куда-то вглубь зала. Мы с Эллен вновь испуганно переглядываемся.
– В магазине слишком жарко. Лучше в кафейной части все распробовать, – поясняет Устинья по дороге.
Мы тут же спокойно выдыхаем. Оказывается, у нее с одной стороны магазинчик, а с другой – кафе.
– Вы просто обязаны попробовать моих устриц. Они вам понравятся, – продолжает старушка, отходя к столику и наливая воду в небольшие пиалы.
Ставит их перед нами.
– Поели, пальцы промыли, и за новую, – поясняет она.
Мы расслабляемся. Здесь не так плохо. И нас совсем не пугают орки, сидящие неподалеку от нас. Зато немного напрягает, что мы здесь единственные девушки.
Вскоре подходит тролль с подносом в руках. На нем лежат огромные ракушки.
– Сейчас вам тетушка Устинья покажет, как их правильно есть.
Мужчина ставит тарелку перед нами.
– Вот так подсекаете ножом середину раковины, – показывает она.
Ракушка раскрывается. Тут же начинает вонять так, будто нас поместили в кучу водорослей, долго пролежавших на суше.
– Ой, лучше не надо, – зажимаю пальцами нос. – Дайте пару килограмм. Сколько стоит?
– Как “не надо”? Ты попробуй, – Устинья сует раковину мне под нос.
– Спасибо за ваше предложение, но я лучше откажусь.
– Деточка, просто попробуй.
Я мельком гляжу на Эллен, развалившуюся в кресле.
– Я попробую, – заявляет подруга и забирает раковину.
Старушка довольно улыбается.
– Вкуснотень, – выдает подруга, подмигивая мне.
– Кушай, деточка, еще возьми для мужа.
– Я не замужем. Для родителей возьму, – отзывается Эллен. – Верисса, попробуй. Это нечто.
– Это же афродизиак.
– Ой, девочки, – машет рукой Устинья. – Это для мальчиков афродизиак, а для вас так – добавка для красивой кожи. Тем более, чтобы устрицы подействовали, знаете, сколько нужно съесть?
Я отрицательно мотаю головой, пока Эллен тянется ко второй раковине.
– Ай, ладно. Один раз на отдыхе, – хватаю ракушку.
Пробую приятное белое мясо, нежно ласкающее рецепторы. Вкусно до безобразия. Хочется забрать себе все, но ценник мне совсем не нравится. А я же еще в столицу хочу поехать.
Сама откидываюсь в кресле. Как же тут хорошо.
– Вот возьмите, еще это попробуйте, – перед нами ставят жареных осьминогов.
– Спасибо, не надо, – отвечаю я. – А то мы от вас не уйдем.
– Ой, матюшки-батюшки, девочки. Куда вам спешить? Вас там ждет кто-то? – ласково спрашивает Устинья.
– Ага, нас там ждет море, загар и куча красивых мужиков, – довольно отзывается Эллен. – И омнибус через полчаса.
По телу проходит волна расслабления. Никуда не хочется спешить, ничего не хочется делать.
– Пробуйте, пробуйте. Вам оно пригодится. Вы же в Шамае. Тут каких только мужиков не бывает, – Устинья двигает тарелку к нам, переглядываясь с сыновьями.
– Это правда неудобно, – рука сама тянется к тарелке, и я беру скользкий морепродукт.
– Ничего страшного, – улыбается старушка. – А ну, принеси девушкам особый чай. Не видишь, что ли, какие красотки к нам зашли? Что они потом нашим будущим клиентам скажут?
Чуть по столу не стучит. Тролль кивает и скрывается за шторкой, отделяющей кафешку от магазинчика.
Он возвращается с двумя чашками ароматного напитка. Атмосфера шикарная, тетушка Устинья такая приятная женщина, что просто грех отказывать ей. Даже интуиция ни разу не екает. Напиток приятный, травяной. Залпом выпиваю этот горячий коктейль. Тот самый, которым славится Шамай.
– Ему надо было дать остыть, – протягивает Устинья.
– Да? Ой, – неловко краснею.
Я-то привыкла горячее пить.
– Так, все. Давайте два килограмма моллюсков, – пытаюсь встать и тут же падаю в кресло. – И мы пойдем.
– Прекрасно. Тридцать золотых, – она озвучивает сумму.
Кивает своему сыну. Тот вновь убегает.
– Сколько? – недоуменно спрашиваю.
– Тридцать золотых за съеденное. За два килограмма – сто золотых.
Мой начальник в своем уме – настолько дорогие вещи просить?
Тролль с мешком подходит к нам и бухает его на пол рядом со мной.
– Два кило тех самых моллюсков, – выдает он, поигрывая бровями.
Я грустно вздыхаю. Дорого, конечно.
Тянусь к сумочке.
– Тебе одолжить? – обеспокоенно спрашивает Эллен.
– Нет, все в порядке, – грустно улыбаюсь, доставая золото.
Когда-то давно для меня такая сумма была мелочью, а теперь как от сердца отрываю.
– Начальник же. Спасибо, все было вкусно, – говорю Устинье, беря в руки мешочек.
– Вот вам тридцать золотых, – Эллен кидает на стол монетки.
Мне вновь становится стыдно, что подруга за меня платит.
Меня ведет, как пьяную, когда я поднимаюсь. Мир перед глазами расплывается. Внутри все бастует, а перед глазами появляется лицо Найджела. У-у, драконище. Что ты тут делаешь? Точнее, почему только перед глазами? Лучше бы наяву.
Пытаюсь сфокусировать зрение и найти выход.
– Эй, Верисса, что с тобой? – Эллен подхватывает меня.
– Понятия не имею, – отвечаю ей.
В голове какие-то порталы кружатся.
– Деточка, а у тебя что, давно мужика не было? – слышу рядом шепот Устиньи.
– Чего?
– Просто такая реакция у женщин обычно, когда мужика долго нет. Что ж ты не сказала, я б тебе пробовать не давала. Эти ж самые устрицы хороши, когда давно интиму нет. Так, идем за мной.
Чувствую чужую руку на запястье.
Открываю глаза.
Закрываю глаза – и снова тот светловолосый дракон перед глазами. А какие у него руки, как он сжимал меня! М-м.
Пламя растекается по телу. С кончиков пальцев срывается искринка, пока я пытаюсь дышать.
– Так, моя хорошая, сожжешь кафешку – куда ко мне посетители станут приходить? – Устинья ведет меня куда-то. – Живо ушли отсюда.
– Мам, помочь? – слышу басистый голос тролля.
– О, да. Помоги затушить пожар моей души, – тут же отзываюсь я.
Меня тащат куда-то наверх.
– Уйди! – вновь шипит старушка.
Слышатся тяжелые шаги. М-м, так ходят только настоящие мужчины.
Ох, соберись, Верисса. И что меня дернуло есть этих устриц?
