После прочтения перед толпой этих и других, кроме слов, ничем не отличавшихся от предыдущих писем, предназначенных сыну и отдельным лицам, король Генрих по совету знати отправил к отцу свое послание, предварительно велев огласить его перед всеми Генриху, архиепископу Магдебурга; сделав это, он весьма укрепил дух своих людей. Содержание [послания] было следующим:
«После застарелого, длившегося около 40лет раскола Римской империи, который почти совершенно уничтожил как божеские, так и людские законы и, не говоря уже о различных убийствах, святотатстве, грабежах и поджогах, обратил все нынешнее королевство не только в пустыню, но и во враждебное католической вере, чуть лине языческое государство, Божья милость наконец обратила взор на свою церковь; мы, сыны этой невесты Христовой, благодаря Духу Святому образумились и вернулись в единство веры; ради рвения Божьего и послушания апостольской веры мы отреклись от неисправимейшего главы этого раскола, то есть Генриха, нашего так называемого императора, и избрали себе католического короля, пусть и рожденного от его семени. Видя, что его королевству грозит гибель, он, будто бы добровольно, но, как свидетельствуют его письма, крайне неохотно согласился с этим, возвратил королевские регалии, со слезами вручил сыну вместе с королевской властью также и попечение нашей вере и обещал впредь заботиться не о королевском величии, а о спасении своей души. И воту вернувшись ныне к прежнему своему лукавству, он на весь мир жалуется на причиненные ему страдания, призывает мечи галлов, англов, датчан и прочих бесчисленных народов поразить наши сердца и умоляет оказать ему правосудие за нанесенные ему обиды; он обещает с готовностью прислушаться к нашим советам, но на деле как сам, так и через тех лисиц, то есть нечестивых людей, которые его поддерживают, лживыми доводами пытается расколоть лагерь Господень, разоружить воинство Христово и, подобно дикому зверю, окончательно погубить лозу Господню, которая хоть и поздно, но начала произрастать; путем святотатства он стремится вернуться к проклятому Велиалу, то есть, что и сказать-то страшно, вторично распять во всех душах воскресшего в своей церкви Христа. А потому и королю, и всем князьям королевства, то есть всему православному воинству, угодно, чтобы этот старик не выдвигал против нас те или иные жалобы, пока не изберет мир и покой; и только тогда пусть он изложит свое дело перед всей знатью и народом, потребует правосудия и получит его; пусть все причины раздора с самого начала мятежа будут всесторонне обсуждены и, если по этому делу не будет принято никакого решения, то тогда пусть его собственное правосудие даст ответ сыну и ему самому; а до тех пор он должен немедленно, а не после длительного перемирия, как он предлагает, прекратить противодействие и перестать потрясать основы церкви и государства».
Когда Альбувин и Рихвин, священники исключительной мудрости, вместе с некоторыми благочестивыми мужами светского звания доставили это послание пресловутому бывшему императору, то едва добились разрешения его видеть; трудно поверить, какой опасности подвергались их жизни в течение 6 дней, когда они ни под каким видом не желали вступать в общение с этим сборищем негодяев, и насколько грубому обращению их подвергли. Наконец, в том месте, где они проживали, они были освобождены народом от бросившейся на них стражи и без всякой охраны возвращены назад, разбив лагерь около Кёльна. Главным среди доставленных ими ответов старика было предложение им всем тут же сложить оружие, а в будущем объявить о созыве хофтага относительно всех спорных вопросов.a
Между тем в Саксонии маркграф Норд марка Удо, проведя встречу с герцогом Магнусом и архиепископом Бременским, внезапно почувствовал сильное недомогание. Когда болезнь усилилась, он был доставлен в место под названием Россенфельде и 2 июля ушел из этого мира, тем блаженнее, чем усерднее был поддержан постом и молитвами того святого легиона монахов, которому сам он усердно давал средства к земной жизни и облегчение отцовского утешения. Его брату Рудольфу король Генрих на 8 лет поручил марку15, чтобы он воспитывал сына [Удо] Генриха16.
Умер также Магнус, герцог Саксонии, женой которого была Софья, вдова Ульриха Веймарского, сестра Владислава, короля Венгрии, родившая ему двух дочерей - Вульфильду и Эйлику17. Эйлика вышла замуж за графа Отто фон Балленштедта и родила от него маркграфа Адальберта18 и дочь Адельгейду19, которая, в свою очередь, вышла замуж за Генриха, маркграфа фон Штаде. Вульфильда же вышла замуж за герцога Генриха, сына герцога Баварского Вельфа Старшего, и родила Генриха, славного герцога Саксонии и Баварии, Вельфа20 и четырех дочерей. Одну из них, по имени Юдифь21, взял в жены Фридрих, герцог Швабии; другая, по имени Софья22, вышла замуж за Бертольда, герцога Церингена, а когда его убили, -за Леопольда, маркграфа Штирии, по прозвищу Храбрый; третью, Вульфильду23, взял в жены Рудольф, граф Брегенца; четвертая, по имени Матильда24, стала женой Дипольда Младшего, сына маркграфа Дипольда Старшего; когда же тот умер, на ней женился Гебхард, сын Беренгара, графа Зульцбаха.
