Впервые с момента прихода в участок я немного расслабилась и смогла разглядеть собеседника. Он был сухощав, по мальтийским меркам высок, с проседью и с усами, приковывающими внимание к его лицу, несколько утомленному от хронической усталости и постоянного наблюдения за неблаговидными сторонами жизни.
— У нас пока собрано не много материала по этому делу. Вне всякого сомнения, люди время от времени убивают друг друга. Обычно это случается на бытовой почве. Попробуй, найди преступника сразу. А людям еще нравится бросать бомбы в дверные проемы то там, то здесь. Временами кровь — просто рекой. В большинстве таких случаев основа преступления — политика. Но людям бывает недостаточно классического взрыва. Нас, собственно говоря, больше тревожат взлетающие на воздух пиротехнические заводы. Подобное случается ныне сплошь и рядом.
Он вертел в руках ручку и блокнот.
— Я полагаю, что это его жена, — в заключение сказал он. — Так обычно и бывает. Шерше ля фам, знаете ли.
— Мэрилин Галеа? Я с трудом могу в это поверить. Такая тихая, робкая даже.
— А в тихом омуте… — С минуту или две мы оба думали о тех, кто водится в тихом омуте, пока он не продолжил: — А вы знаете, что говорят о женщинах на Мальте? Когда святой Павел потерпел здесь кораблекрушение, он избавил остров от ядовитых змей, перенеся яд на женские языки.
— Нет, я этого не знала, — сказала я как можно язвительнее. Следовало бы познакомить детектива с Анной Стенхоуп и понаблюдать, как она расчехвостит этого голубчика.
Я испытала острое желание вернуться домой и поэтому сказала:
— Она приедет опознать тело и все подготовить к… ну, вы знаете?
— Полагаю, что могла бы, если бы мы могли сообщить ей. Но, кажется, она пропала. Ее не видели со вчерашнего дня. Шерше ля фам, как я и говорил. В любом случае, мы еще раз позвоним ей днем. Сейчас почти полночь, и мы практически не в состоянии ничего сделать, пока не получим отчет медэксперта. Если он подготовит его раньше, мы быстрее наметим план действия. — Он снова громко вздохнул. — Вы же не собираетесь уехать с Мальты завтра или послезавтра, правда? — Он заглянул мне глаза. — Я попрошу кого-нибудь отвезти вас домой. Думаю, вам целесообразнее побыть дома для вашей же безопасности, — сделал он ударение на последнем слове. — Кто знает, может быть, вскоре объявятся таинственные гости, а один из них будет стоять с плакатом в руке, дескать, я — убийца. Или же кто-то чистосердечно раскается. Мол, я убил Галеа за то, что покойный не счел нужным пригласить меня на званый вечер. Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. — Табоне смотрел на меня и, видимо, считал свои шутки вполне уместными. — На ночь вокруг дома мы можем выставить охрану. Так вам будет спокойнее, — предложил он, и я согласилась без оговорок.
* * *
Еженощный ритуал начался, как всегда, с осмотра оконных и дверных запоров в доме ныне покойного мэтра архитектуры, то и дело вглядываясь во двор, боясь обнаружить человека в капюшоне. Я сидела в темноте гостиной дома Мартина Галеа и подумала о прошедшем дне. Если бы не тот факт, что результатом всего этого явилось убийство, произошедшее могло сойти за забавный случай в духе Монти Питона. После душераздирающих воплей мой северный темперамент возобладал над первобытным страхом и я кое-как взяла себя в руки, чего нельзя было сказать о других. Я никогда в жизни не слышала такого оглушительного шума. Все орали и выли. Марисса особенно тяжело переживала случившееся, сраженная несколькими серьезными приступами истерии, закончившимися полным изнеможением. Кузены Иосифа и водители грузовиков плакали и размахивали руками.
Я рванулась к телефону. Не имея ни малейшего понятия, как позвонить в полицию, я попыталась соединиться с телефонисткой.
Кое-как набрав номер трясущимися руками, я попыталась связно объяснить, что мне нужно. Мне, вероятно, ответили по-мальтийски, что все линии заняты, но попросили не вешать трубку. Через секунду заиграла громкая музыка в стиле диско, кажется, всеми любимая на Мальте. Учитывая сложившиеся обстоятельства, я, мягко говоря, испытала замешательство, близкое к помешательству, да простят меня за каламбур.
