в предплечье орка, и выпустив когти, что есть сил расцарапывает держащую его на весу зелёную руку. В он уже поджав к груди когтистые ноги, задрав почти до головы, хаотично пинает, резко дернувшуюся в сторону, здоровенную орочью лапищу. Вот со взмахом с меча мужчины срывается белоснежный пылающий росчерк, и несётся в сторону паренька. Резкая обжигающая боль где-то сзади. Вот он уже сломя голову несётся к реке. Боль поутихла, но не ушла. Кто-то что-то кричит, пока он судорожно барахтается в воде. А дальше тупой удар по голове, и наступила спасительная тьма.
***
Очнулся Ирбис от того, что кто-то плеснул водой ему в лицо. Сознание возвращалось медленно, на пару с болью.
– Вставай, если не хочешь чтобы волокли по земле, – раздался голос где-то сверху. С трудом приоткрыв глаза, он увидел спину уходящей прочь черноволосой эльфийки с котелком в руке. Боль была везде. Точнее паренёк не мог понять, что именно у него болит. Мысли появлялись словно рывками, через силу. Что-то дернуло его за руки.
– Вставай! Больше предупреждать не стану, – вновь раздался голос лучницы откуда-то из-за поля зрения. Подчиняясь приказу, опираясь на связанные руки, он попытался сесть. Голова ужасно болела, а во рту ощущался солоноватый металлический привкус. Только сейчас зверолюд заметил, что он что-то сжимает в зубах. Машинально выплюнув кусок мяса, покачнувшись, он поднялся на ноги. В глазах двоилось и троилось.
– Сюда иди, – приказала эльфийка, дернув за веревку, связывавшую руки юноши. Покачиваясь он направился за ней. Остановившись у кареты, девушка привязала свой конец каната к экипажу.
Смутно стало вспоминаться произошедшее. Постепенно приходило понимание о том, что именно у него болит. Сильно болела голова. Болело горло. Болел указательный палец на левой руке. А еще зверски болел хвост. Взглянув на руки, он обнаружил, что на больном пальце не хватает коготка. Шевельнув хвостом, перемещая его в поле зрения, Ирбис ужаснулся - вместо привычного рыжего меха с белым пятнышком на самом кончике, была только обуглившаяся почерневшая плоть. От волос не осталось ни следа! Пострадавший хвост безвольно обвис, а несчастный мальчишка не удержавшись упал на колени. Из глаз невольно потекли горячие слезы. До того, что он был насквозь промокшим, уже не было никакого дела.
– Выдвигаемся! – раздался окрик златовласого воителя. Сколько прошло времени, пока стоявший на коленях мальчишка плакал, он не знал. В себя его привел чей-то хриплый мужской голос, раздавшийся у самого уха: – Вставай, не то эти выродки и в прям поволокут тебя за каретой...
Затем чьи-то связанные руки подхватили зверолюда под локоть, и помогли подняться на ноги. Когда карета наконец тронулась, не задумываясь, он машинально побрел за ней следом, ни на что не обращая внимания. Кажется он пару раз падал, после чего его волокло по земле несколько метров. Затем происходила остановка, и те же связанные руки помогали подняться.
***
Более или менее в себя Ирбис пришел только после того, как в очередной раз упав, к нему подошла магичка, и что-то сколдовала. После этого головная боль немного поутихла, а мысли постепенно начали проясняться. Немного оклемавшись, парень наконец-то смог осмотреться. Он, со связанными руками, привязанный веревкой к карете, шагал по широкой дороге. Чуть левее, точно в таком же положении шел один из разбойников. Рядом было четверо всадников. Светловолосый воин ехал немного впереди всех. За ним на привязи едва переставлял ноги орк. От его правой руки осталась лишь половина предплечья. Окровавленная культя и грудь были замотаны какими-то тряпками. Левая, перевязанная у предплечья импровизированными бинтами, конечность, за запястье, была привязана к шее. Одна из девушек ехала на ровне с каретой, крыша которой пополнилась новым телом. Ещё две девушки скакали позади пленников. Мимо в обе стороны проходили разные путники, бросая на преступников презрительные взгляды. Кто-то даже камень кинул. Ирбису повезло, прилетело не в него, а в соседа. Да и на презрение незнакомцев в сложившейся ситуации было наплевать.
– Ч-что произошло? – хриплым голосом, горло от чего-то саднило, спросил юноша шедшего рядом разбойника.
– В смысле?
– У речки...
Мужчина немного удивлённо посмотрел на зверолюда, и пробормотал: Память отшибло?
– Плохо помню, – Ирбис неуверенно пожал плечами.
Человек потерся носом о свое плечо, громко им шмыгнул, и начал сбивчиво рассказывать: – Ну вот значит как было: Сигурн этого рыцаря, значится, прирезал. Ну мы в рассыпную. Я значит, только отбегаю, и вижу как Рори черепушку прострелили... Ну я и замер, руки поднял. Медленно поворачиваюсь, а сам богам молюсь, ну чтоб и меня того... Не кокнули. Сначала только на наконечник стрелы смотрел... Потом краем глаза заметил, как сияет что-то. Отвёл взгляд в вашу сторону... Признаться, сам то не понял, что видел... Ну в общем ты висишь клубочком у Сигурна на руке. Хм. Нет, вроде он махнул рукой, вместе с тобой... Затем эта вспышка в вас полетела. Потом вижу, как ты с горящим задом в реку кинулся, а Сиг упал. Тогда подумал, что сдох... А нет... Без руки, но живой. Ну... Как то так. Говорил ведь, сам не разобрался.
– Спасибо, – поблагодарил юноша.
С некоторой задержкой в его уме, среди прочих вяло текущих мыслей, всплыла одна, казавшаяся очень важной: «Горящим задом?.. Что это значит?»
Пятая точка у него вроде не болела, а вот хвост... Паренёк резко дернулся извлекая из-под плаща свой обуглившийся, ставший похожим на мышиный, оставшийся совсем без меха хвост.
– Что?! Почему? – в панике взвизгнул мальчишка, видя во что превратилась его конечность. На глаза вновь стали наворачиваться слезы. Сейчас само понятие "гордость" оказалось позабыто. Да и с его плащом было не все ладно. Примерно на уровне поясницы, он на две трети оказался прорезан. Точнее прожжен, если судить по опаленным краям.
– Что с нами теперь сделают? – простонал зверолюд, спрашивая соседа. Но ответила ему рыженькая мечница, ехавшая позади бандитов: – Страже сдадим, вот и все. Они с вами разберутся.
– Они правда разберутся? – с надеждой в голосе и слезами на глазах, наивно спросил паренёк. Ответа не последовало. До самого города поникший Ирбис больше не разговаривал. Юный зверолюд полностью погрузился в свои мысли, ища в них утешение и надежду: «Стражники во всем разберутся, и отпустят меня! Точно. Как хвост лечить... Может ту травку насобирать? Она от ожогов поможет. Попробую...»
Так, отдавшись радужным фантазиям о будущем, он к вечеру добрался
