— И я, конечно же, должна сейчас тебе, такому честному, поверить, — чувствуя, что у меня начинает дергаться правая бровь, ответила я. — Может, скажешь что-нибудь более убедительное?
— Скажу, — теперь уже с виноватой улыбкой, которая отражала какую-то непонятную мне безысходность, произнес Краймиус. — Тогда твоё время умереть еще не пришло.
Очередная заранее подготовленная колкость так и не сорвалась с языка, резко затормозив где-то в горле, из-за чего я поперхнулась неудачным вдохом. После услышанного мне тоже почему-то захотелось печально улыбнуться. Действительно, ничего более убедительного Крайм сказать не мог. Честно и правдиво, ну и на том спасибо. Хотя тот факт, что вместо заблудшей овцы я оказалась свиньей на убой, радовал не особо. Да что там говорить, он не радовал совсем. Молчание в зале затянулось, но никто не спешил его нарушать: Крайм снова ждал от меня какого-нибудь ответа, а я, к сожалению, забыла весь свой словарный запас. Мне на помощь пришёл Глеб, до этого времени молчавший.
— Зачем ты согласился помочь Нике провести ритуал? — абсолютно спокойным голосом спросил повелитель Земли, словно здесь не произошло ничего шокирующего и ужасного. Всегда поражалась самообладанию друга.
— Я же сказал, что действительно хотел помочь…
— Для какой цели тебе был необходим этот ритуал? — с нажимом повторил Глеб, давая Крайму понять, что даже не собирается верить его словам о благородной помощи. В глазах Правителя проскользнуло какое-то удовлетворение от такой несгибаемости, и он, стремительно прошагав к трону, грациозно уселся на него и оглядел нас лукавым взглядом.
— Хвалю за настойчивость, — негромко проговорил Краймиус, и мне пришлось напрячь слух, чтобы его услышать. Видимо, он хотел показать нам всевозможными способами, что мы сейчас находимся в отнюдь не выгодном положении. — Таков был мой нехитрый план по небольшому расколу вашей команды, каюсь. И ведь сработал!
— В этом расколе не было никакого смысла, — хмыкнул Глеб, заставляя меня восхищаться им всё больше с каждой минутой. — В Горную Долину мы все равно пробрались, Источник нашли, сила Нике в итоге вернулась. Всё вроде как хорошо, ты не находишь?
— О, вы нашли Источник… Какие молодцы. Да, мне сообщили, что вы проникли во дворец, и в итоге мои Воины изрядно тут нашумели из-за ничего. Вам это хоть чем-нибудь-то помогло? — с усмешкой спросил Крайм. Время от времени он бродил по всем нам взглядом, но каждый раз останавливался на мне. Ему так, видать, было привычнее. — Но я неверно выразился, простите. Главной целью был даже не раскол команды, а переход стихии Воды к вашему драгоценному командиру, — последнюю фразу парень произнес тошнотворно-медовым голосом, чем вызвал у меня моментальную волну гнева. Но, судя по затихшему дыханию Максима, он пребывал в куда более страшном состоянии, нежели я. Мышцы, помимо уже имеющихся магических пут, сковал банальный страх перед скорым взрывом, который, я не сомневалась, вот-вот случится. Если Макс с момента появления здесь Крайма находился в колоссальном напряжении, то сейчас оно приближалось к своему пику.
— Ты не мог знать, что я появлюсь там и уж тем более решу забрать её Силу, — медленно, с расстановкой говорил командир, сдерживая нарастающий внутри ураган. На сей раз Краймиус отказался от мечтательной полуулыбки и растянулся в ослепительном оскале.
— Не хочу тебя расстраивать, но тут ты не прав. Во-первых, я прекрасно знал, что ты появишься, так как твоя метка обязательно должна была среагировать на предательство. В итоге она еще и на опасность для жизни откликнулась стараниями Фандифа, ведь так? Мне известны все особенности Защитников Миртрана: и задачи ваших меток, и стирание памяти невинным подглядевшим, и многое другое. Во-вторых, как я мог не знать, что ты отнимешь её силу, если ты сделал это по моему искусному мысленному внушению?