bИтак, король Генрих в течение трех недель осаждал Кёльн, и не было никакой надежды на то, чтобы им овладеть.b aИбо была сильная жара и из-за страшного зловония войско не могло более терпеть лишения. Кроме того, прошел слух, что оба Генриха, бывший император и бывший герцог, отовсюду набирают войска и готовы не раз и не два испытывать судьбу. Поэтому все королевское, вернее, Христово войско, желавшее решить дело оружием, чтобы горожане случаем не оказали врагам помощь против них, - что было весьма вероятно, - сняли осаду и двинулись против Лотарингии; между тем, разрушив укрепления и прочее, чем владели мятежники, они отправили к Генриху Старшему двух послов, которые предложили ему на выбор - или он в ближайшее время выйдет навстречу сыну в Ахен и заключит мир на описанных выше условиях, или ему предстоит война не на жизнь, а на смерть. Поместив этих послов под стражу, Генрих всеми силами, но тайно, стал готовиться к сопротивлению. Однако через несколько дней он внезапно отпустил этих послов. И не могла дойти до их лагеря более приятная весть, чем последовавший вслед за ними слух о смерти бывшего императора.a
Луна в ночь на 18 июля в течение нескольких часов была скрыта мраком.
bОколо этого времени бывший император Генрих, пребывая в Льеже, видел достойный упоминания сон. Так, ему привиделось, будто он гуляет по саду, усеянному высокими деревьями. И вот, одно из них, казавшееся более высоким, упав на землю, придавило другое дерево и повалило на землю вместе с собой. А затем друг за другом пали и прочие деревья. [Истинность видения] доказал в последующем исход дела. Ибо спустя малое время этот Генрих проболел 8 дней и на 9-й день умер. А 5 дней спустя в Ахене умер Дитрих25, граф фон Эмбике;b умерли также графы Адольф26 и Готфрид.
bИтак, перед смертью Генрих Старший отослал своему сыну вместе с Эркенбальдом, вернейшим своим камерарием, и Бурхардом27, епископом Мюнстера, которого тогда держал в плену, меч и корону, которые до сих пор носил с собой; и поручил ему даровать всем прощение и помиловать тех, кто оставался с ним в нужде; и просил похоронить его в Шпейере рядом со своими родителями. Король тут же призвал к себе князей королевства и просил у них совета, как ему следует поступить с погребением отца. Ибо тот с честью, как то и подобало бы королю, если бы он заслужил это перед Богом, был погребен епископом, который всегда оставался ему верен во всем, в Льеже, в [церкви] св. Ламберта, перед алтарем св. Марии. Тогда князья королевства дали [королю] совет - приказать вырыть его тело и похоронить в неосвященной земле, - дабы не навлечь на себя тот же приговор, что и его отец, если он дозволит ему то или иное погребение, - а затем отправить послов в Рим и, если удастся, добиться у папы снятия с него отлучения.b aА Льежский епископ Отберт и прочие соепископы были приняты в общение на условиях покаяния, одно из которых было следующим: им надлежало вырыть из земли труп этого отлученного, ими самими накануне погребенного в монастыре, при свидетельстве присутствовавших там архиепископов и епископов, ибо с теми, с кем церковь не общается при жизни, нельзя общаться и после смерти.a bТак и было сделано; похоронили его на некоем острове посреди Мааса, и никто не свершал над ним более службы Божьей, кроме одного монаха из Иерусалима, который случайно пришел туда и, пока там находился, неустанно, день и ночь, пел над ним псалмы. Как ужасно, что столь видное лицо заслужило подобное обращение со стороны своего сына! Но никогда не случилось бы ничего подобного при его кончине, не будь это карой Божьей.b aЕсли кто желает знать время его смерти, то пусть знает, что она наступила 7 августа, то есть в тот день, когда он впервые напал на свою мать церковь на реке Унштрут, отправив на тот свет бесчисленное множество людей.a bВслед за тем король решил перевезти тело отца в Шпейер и велел кое-кому из его друзей, особенно Эркенбальду, который всегда был при нем в трудную минуту, доставить его туда. Когда 3 сентября его туда привезли, он, согласно похоронному обряду, с честью был принят духовенством и народом и отнесен в базилику св. Марии, которую сам построил с величайшим старанием. Однако епископ запретил служить над ним какую-либо божественную службу, пока он не очистится от своих деяний. А потому велел положить тело вне монастыря, в еще не освященной часовне; из-за этого в народе поднялось смятение и великий плач, ибо [Генрих] любил это место и его жителей больше всех остальных. Итак, жители долгое время часто посещали там это непогребенное тело. А Льежский епископ вместе с другими восставшими против короля, увидев, что они оказались брошены из-за смерти императора, явились в Ахен и сдались все, за исключением герцога Генриха, продолжавшего мятеж. Уладив это, король в великом гневе вернулся к Кёльну, велев собирать войска по всем прилегающим к Рейну городам и прийти с кораблями ему на помощь, чтобы отомстить жителям Кёльна. Кёльнцы, услышав об этом, были крайне поражены и напуганы; будучи со всех сторон окружены врагами и не имея никакой надежды, они обещали королю дать 6 тысяч талантов серебром. А король, скорбя о том, что очень много людей погибло во время осады, долгое время отказывался, но наконец по внушению Божьему уступил; так войско было распущено, и каждый с радостью вернулся домой.b
