предложил Кингсли. — Джонс, с меня пиво!
Сопровождаемая аврором, вся группа дошла до класса зельеварения и, войдя внутрь, спокойно расселась. Найджел увидел выбитую дверь кладовки с ингредиентами и задумался, точно ли Том вскрывал дверь? Или всё же Морган?..
— Чего надо?
Парень встрепенулся и сосредоточился на отце. Тот сидел, закинув ногу на ногу и сложив руки на коленях, свысока глядя на компанию перед ним. Но несмотря на напускную небрежность, Корбан Яксли нервничал. Это было видно в судорожных движениях пальцев и нервном подергивании уголков губ.
— Доброе утро, отец, — мужчина скривил губы и сплюнул под ноги Найджелу. — Тебе, я вижу, не по нраву моё знание этикета? Ну ладно. Поговорим о делах?
— Чего тебе надо, «сынок»?
— Поменьше яду, «папочка», а то отравишься, не ровен час, — посоветовал Найджел. — А надо мне от тебя всего ничего. Чтобы ты признал за мной право наследования от тебя. То есть хочу, чтобы ты официально признал меня наследником.
Парень чувствовал себя отомщенным, глядя на отца. Его глаза вылезли из орбит, а рот был открыт так, что была опасность вывихнуть челюсть. Не лучше выглядели и сопровождающие. Поттер сидел, уронив челюсть на пол, явно пытаясь понять причину столь странной просьбы. А Невилл вообще сверзнулся со стула на пол, и сейчас были видны только его ноги. Кингсли, похоже, просто ушёл на перезагрузку.
— А тебе не жирно будет?! — взревел Корбан, чуть не подпрыгнув. — Я никогда не признаю!..
— Ты явно не был в Азкабане, отец, — перебил Найджел отца будто невзначай. — Тебе не понравятся тамошние условия. Сыро. Неуютно. Сервис не очень. А уж обслуга и того хуже! Как долго ты планируешь там протянуть? Не думаю, что долго.
Найджел замолчал и скрестил руки на груди, ожидая хода отца. Да, тот был плохим отцом. Но, как говорит народная мудрость: «С паршивой овцы — хоть шерсти клок».
— Ты можешь изменить приговор суда? — хмыкнул Корбан после непродолжительного молчания. — Вряд ли. Даже если все твои приятели будут просить, меня не пощадят.
— Ты надеешься на милосердие, отец? А ты, однако, смел! Я вообще-то не для того красоты Азкабана описываю. Ты по-любому не выйдешь на свободу. Забудь. У меня другое предложение.
Снова воцарилась тишина, но в этот раз она была тягучей, словно сироп. Гриффиндорцы молчали, насупившись. Они явно не одобряли такой вариант развития событий, но хотя бы не вмешивались. А вот Кингсли всё понял и, похоже, был раздосадован, что некому предложить ставку на исход дела…
— Ты догадываешься, отец?
— Ты предлагаешь поменять шило на мыло!
— Заметь, моё мыло нежное, безболезненное и быстрое. А от шила ты будешь подыхать пару месяцев, как псина в канаве и собственных нечистотах. Выбор, конечно, за тобой. Я могу как наследник и потом объявиться, но боюсь, что за это время твоё состояние пойдет на уплату штрафов. А мне этого не хотелось бы.
— Корыстный подонок!
— Это мне говорит отец, не пожелавший принять сына и защитить его, так как знал, что его за это ожидает… Я лишь отвечаю той же монетой, отец. И прошу тебя, думай быстрее. Время не резиновое и нынче не дешево…
Снова воцарилось молчание.
— Чёрт с тобой, мелкий уродец! Я согласен. Мне нужна палочка…
— Эээ, нет. Мне мой дедушка рассказал о такой хорошей штуке, как возложение рук. Палочки для этого не требуется, отец.
— Отец! Старый мерзавец!
— Дедушка очень заботлив и искренне беспокоится о продолжении Рода. Я жду. И прошу, оставь мне моё второе имя — Сэмюель. Оно мне дорого всё же.
— Первый из демонов. Тебе подходит.
— Я очень рад, что ты гордишься мной, отец.
Мужчина ухмыльнулся краем рта и возложил руки на голову сына.
— Я, Корбан Яксли, признаю Найджела Самюэля Тафнела своим сыном и даю ему имя моего рода! Теперь ты Найджел Сэмюэль Яксли! Да будет так! И так будет.
Дождавшись, пока уляжется ветер, возникший в классе Зельеварения из ниоткуда, Найджел отодвинулся от отца и пошёл к выходу. У двери он обернулся.
— Аврор Кингсли, арестант предпринял попытку к побегу, и вы были вынуждены его убить. Это не станет проблемой?
— Никаких проблем, мистер Яксли, — хмыкнул чернокожий аврор.
— Невилл, Поттер, спасибо за содействие.
И с этими словами парень покинул помещения. Ему никто не встретился, да вряд ли бы он кого увидел. Глаза застилала пелена слёз. Против воли они текли из глаз, не подчиняясь логике и здравому смыслу.
«Прощай, отец».
В конце коридора сверкнула одинокая зеленая вспышка.
— Папа, скорее, скорее!
— Не торопись так, Эби! Ещё полно времени…
— А Алан?! А Мики?!
— Всё-таки хорошо, что Руди, выбирая имя для крестника, остановилась на Михаэле, — вздохнул Найджел, обращаясь к Салли-Энн. — У меня почему-то было подозрение, что следующее предложенное имя будет либо Асмодей, либо Мамона.
— Похоть или алчность? Вот уж символично…
— Что символичнол? — вмешалась дочка, обладающая феноменальной способностью слышать, что не следует. Найджелу даже показалось, что она слегка прядает ушами. — Что с Мики?
— Символично, что он взял только самое лучшее от дяди Тома! Только самые лучшие качества!
— Ну ладно, — недоверчиво насупилась девочка, но тут же встрепенулась. — Давайте уже поспешим! Вперед!