Кажется, внутри меня что-то в очередной раз оборвалось и ухнуло в чернильную бездну истерзанной души. Стеклянными глазами, полными слёз, я смотрела на Краймиуса и понимала, что во мне нет столько ненависти, сколько заслужил он. Никогда не смогу подобрать подходящих слов для того, кто превратил часть моей жизни в пылающий ад, кто практически забрал бесконечно дорогого мне человека, сумев во второй раз сломать меня, лишь недавно нашедшую силы ожить. Из-за его чёртовых манипуляций я и Максим, не успев осознать свою любовь, возненавидели друг друга, постоянно причиняли боль, мучились и страдали, не видели выхода и утратили надежду на хоть какое-нибудь светлое завершение наших отношений. Мы оказались марионетками в чёрных руках кукловода, возомнившего себя богом и вершителем судеб, на самом деле являющимся полным ничтожеством. Ну почему каждый раз, когда я думаю, что ничего больнее уже произойти не может, всегда находится что-то, что раздирает моё сердце с ещё большим садизмом?
Нарастающий где-то в груди ком из боли и обиды достиг своего максимального размера и взорвался, вырываясь наружу потоком горячих слёз, которые я, хоть и очень старалась, была совершенно не в силах сдержать. Ровное дыхание сбилось, превратившись в рваные вдохи и выдохи вперемешку с судорожными всхлипами, заставляющими содрогаться всё тело. Я никогда не ревела так сильно и никак не могла остановиться, хотя со стыдом осознавала, как глупо и жалко сейчас выгляжу. Так хотелось закрыть лицо ладонями, упасть на холодный пол и сжаться в крошечный комочек, лишь бы исчезнуть и больше ничего не чувствовать. Проклиная магические оковы за то, что не могу сделать ничего из желаемого, я одновременно благодарила их, потому что друзья не могли видеть меня в таком беспомощном и нелепом состоянии. Кое-как справляясь с дрожью в теле, я, слизывая до горечи солёные слёзы, смотрела на Краймиуса, еле заметно вертя головой из стороны в сторону.
— Какое же ты чудовище… — едва слышный хрип, обдирающий горло, сорвался с дрожащих губ. Улыбка сползла с лица Правителя, то ли обескураженного, то ли обиженного этой репликой.
— Немезида, я…
— Тварь… Мерзкий, грязный ублюдок. Никчёмная мразь, возомнившая себя великим манипулятором!
От жуткого крика Макса я в страхе зажмурилась и даже замерла, перестав содрогаться в истеричных рыданиях. Никогда не слышала, чтобы он так кричал: с чистейшей ненавистью, яростью, болью. Он проклинал Крайма, клялся его убить, обещал предать его пыткам и в красках их расписывал, клеймил Правителя всеми возможными цензурными и нецензурными оскорблениями, каких я в жизни не слышала. Максим всё кричал и кричал, до хрипа срывая голос, выплёскивая все свои страдания, которые я никогда не смогу прочувствовать в полной мере, ибо их знает лишь он один. Мне хотелось спрятать его в крепких объятиях, чтобы спасти от вновь переживаемых мучений, укрыть от всех бед внешнего мира, успокоить и забрать всю боль, от которой Максим никогда не излечится, но всё, что я могла, — это впитывать каждый его крик, молясь, чтобы Правитель не убил его сейчас же на месте за бесконечный поток проклятий. Но Крайм всего лишь щелкнул пальцами — и поток угроз резко оборвался, перейдя в хриплый кашель, а затем в тщетные попытки вдохнуть воздух. Максим задыхался, а я даже голову в его сторону повернуть не могла!
— Прекрати! — мой пронзительный крик разлетелся по всему опостылевшему тронному залу, разбившись о его стены. Краймиус дёрнулся, словно волна моей отчаянной мольбы была осязаемой, и опустил руку. Макс тут же задышал ровнее, чем немного отогнал мой страх за его жизнь, но насылать проклятия на Правителя больше пока не пытался.
— Отблагодаришь её за такое непродолжительное наказание позже, а пока помолчишь. Даже я, такой монстр, сволочь и негодяй, не позволяю себе так жутко выражаться в присутствии девушек. А сейчас вернёмся к тому, что я хотел сказать тебе, Немезида…
— Не называй меня так! — рявкнула я, собрав на этот рык последние крупицы сил, но вместо грозного он вышел жалобным и сиплым. Вспомнив о том, что всего несколько минут назад решила не впадать в истерику и не унижаться перед Краймом, мысленно надавала себе пощёчин и велела собраться. Черт, я даже не могу сдержать такое простое обещание, маленькая психопатка.
