нас обоих. Теперь я четко знаю, Хмельницкий никогда не откажется от них.
После того, как разберемся со здоровьем Степы, займемся мамой. Ведь не просто так у нее произошел гипертонический криз.
Правильно Саша сказал, моя мама – кремень! Она суровая и сильная женщина, воспитавшая и поставившая на ноги меня и моих братьев.
Я ни за что не поверю, что гипертонический криз проявился на ровном месте. Даже если б Гриша заявился и начал ей угрожать, она бы его не просто выставила из квартиры, а с лестницы спустила.
Моя мама и не такое могла с ним сделать. Она уже однажды провернула нечто подобное с одним навязчивым ухажером, от которого я никак не могла избавиться.
Как тот летел и что она о нем думает слышал весь дом! Это было крайне феерично.
А сейчас…
Сейчас мама в больнице после разговора с моим законным мужем. Блин! Надо как можно скорее с ним развестись!
– Саша! – резко поворачиваюсь к Хмельницкому. Ко мне в голову пришла отличная идея и я хочу немедленно поделиться ею с ним. – Тебе нужно сделать тест ДНК!
– Зачем? – удивляется. – Я тебе верю, тем более по срокам все сходится.
– По срокам? – щурюсь. В заполненных мною документах при поступлении написано иное… Я же специально наврала.
– Лисен, конечно, есть и врачебная тайна, и врачебная этика, – говорит со мной, как с маленьким ребенком. – Но прежде, чем указывать неверную информацию, тебе нужно было учитывать одну простую вещь. Сейчас ведется электронная карта ребенка и я могу посмотреть совершенно все, что было сделано в государственных больницах с момента выписки ребенка из роддома.
У меня шок.
Почему-то о подобном я даже не задумывалась… Педиатр особо вопросы не задавал, на годовалом обследовании тоже не спрашивали…
М-да… Теперь я, кажется, понимаю причину. Они все видели в карте.
Вот же глупая я!
– Зачем ты хочешь сделать тест? – интересуется в итоге.
– Чтобы развестись с Гришей и оставить его без права на сыновей.
Глава 20. Василиса
Верно говорят, что когда приходит правильное решение, то сердце откликается на него. Так происходит со мной сейчас. Только стоило прийти к выводу о необходимости теста ДНК мальчишек и Саши, как я вдруг ни с того ни с сего почувствовала, что вот оно! Единственное правильное решение!
Идеальный вариант.
– Завтра у меня на руках будет заключение анализа, – своим ответом Хмельницкий в очередной раз удивляет меня.
– В смысле? – смотрю на него. Я в шоке. Не понимаю…
Неужели Саша?..
– Я сделал анализ ДНК себя и Степы, – говорит как ни в чем ни бывало.
У меня пропадает дар речи. Сделал анализ ДНК? Без моего ведома? Вот же сволочь! И тут же ловлю себя на мысли, что улыбаюсь при этом.
Пытаюсь сделать грозным лицо и хмуро посмотреть на Сашу, но ничего не выходит. Моя сила воли всегда засыпает крепким сном, когда он находится рядом. Я превращаюсь в тряпочку, не умеющую противостоять.
– Кто ж знал, что ты сама признаешься в моем отцовстве, – ухмыляется глядя на меня. Довольный!
Вот же гад!
Но какой любимый и замечательный…
– Ах, ты! – не выдержав ударяю его кулачком в грудь.
Эмоции переполняют и им срочно нужно найти выход. Иначе меня разорвет!
– Эй, – делает страдальческим лицо. – Больно вообще-то, – заявляет, строя из себя обиженного. И тут же снова смеется.
– Срань ты, – произношу без толики злости. Сейчас я, напротив, благодарна ему за этот гребанный тест.
– Ага, – довольно лыбится. А мне так и хочется взять что-то потяжелее и стукнуть его. – Он самый! – соглашается с моими доводами. – Зато весь твой, – шепчет на ушко и по коже тут же пробегает тонна мурашек.
Мое моментально реагирует на его прикосновения. Я жажду тепла, нежности, ласки и от этого льну к Хмельницкому еще сильнее.
Чувствую себя пьяной без вина, голова кругом. Сердце от переполняющего его счастья вот-вот взлетит ввысь.
А Хмельницкий словно чувствует меня на подкорке. Он продолжает свои ласки! Окончательно запутывая мои мысли и мои желания, устраивая полнейшую мешанину у меня в голове.
С трудом, но все же заставляю себя угомониться. Утихомириваю горячие желания, что разливаются по венам, привожу в порядок мысли, что бушуют в голове.
– Почему ты мне раньше не рассказал, что отправил материал на анализ? – стараюсь говорить спокойно, а у самой внутри аж все пылает. Хмельницкий сидит рядом и ни на мгновение не отрывает от меня свой пламенный взгляд.
– А ты бы позволила? – интересуется вопросительно изогнув бровь. Смотрю на него и млею, опять превращаюсь в тряпочку.
– Нет, – признаюсь, мягко улыбаясь. – Ни за что!
– Поэтому и не сказал, – отвечает серьезно.
Хмельницкий сгребает меня в объятия, крепко держит и ни в какую не желает отпускать.
– Ты невыносимая упрямица, Высоцкая, – продолжает. – Если что в голову вбила, то хрен потом выбьешь оттуда.
– Это да, – соглашаюсь. – Есть в кого, Саш, – лукаво улыбаюсь изворачиваясь смотрю на мужчину. Он задумывается на миг.
– Тут вынужден с тобой согласиться, – добавляет миролюбиво.
Не разрывая зрительный контакт проводит ладонью вдоль позвоночника, забирает под футболку… Дыхание спирает от остроты ощущений! А ведь он едва касается меня.
– Ш-ш-ш, – пытаюсь остановить мужчину, прекрасно понимая к чему приведут подобные прикосновения. – Нам еще вещи собирать, – предупреждаю его, но мои слова не возымели должного эффекта. Саша с игривой улыбкой продолжает ласки. – Степка нас ждет, – не оставляю своих жалких попыток успокоить мужчину, а у самой грудь полыхает огнем.
Я жажду его горячих прикосновений, его пошлых словечек на ушко, его власти над моим телом. Сопротивляться моей тяги к Хмельницкому бесполезно, она всегда побеждает. Оказывается сильнее здравого смысла и собственных убеждений, пересиливает недосказанность и обиду из прошлого. Заставляет мое сердце биться чаще и чувствовать себя нужной, желанной… Живой!
– Саша, – предупреждающе шепчу, но мой шепот выходит больше просящим, чем останавливающим.
Хмельницкий довольно ухмыляется и продолжает свое занятие. Моя слабая попытка сопротивления оказывается без труда побеждена.
– Расслабься, – говорит, а у самого в глазах огонь полыхает. – Лисенок мой, – шепчет, у меня вновь мурашки по коже. – Девочка моя нежная, – продолжает своими словами сводить меня с ума.
Мне жарко, внутри все горит ярким пламенем, низ живота ноет, а Саша чувствует мое состояние и продолжает нас обоих изводить.
Его серые глаза стали практически черными, радужки не видно. Смотрю в них и понимаю, что утопаю без единого шанса на спасение. Меня уносит, а я даже сопротивляться не могу.
Саша приподнимает мою футболку, оголяет живот, наклоняется вперед и дует на него, все мои
