не только в глазах, но и в голосе, одёрнул себя. Почувствовал, что со стороны выглядит влюблённым дураком.
— Идёмте, — нарочито равнодушным тоном сказал он, — посмотрим, что там за артисты.
Четвёртый вагон тоже сюрпризов не принёс, хотя там действительно народ был не такой сговорчивый, некоторые напрочь отказывались выходить в коридор, и даже вид собаки их не пугал. А вид Липшица и подавно. В салоне собака задержалась у одного из диванов, даже лапой поскребла.
— Чует, — сказал Марочкин, — не иначе этот Крутов здесь сидел. Да, Султан?
Доберман гавкнул, запрыгнул на диван и заёрзал на левой половине.
— Вот тут сидел, — агент удовлетворённо кивнул. — Ну всё, идем дальше.
— Наверное, я вам больше не нужна? — спросила Варя.
— Вдруг кто-то ещё из иностранцев попадётся, — слишком быстро ответил Липшиц. — Если вас не затруднит, конечно.
Когда процессия из собаки, уполномоченного, дрессировщика, Лапиной и милиционера в форме показалась в начале вагона, Травин стоял в коридоре и курил, читая Хэммета. Рядом с ним смолил папиросу Дмитрий Бейлин, а из соседнего купе выглядывал Викентий Пупко. При виде представителей органов правопорядка сотрудник НКВД приободрился, полез в карман за удостоверением. Формально ни Липшиц, ни сотрудники милиции ему не подчинялись, но должность Пупко занимал солидную, знакомства имел на самом верху и рассчитывал, как минимум, на уважительное отношение. Собака заходила в одно купе за другим, а Варя поспешила к мужу.
— Вот видишь, Викеша, — сказала она, — сейчас товарищ уполномоченный всё раскроет. Не нервничай, тебе вредно.
— Ничего я не нервничаю, — раздражённо сказал Пупко. — Органы разберутся, кто есть кто.
И надменно, свысока, что было затруднительно при такой разнице в росте, посмотрел на Травина.
— Позвольте, товарищ, — Липшиц, добравшийся до купе Сергея, требовательно протянул руку к двери.
— Конечно, — Травин решил пока не говорить о своих подозрениях насчёт Лукина, дождаться, пока милиция не обшарит весь состав.
Липшиц посторонился, пропуская дрессировщика Марочкина с собакой, милиционеры стояли чуть поодаль со скучающим выражением на лицах. И тут вдруг собака тихо зарычала. Липшиц напрягся, милиционеры положили ладони на рукоятки револьверов, один потянулся к ремню винтовки.
— Иди сюда, — Марочкин поманил Липшица, тот скрылся в купе, через минуту выглянул, кивнул на Травина.
— Взять.
Милиционер подошёл к Сергею, потянулся к винтовке, но потом, видимо, решил, что в стеснённых условиях она только мешать будет, и нацелил наган.
— В чём дело? — возмутилась Варя.
— Не мешайте, гражданочка, — помупол был серьёзен и сосредоточен, мешающие работе мысли почти исчезли. — Мы с товарищем побеседуем с глазу на глаз, так сказать, только и всего. За мной.
Лапина растерянно хлопала глазами, Викентий Пупко торжествовал. Он подозревал, что с этим бывшим ухажёром его жены что-то нечисто, и вот теперь правда выплыла наружу. То, что Варя и его помощник переглянулись многозначительно, он не заметил.
Глава 6
Глава 06.
29/03/29, пт
Травина в сопровождении милиционера, держащего револьвер наготове, провели через салон и ресторан, считай, половина поезда успела полюбоваться пойманным преступником. Одет Сергей был прилично, но вот физиономия и телосложение сомнений ни у кого не оставляли, что он и есть убийца. Японский журналист, и тот неодобрительно головой покачал, достал записную книжку, нарисовал несколько иероглифов.
Помещение, в котором обитали сотрудники ТО ОГПУ, находилось в почтовом вагоне, в самом его конце. Площадью оно было раза в полтора больше стандартного купе, напротив трёх полок оборудовали рабочее место — небольшой письменный стол, ящик для оружия и документов, два табурета, привинченных к полу. На один из них уселся Липшиц, на второй усадили Травина. Милиционер по приказу помощника уполномоченного вышел, агент Марочкин вместе с собакой остался. Вещи из портфеля Травина выложили на стол, рядом с ними лежали окровавленная бритва, бумажник Крутова, нож, найденный при обыске у Сергея, и полотенце Лукина. Портфель попутчика валялся на полу, бумажник Сергея помощник уполномоченного держал в руке.
— Рассказывайте, гражданин Добровольский, — Липшиц переложил документы Сергея с места на место, пододвинул к себе квитанцию и служебное удостоверение, небрежно полистал томик Хэммета, пересчитал деньги, — какие отношения связывали вас с Крутовым Львом Осиповичем? Мы сейчас, так сказать, по-простому беседуем, допрос проведём как положено, с протоколом, когда прибудем на место. Курите?
Травин взял предложенную папиросу.
— С Крутовым я познакомился, когда садился в поезд, — сказал он, — мы с ним должны были ехать в одном купе, но он мужчина крупный, я тоже не маленький, подумал, что тесно будет, и попросил проводника подыскать другое купе, пришлось доплатить.
— Значит, до этого вы с ним не встречались? — помупол сделал пометку на листе бумаги. — А в поезде в конфликт не вступали?
— Нет, да и с чего бы, мы едва знакомы, так, в ресторане парой слов перебросились. Мне он показался человеком добродушным, правда, выпить любил, но кто без греха.
— Он ведь ваше место занял, траты понесли, хотя вот смотрю, денег у вас хватает, семьдесят червонцев с мелочью, — Липшиц засунул банкноты в бумажник, убрал его в карман пиджака. — И орудие убийства в вашем купе нашли, или запираться начнёте?
— С чего вы решили, что если в купе что-то нашли, то это моё? Вам не я нужен, — Сергей затянулся, — а мой сосед. Уверен, если вы купе Крутова осмотрите, то его отпечатки найдёте. А сам сосед пропал, должен был в Омске сойти, но портфель его вон валяется. И бритва эта его, моя, если поинтересуетесь, в том пенале в наличии.
Липшиц с Марочкиным переглянулись.
— Умно, — сказал агент угро, — значит, не только Крутова накрыл, но и соседа, а нам, значит, его как мокрушника суёшь. Концы в воду.
— Вы проверьте, — спокойно сказал Травин, — отпечатки снимите, а то, может, и сам отыщется. Я никого не убивал.
— Так значит, гражданин, сознаваться не хотите? — спросил Липшиц, тоже затянувшись папиросой, надсадно закашлялся, растёр окурок в пепельнице.
— Нет.
— Ну и ладно. Посидите пока тут, подумайте, может, вспомните чего.
Помощник уполномоченного сгрёб вещи Травина и его попутчика, бросил на верхнюю полку, забрал вещдоки, пропустил вперёд Марочкина с собакой и запер дверь в купе.
— Что думаешь? — спросил он агента, выйдя в тамбур и снова закурив.
— Может, и вправду невиновен, а
