали, — заметил Пуаро.
— Что у старых грехов длинные тени?
— Нет, меня заинтересовало ваше упоминание о слонах.
Гэрроуэй удивленно посмотрел на Пуаро. Казалось, он ожидает продолжения. Спенс также бросил быстрый взгляд на старого друга.
— Возможно, что-то произошло на Востоке, — предположил он. — Ну, там, где водятся слоны. Или в Африке. А кто еще говорил с вами о слонах?
— Моя приятельница, — ответил Пуаро. — Вы ее знаете — миссис Ариадна Оливер.
— А, миссис Оливер! Значит… — Спенс не договорил.
— Значит — что? — осведомился Пуаро.
— Значит, ей что-то об этом известно?
— Едва ли, — ответил Пуаро, — но думаю, что вскоре может стать известно. Такой уж она человек.
— Вы имеете в виду писательницу Ариадну Оливер? — с интересом спросил Гэрроуэй.
— Ее самую, — подтвердил Спенс.
— Она разбирается в преступлениях? Я знаю, что миссис Оливер пишет детективные истории, но никогда не мог понять, откуда она берет идеи и сюжеты.
— Идеи она берет из головы, — сказал Пуаро. — А вот с фактами немного труднее… — Он погрузился в молчание.
— Вы о чем-то вспомнили, Пуаро?
— Да. Однажды я погубил один из замыслов — по крайней мере, так она утверждает. Как-то миссис Оливер придумала сюжет, связанный с шерстяным жилетом с длинными рукавами. Но я спросил ее о чем-то по телефону, и сюжет тут же выветрился у нее из головы. Время от времени она мне это припоминает.
— Ну и ну! — воскликнул Спенс. — Нечто вроде петрушки, тонущей в масле жарким днем. Помните Шерлока Холмса — собаку, которая никак не вела себя ночью?
— У них была собака? — спросил Пуаро.
— Прошу прощения?
— У генерала и леди Рэвенскрофт была собака? Они взяли ее с собой на прогулку в тот день, когда произошла трагедия?
— Собака у них была, — ответил Гэрроуэй. — Думаю, они, как правило, брали ее на прогулки.
— Если бы речь шла об одной из книг миссис Оливер, — усмехнулся Спенс, — то собаку бы обнаружили воющей над двумя мертвыми телами. Но этого не случилось.
— Интересно, где сейчас эта собака? — допытывался Пуаро.
— Наверное, похоронена в чьем-то саду, — отозвался Гэрроуэй. — Ведь это произошло четырнадцать лет назад.
— Значит, мы не можем пойти и расспросить собаку? — задумчиво промолвил Пуаро. — Жаль. Собаки могут знать многое. Кто именно находился в доме в день, когда было совершено преступление?
— Я принес вам список на случай, если это вас заинтересует, — сказал суперинтендент Гэрроуэй. — Миссис Уиттейкер — пожилая кухарка-экономка. Правда, тогда у нее был выходной. Гостья, которая, кажется, была ранее гувернанткой детей Рэвенскрофтов. Ну и садовник. Миссис Уиттейкер плохо видела и была туга на ухо. Она не сообщила нам ничего интересного, кроме того, что леди Рэвенскрофт недавно побывала в больнице или санатории — очевидно, из-за нервов, а не какого-то серьезного заболевания.
— Но туда мог явиться посторонний. Посторонний из прошлого. В этом состоит ваша идея, суперинтендент Гэрроуэй?
— Не столько идея, сколько теория.
Пуаро умолк. Он вспоминал время, когда ему пришлось вернуться в прошлое и изучить пять человек, напомнивших ему считалку «Пять поросят». Это было интересно и плодотворно, так как в конце концов ему удалось докопаться до правды.
Глава 6
Старая подруга вспоминает
Когда следующим утром миссис Оливер вернулась домой, ее поджидала мисс Ливингстоун.
— Вам было два телефонных звонка, миссис Оливер.
— От кого?
— Первый от Крайтона и Смита. Они хотели узнать, какую вы выбрали парчу — голубую или салатовую.
— Я еще не решила, — сказала миссис Оливер. — Напомните мне об этом завтра утром, ладно? Мне бы хотелось посмотреть материю при вечернем освещении.
— Другой звонок был от иностранца — кажется, мистера Эркюля Пуаро.
— Да, да. Что он хотел?
— Спрашивал, не могли бы вы зайти к нему во второй половине дня.
— Это невозможно, — заявила миссис Оливер. — Пожалуйста, позвоните ему. Я должна сразу же уйти снова. Он оставил номер телефона?
— Да.
— Тогда все в порядке. Нам не придется снова его искать. Передайте ему, что я сожалею, что не смогу прийти, но я иду по следу «слона».
— Прошу прощения? — переспросила мисс Ливингстоун.
— Скажите, что я иду по следу «слона».
— Хорошо. — Мисс Ливингстоун внимательно посмотрела на хозяйку, дабы убедиться, права ли она в своем предположении, что у знаменитой писательницы не все в порядке с головой.
— Я никогда раньше не охотилась на слонов, — продолжала миссис Оливер. — Это оказалось увлекательным занятием.
Она прошла в гостиную, открыла верхнюю из лежащих на диване адресных книжек, которые просматривала вчера вечером, и переписала оттуда несколько адресов.
— С чего-то надо начать, — промолвила миссис Оливер. — Думаю, если Джулия не рехнулась окончательно, можно начать с нее. У нее всегда было полно идей, а кроме того, она знает местность, так как жила поблизости. Да, пожалуй, начнем с Джулии.
— Вам нужно подписать четыре письма, — сказала мисс Ливингстоун.
— Сейчас меня нельзя беспокоить, — ответила миссис Оливер. — Я не могу терять ни минуты, так как должна ехать в Хэмптон-Корт, а это довольно далеко.
Достопочтенная Джулия Карстерс, поднявшись с кресла с усилием, естественным для возраста свыше семидесяти лет, тем более после долгого отдыха, всматривалась в лицо посетительницы, о которой только что доложила преданная служанка, делившая с ней апартаменты в пансионате для привилегированных особ. Будучи глуховатой, миссис Карстерс плохо разобрала фамилию. Миссис Гулливер? Она не помнит никакую миссис Гулливер. Миссис Карстерс шагнула вперед, испытывая неприятное ощущение дрожи в коленях.
— Едва ли вы помните меня — мы не виделись много лет.
Подобно
