Хоше как-то вечером зашел к Гискарду Лексу, и ему предложили широкий выбор — от программных продуктов в области ощущений до пары девочек, обещавших его приласкать. Хоше ответил предложением познакомиться с местным полицейским участком. После этого Гискард Лекс почти обрадовался, что от него требовалась лишь рекомендация к Кариму.
— Ладно, парень, — сказал Карим. Он осмотрел переулок, и на его ушах вспыхнули изумрудные линии ОС-татуировок, что свидетельствовало о сканировании пространства в поисках возможной слежки. — Входи.
Весь гараж был завален ящиками, а на скамье вдоль задней стены лежали инструменты, чисткой которых и занимался хозяин. Все инструменты были старинными, Хоше не увидел ни одного устройства с силовым приводом. Пока Карим закрывал дверь, Хоше взял в руки отвертку и стал внимательно ее рассматривать. Створка из плайпластика с негромким чмоканьем опустилась, и Карим вернулся к посетителю.
— Собираешь антиквариат? — спросил Хоше. — Я и не знал, что ручные инструменты еще выпускают.
— Нет, парень. — Карим криво усмехнулся. — Это мой рабочий инструмент. Там, куда я собираюсь, нет электричества.
— Где же это?
— На Сильверглейде. Мы с моей девушкой хотим пожить среди эльфов — они сумеют защитить свою планету от праймов. А наше гребаное правительство ничего не сможет, у нас нет даже силового поля вокруг Дарклейк-сити.
— Верно. — О людях вроде Карима в последнее время много рассказывали в СМИ. Некоторые журналисты квалифицировали их действия как исход, но число беглецов оказалось настолько малым — всего несколько тысяч с каждой планеты, и большую часть беженцев составляли люди, живущие первой жизнью, — что правительства планет решили не обращать на них внимания. Тем не менее этого оказалось достаточно, чтобы ККТ втрое увеличила число поездов на Сильверглейд. — А как же флот?
— Ха! Целых два корабля? Много от них пользы, когда над Землей разверзнутся Врата Ада и демоны на десятках тысяч тарелок кинутся истреблять людей. Они специально не рассказывают о той гигантской червоточине. Хранители и Йоханссон правы: мы оказались в глубоком дерьме, и коррумпированные политики нам не помогут.
Хоше постарался убедить себя, что эти слова были случайным совпадением, хотя и довольно неприятным.
— Ладно, так ты уезжаешь сегодня вечером или все же успеешь мне помочь?
Карим показал рукой на ящики.
— Я еще не все собрал. Надо докупить лекарства. И книги. Бумажные книги в наше время стали редкостью и стоят немало. А ты знаешь, что у Оззи на собственной планете хранятся все знания человечества в распечатанном виде? Этот парень отлично подготовился к апокалипсису.
— Значит, поможешь?
— Смотря что тебе требуется, парень.
— Гискард сказал, что ты в состоянии подправить некоторые программы.
— Возможно. Знаю несколько приемов. Я работаю в частной фирме, которая занимается решением частных проблем, улавливаешь?
— Улавливаю. Я плачу слишком большие налоги.
— Ха, братец, мы все этим страдаем.
— Я владелец компании, импортирующей кое-какие запчасти для машин, и правительство нас просто убивает. Я только хочу заработать себе на жизнь, обеспечить семью, а эти ублюдки…
— Ты прав!
— Вот я и подумал, что неплохо было бы скрыть часть сделок. Всего десять или пятнадцать процентов, и я бы мог остаться на плаву. Лишь бы надежно перевести часть операций на счета в других мирах, чтобы в департаменте налогов и сборов ничего не заподозрили.
— Ну, это я могу устроить. Да, для этого мне даже не потребуется привлекать своих парней. Какой программой ты пользуешься?
Хоше протянул ему кристаллический диск.
— Здесь система и сеть.
— Отлично. Уважаю клиента, который хорошо подготовился. — Карим взял диск и усмехнулся. — Это будет тебе стоить штуку, оплата сразу.
— Две сотни сейчас. — Хоше шлепнул купюрами по диску. — Остальное после установки программы.
— Ладно, парень, я согласен. — Банкноты мгновенно исчезли в боковом кармане джинсов. — Удачная выдалась неделя. Уже второй частный контракт.
— Вот как?
