По приказу короля Генриха, а также по совету князей и насильственно, вопреки своей воле, в Хальберштадте был избран Рейнхард, принят и 31 марта посвящен в Майнце архиепископом Ротардом.
bПасху1 король Генрих отпраздновал в Майнце, а затем прибыл на границу Лотарингии и Франции навстречу папе; обмениваясь посольствами в течение трех дней, они так и не решили дело, ради которого прибыли, и разъехались.b
aОколо Вознесения Господня2 папа Пасхалий провел в Труа внушительный собор, на котором среди прочих, требующих исправления дел, которые он исправил, он также обнародовал указ о свободном избрании пастырей и о требующей ограничения дерзости пастырей в церковном сане согласно установлениям их предшественников.a bПо приговору этого собора он отрешил от должности Ротарда, архиепископа Майнцского, за то, что тот восстановил в должности епископа Хильдесхаймской церкви Удо и рукоположил в епископы Хальберштадтской церкви Рейнхарда, инвестированного рукой мирянина, вопреки каноническим нормам. Подобный приговор был вынесен и в отношении Гебхарда Констанцского, ибо он согласился с теми, которые возвели на престол Минденской церкви Готшалка3, и рукоположил Генриха Магдебургского. Согласно каноническим нормам папа восстановил там свободу всех церквей, разрешив им избирать тех прелатов, которые кажутся им достойными.b
Декрет папы Пасхалия, данный в Труа:
«Тот, кто отныне получит епископскую инвеституру или иную духовную должность из рук мирянина, и если его рукоположат, то да будет низложен он сам и тот, кто его рукоположил! Деканы, которых мы называем архисвященниками, если не был ими принят духовный сан, да не будут таковыми! Если же будут, то да будут лишены лена и должности до тех пор, пока не получат сан и тогда только, если они того достойны, пусть будут восстановлены. Архидьяконы, если не был ими принят дьяконский чин, да не будут таковыми! Если же будут, то да будут они судимы согласно постановлению, данному об архисвященниках! Что касается женатых священников и тех, кто живет с любовницей, то если они не разведутся, да будут отстранены от алтарей, а также отлучены от хора! Предписываем и повелеваем, что если и тогда они не разведутся, да будут удержаны вдали от порогов церкви, дабы не наслаждались светским общением! То же самое мы постановляем и относительно дьяконов».
aКороль Генрих объявил о перемирии на весь следующий год, собираясь прийти в Рим и передать решение этого дела генеральному собору. В свою очередь [папа], повторно сокрушаясь, что не нашел еще в немецких сердцах того смирения, которого искал, вместо того чтобы посетить нас, как собирался, вместе со своей свитой отправился в пределы Италии. Добравшись туда, хоть и с большим трудом, он с такой радостью был принят духовенством и народом Рима, что этому едва можно поверить.a bТроицу4 король Генрих праздновал в Меце.b a3атем, вернувшись в восточные земли, он провел в Регенсбурге с баварцами совещание, на котором объявил о своем походе во Фландрию против Роберта. [Выступив около октября, он вторгся в землю мятежников и не без тяжких потерь для своего войска опустошал ее в течение двух месяцев, пока через посредников решение спорного дела не было перенесено на ближайший хофтаг.a] Затем через Тюрингию он прибыл в Саксонию; Радельбург и Бойнебург5, наиболее укрепленные замки в Тюрингии, из-за разбойничьих вылазок, предпринимавшихся оттуда против соседей, он велел сжечь. aВступив в октябре месяце этого года в землю Роберта, он не без тяжких потерь для своего войска больше месяца ее опустошал, пока через посредников решение спорного дело не было перенесено на ближайший хофтаг6.a
Умер Марквард, аббат Корвеи; король, придя, поставил ему на смену Эркенберта7, аббата из Мерзебурга.
Умер Генрих, архиепископ Магдебурга; 24 февраля Рейнхард, епископ Хальберштадта, похоронил его; в том же году ему наследовал Адальгот8.