Наконец, после вечного, как мне показалось, ожидания мужской голос громко спросил что-то по-мальтийски.
— Случилось ужасное несчастье, — сказала я, едва переводя дух.
Оператор перешел на мой родной язык и снова загремел басом:
— Что вы хотите?
— Полицию! — крикнула я.
— Куда? — гаркнул он.
— Куда что? — оторопела я.
— Мальта или Гоцо? — снова прогромыхал он.
— Мальта.
Еще один раунд рок-музыки.
Я сначала подумала, что оператор отключил меня, но в конце концов меня соединили с полицией, и я рассказала как можно понятнее, что мы нашли тело в сундуке, прибывшем из Торонто. Можете себе представить, как это восприняли на другом конце провода? Меня спросили, как к нам доехать, но я не могла этого объяснить.
— Подождите минуту! — взвизгнула я.
— А кричать необязательно, — сказал полицейский брюзга.
Я позвала самого невозмутимого, или, вернее, менее истеричного, из кузенов и заставила его говорить с полицией. И вот они приехали. Мариссе вызвали врача, меня препроводили в полицейский участок Флориана для дачи свидетельских показаний, пока, наконец, со мной не вступил в разговор Винсент Табоне. Вся эта процедура, включая дознание самого Табоне, вылилась в многочасовую нервотрепку, и едва я вернулась домой, мне стало себя ужасно жалко.
* * *
Ночь уже вступила в свои права, и я сочла неприличным звонить кому бы то ни было в начале второго. Но потом, вспомнив о разнице во времени, я с радостью представила, что сейчас в Канаде — перерыв на обед. Встал вопрос, кому звонить. Это был один из тех обнажающих моментов жизни, когда человек перебирает в памяти тех, кому из десятка друзей и знакомых можно позвонить и внезапно огорошить сообщением о найденном в сундуке трупе.
Звонок Лукасу отпадал сразу. Как бы я ни нуждалась в нем сию секунду, он был вне пределов досягаемости — сидел, наверное, в палатке и поедал свою пиццу, подобно астронавту, из пластиковых тюбиков, не ведая о моих передрягах.
Я могла бы позвонить Клайву, своему бывшему мужу. Даже разговор с его новой женой Селестой, крайне глупой, но чудовищно богатой особой, мог бы утешить меня.
Не долго думая, я набрала номер своего соседа Алекса. Впервые я встретилась с ним, когда переехала в новый район после расставания и весьма скандального развода. Он приютил меня так же, как предоставлял кров и пищу самым разным породам кошек и собак. Я обязана ему заботой и дружбой в самые тяжелые времена своей жизни. В свою очередь, я отразила не одну атаку его дражайших соседей, которые пытались доказать, что его ветхий дом и заросший сад никак не вяжутся с имиджем этой части города. Безусловно, они были правы. Но пусть его дом вроде как бельмо в глазу, но кому какое дело? Алекс — большой оригинал, и я не знаю, что бы делала, не будь его в моей жизни, и как бы мы с Сарой управлялись в магазине без его помощи.
Когда я ему все рассказала, он стал успокаивать меня.
— У нас ничего не слышно об этой трагедии, хотя уверен, нахлебаемся мы еще. Что ж, стану ждать повестку в полицию. Скажи-ка мне вот что… эта миссис Галеа — Мэрилин — пропала, верно? И является главной подозреваемой?
— Да. Вспомни, не упоминал ли Дейв, что она была дома, когда его люди приехали забрать мебель? — Я начала нервничать, поскольку эта деталь показалось мне существенной.
— Нет. Я ждал его бригаду вчера вечером, но лично с ним не разговаривал. Ребята приехали около восьми или полдевятого, я бы так сказал. Все равно мы работали вчера допоздна, а они примчались прямо перед закрытием. Дейв оставил сообщение на автоответчике в магазине. Сказал, что мебель уже на пути к тебе, и поскольку было поздно, он собирался пораньше лечь. Наверное, подхватил сильную простуду или грипп, как он сказал. Мы не беспокоили его сегодня весь день. Посчитали, что если возникнут проблемы, то сами справимся.