* * *
Для широкой общественности Содружества новый флот появился словно по волшебству. Стоило Элейн Дой объявить о его создании, и уже через неделю флот стал материальной реальностью. На Высоком Ангеле началась сборка кораблей, а в ближайших к Паре Дайсона мирах департаменты планетарной безопасности занялись установкой детекторов червоточин. Все было под контролем. И даже Алессандра Барон в своем шоу проявила сдержанное удовлетворение, хотя перспектива повышения налогов подверглась детальному анализу её персонального внимания.
Отсутствие проблем и задержек при переезде удивило адмирала Кайма. Конечно, помогло то обстоятельство, что персонал и оборудование были переведены из Аншана на Высокий Ангел в тот период, пока он летал на разведку к Паре Дайсона. Это позволило ему и его помощникам полностью сосредоточиться на увеличении мощностей и объемов производства, связанном с преобразованием Агенства в военный флот. То есть именно на тех проблемах, которыми он занимался почти всю свою взрослую жизнь.
Первоначально Первая база представляла собой группу сборочных платформ, парящих единым архипелагом в тридцати километрах от Высокого Ангела. Их строение напоминало малметаллическую сферу над Аншаном, только без червоточины.
Между платформами и значительно расширенной станцией Керенска кружила целая стая челноков, доставлявших необходимые детали, из которых собирались космические корабли нового поколения. Пассажирские катера в режиме свободного падения доставляли на сборочные платформы рабочих с Высокого Ангела, где они занимали значительную часть помещений под недавно построенным куполом Бабуйанского Атолла. Здесь же располагался кабинет самого Кайма, его администрация, отделы разработчиков, тренировочные комплексы и исследовательские бюро. Тридцатиэтажная башня, окруженная парковой зоной, представляла собой пятиугольник, опоясанный рельсами воздушной дороги в форме спирали ДНК. Аллесандра Барон окрестила здание Пентагоном-2, и это название быстро подхватили журналисты других информационных компаний.
Кабинет Уилсона находился на верхнем этаже. Интерьер ему не понравился: пока он выполнял разведывательную миссию, дизайнер оформил комнату в стиле ретро-модерн — легкая обтекаемая мебель из белого траг-дерева с Ниски и монохромное освещение пола и стен. Как в анатомическом театре. Единственным положительным элементом был превосходный вид из окна на новые владения адмирала. Городская структура занимала всего треть общей площади купола, а на остальной территории раскинулся недавно заложенный парк с саженцами и молодыми кустами, которые упрямо тянулись вверх из пышной травы. Между тропинками и прудами остались площадки, залитые зернистым бетоном, где со временем должны были подняться новые здания. Панорама радовала взгляд, особенно по ночам, когда над куполом проплывала планета Икаланайз, окутанная быстро бегущими рыжевато-бурыми облаками. Оставалось только удивляться, как последние несколько лет вновь разожгли в Уилсоне былую страсть к путешествиям. Каждый раз, глядя на необычный газовый гигант, он все сильнее сомневался, что когда-нибудь сможет вернуться на прежнюю работу в «Фарндейл».
Первой на совещание, посвященное правилам приема во флот, пришла Анна, что было совсем неудивительно, если учесть, что она находилась рядом. После присвоения ей звания капитан-лейтенанта и назначения старшим офицером штаба Анна заняла кабинет по соседству. Она занималась организацией ежедневной работы адмирала, а также служила фильтром для тех, кто добивался его персонального внимания. Анна пришла вместе с Оскаром; Уилсон еще из-за двери услышал, как они оба смеются.
— Катер Кантил пристыковался несколько минут назад, — доложила Анна. — Она скоро будет здесь.
— Все правильно, — кивнул Уилсон, сверившись с виртуальным расписанием.
Она тепло улыбнулась адмиралу, и он ответил ей тем же, а потом помахала рукой, на которой блеснуло обручальное кольцо. Он сделал ей предложение сразу после приземления «Конвея». Анна согласилась. Оскар спросил о дате, но они так до сих пор и не выбрали время для официальной процедуры — классический случай чрезвычайной занятости на работе. Зато они вместе поселились в хорошенькой квартирке на краю купола.
Прибыл Рафаэль Колумбия, одетый в безукоризненный черный мундир, и сразу же спросил, не назначена ли дата бракосочетания.
— Моя собственная помолвка длилась пятнадцать лет, — сообщил он. — Уверен, вы сумеете побить этот рекорд, если хорошенько постараетесь.
На лице Уилсона появилась вымученная улыбка. Дата их свадьбы давно стала на Первой базе дежурной шуткой.