Когда король Генрих проводил сейм в городе Госларе и вершил там правосудие, как хотел, вдруг возникла очень сильная буря, страшная молниями и раскатами грома и напугавшая короля и весь народ. Ведь ураган до того был яростен, что, коснувшись королевского меча, повредил немалую часть его лезвия, а также перевязь королевского щита, после чего кожа внутри этого щита сморщилась.
cВ это время в Чехии некий обманщик, наученный вышеупомянутым Святополком, пришел к князю Борживою и заявил, что едва вырвался из преступных рук Святополка. «Так как, - говорит, - иначе отомстить ему я не смогу, то пусть мне будет дозволено выдать всех его друзей, которые есть в этой стране». Так, смешивая правду и ложь, он обвинил Святополка во многих преступлениях, а чтобы ему больше поверили, скрепил сказанное клятвой. Князь Борживой, обманутый этими хитростями и кознями, собрался схватить и наказать, как врагов, своих друзей Божея и Мутину. Однако от тех это не укрылось. Они тут же перебежали к его брату Владиславу и стали побуждать его еще решительнее действовать против своего брата, князя Борживоя, верность которому, родство и дружбу он уже нарушил и открыто отправил послов к Святополку в Моравию. Когда Святополк пришел, то графы ввели его на свою погибель, словно волка в овчарню. Так, кроткий Борживой лишился княжеской власти, а Святополк - более жестокий, чем тигр, - стал князем. Однако многие, которых Борживой сделал графами из простых людей, последовали за ним в Польшу. Увидев, что случилось, за братом в Польшу последовал также Собеслав, весьма даровитый юноша. Поскольку король Генрих находился тогда в Саксонии, Борживой поспешил к нему, жалуясь на причиненную обиду; он обещал много денег, если [король] вернет ему незаконно отнятое княжество. Король, тут же отправив к Святополку послов, передал ему повеление явиться к нему. Тот быстро собрал войско и [подошел] к самому входу в лес возле города Хлумец9; созвав вельмож и поставив во главе их своего брата Отто, он взял с собой очень немногих и явился к королю. А король без всякого суда велел взять его под стражу и, призвав тех, которые пришли вместе с ним, передал им князя Борживоя, поручив отвести его в город Прагу и опять возвести на княжеский престол. Возвращаясь назад вместе с ним, они на третий день пути разбили лагерь у крепости Донин. Услышав об этом, Отто построил шесть отрядов и, перейдя ночью горы, ворвался в лагерь Борживоя. Но тот, заранее предупрежденный, уже бежал и скрылся; ибо один из людей Отто, бежав, тайно известил его об этом.
Пражский епископ Герман, человек мудрый и справедливый, оказавшись среди всех этих событий, связанных с обоими князьями, отправился к своему другу Отто, епископу Бамбергской церкви, чтобы не показалось, будто он следует за той или за другой из этих неверных сторон. А Святополк, сидя под стражей, пытался через первых лиц при дворе отвратить [от себя] гнев короля и обещал ему 10 тысяч марок серебра. Король, получив от него клятву верности, отпустил его, отправив с ним одного из слуг, чтобы тот получил деньги. Когда [Святополк] прибыл в Прагу, то ограбил святые храмы, отнял украшения у женщин и собрал все, что блестело в Чехии золотом и серебром; однако едва смог собрать 7 тысяч марок серебра. Взамен остального он дал [королю] в заложники своего брата Отто. Епископ Герман, вернувшись, также дал из доходов Пражской церкви 70 марок золота и 5 драгоценных облачений; не было ни аббата, ни приора, ни клирика, ни мирянина, ни еврея, или торговца, или менялы, ни даже бедняка, играющего на цитре, который бы не дал охотно что-либо из своих запасов. Через несколько дней Отто, бежав, вернулся к брату; это очень не понравилось королю.c
В этом году умерли Гебхард, епископ Шпейерский, и Бурхард10 Базельский, который долгое время нападал на церковь, но наконец образумился.
A.1108
1108 г. aКороль Генрих, отпраздновав в Майнце Рождество Господне, вернул Роберту, графу Фландрии, свою милость.
В этом время возникла вражда между Коломаном, королем Венгрии, и его братом по имени Альм1, поскольку каждый из них считал, что именно он по законам тамошнего народа более достоин королевского звания; лишенный земель и герцогской власти, знаменитый среди венгров и почитавшийся вторым после короля, как и положено королевскому брату, Альм пришел к королю Генриху и перед лицом всей знати оплакал свои несчастья, не иначе как Адгербал2 позаботился оплакать величие Римской империи с целью вызвать к себе сострадание и обрести защиту.a
