Хурузатский князь Дедеря предпринял было попытку сходу захватить плацдарм на противоположном берегу для быстрой переправы всего войска, но склавинские ратники эту попытку пресекли, сбросив передовой отряд хурузатов в воду. Дедеря был в ярости и собственноручно выпустил кишки воеводе, командовавшим авангардом. Но, в надвигавшихся сумерках, был всё же вынужден разбить лагерь на восточном берегу.
Весь следующий день так и прошёл в тщетных попытках перейти реку. Всего лишь за ночь склавинские воины умудрились на самом уязвимом месте переправы возвести деревянно-земляной вал и засеку из толстых брёвен. Путь был надёжно перекрыт. Склавины легко отбили все попытки врага форсировать реку. В результате чего, ещё один хурузатский воевода лишился жизни из-за этой неудачи.
Стало ясно, что прорваться на другой берег можно было только лишь ценой огромных усилий и потерь. Да и то – никаких гарантий. Склавины занимали очень выгодное стратегическое положение на высоком берегу. Только, чтобы добраться до их засеки нужно было бежать не один десяток метров в гору. Да ещё на открытой местности и по глубокому песку, становясь лёгкой мишенью для склавинских лучников, спокойно стреляющих из-за прикрытия.
И тогда Дедеря решился бросить вызов Ратимиру. Хурузатский гонец, причаливший на утлой лодочке к западному берегу, подал князю хлыст – как символ вызова на поединок. Согласно старинным традициям, исход сражения мог быть решён смертным поединком предводителей. То войско, чей вождь пал в этом поединке, должно было признать своё поражение и отступить.
- Дозволь, государь, мне сразиться с этим басурманом! – воскликнул огромный воевода Булгак, словно столб возвышавшийся над окружавшими его боярами и воеводами, - Я не подведу!
- Нет, друже, - покачал головой Ритимир, - Дедеря станет биться только со мной. Это старинная традиция: два вождя – и только один победитель! Не хочу прослыть трусом перед лицом врага!
- Глупости всё это! Старые пережитки, – проговорил боярин Друбич, - Нельзя нам так рисковать. Как же мы без тебя останемся, государь?! Не твоё это дело – мечом махать. Ты править должен.
- А ты уже заранее мне поражение предрёк, боярин? – со смехом отвечал князь, - Я ведь воин! Не забыл.
- О тебе лишь пекусь, государь, да о державе нашей, - поклонился седовласый боярин, - Всем известно какой ты удалой воин! Никто в том не сомневается. Да только нашему государству сейчас нужен достойный правитель, а воинов в нём и так хватает. Случись что с тобой – кто править то будет? Никто, акромя тебя не сможет!
- Друбич дело говорит, - поддержал его Вавула, - Государство превыше всего! Дедеря зело как силён и опасен. Не след нам рисковать твоей головой, государь. Другую такую нам не сыскать. Пошли вместо себя Булгака.
- Ладно, довольно слов, - лицо князя стало, как обычно, суровым, - Никогда князь Ратимир от опасности не бежал, а завсегда встречал её лицом к лицу. Что за польза государству, коли им правит трус?!
Бояре и воеводы молча поклонились. Все знали, что дальнейшие споры и уговоры бесполезны. Князь всё решил. Ратимир повернулся к хурузатскому гонцу. Взял хлыст и, переломив его пополам могучими руками, отдал его гонцу:
- Передай своему господину обломки его хлыста. Я принимаю вызов!
* * * * *
Два воина медленно сходились друг с другом на широкой песчаной отмели посередине реки. Предстоял смертный бой. Выжить мог только один. По обеим сторонам отмели причалила на лодках свита, сопровождавшая каждого бойца. Князь Ратимир, одетый в кольчугу и броню со шлемом на голове, держал большой круглый щит и длинный обоюдоострый меч отличной закалки. Его противник
