Ловить преступника за руку у квартиры Евы Василиса попросила братьев Карамазовых, которые сразу же согласились, узнав, что убойное дело битой одним пенсионером Рюмочкиным не ограничилось. Юлька, присутствовавшая при разговоре, опускала глаза и старалась не смотреть на Бенедикта, очень решительно настроенного изловить невидимку, калечащего мирных жильцов дома. Бенедикт, казалось, не замечал ее потупленных глаз, пылал праведным гневом и обещал просидеть в квартире Дворецкой всю ночь.
– Только не в полночь! – вскричала обеспокоенная Юлька. – В полночь невидимка достает биту…
– Пусть только попробует, гад, – сощурился Беня и заиграл накачанной мускулатурой.
– Она права, – поддержала Юльку Василиса, – в квартиру лучше не заходить. Пугач ее снова опечатал. А нам не нужны трения с законом, тем более что преступника можно подкараулить и возле квартиры.
– В кустах сирени? – мрачно поинтересовался Матвей. – Он успел скрыться, прежде чем мы добежали.
Василиса учла это замечание.
Решили, что братья разделятся и станут караулить квартиру и из кустов, и из квартиры пенсионера Рюмочкина, ключ от которой тот попросил передать Антонине Эдуардовне. Она должна была поливать скудную растительность пенсионера, украшающую подоконники и большей частью состоящую из кактусов. С одной стороны, подключение к слежке Бобловой было нежелательно, так как она имела связь с участковым. Но с другой стороны, Василиса не собирались преступать закон, да и Антонина Эдуардовна в случае чего могла посодействовать перед органами, которые прислушивались к ее желаниям.
О том, что пенсионер Рюмочкин очухался и стал давать показания, присутствующие при разговоре также узнали от Бобловой, а той это рассказал участковый. Нет, от Антонины Эдуардовны, несомненно, был большой толк. Она поведала, что пенсионер временно потерял память и ничего существенного вспомнить не может.
Милиция склоняется к традиционному выводу: пенсионер случайно залез в чужую квартиру и наступил на биту, которая ударила бедолагу по голове. Странный вывод.
Странным было и то, что пенсионер Рюмочкин бурно радовался вставной челюсти. Он постоянно доставал ее изо рта, любовался ею и, вспомнив крупную сумму денег, которую ему пришлось за нее выложить, вставлял обратно. Этот момент в его пострадавшей памяти отпечатался слишком ярко, чтобы забыть о нем даже временно.
Василиса сникла. Челюсть отпадала как улика и оставалась целиком и полностью принадлежащей пенсионеру. Но был еще перстень! Если они подкинут его Сметане, то тот себя обязательно выдаст. Конечно, потребуются дополнительные доказательства его вины. И Василиса с Юлей их добудут.
Летние сумерки сгустились быстро и внезапно, окутав двор напряженной темнотой.
По расчетам Василисы, именно в это время Олег Викторович Сметана выезжал из своего предвыборного штаба, располагающегося на территории мясокомбината. Быстро распрощавшись с соседями Гатчиной, Василиса с Юлькой сели в машину Васильковой. Им повезло, город не стоял в пробках, движение было не плотным, что позволило девушкам домчаться до мясокомбината со скоростью, нарушающей правила дорожного движения. Василиса припарковала автомобиль на стоянке перед комбинатом, и они с Юлькой скрылись в бурной растительности недалеко от проходной.
Василиса, проваливаясь шпильками в мягкую после теплого дождя землю, старалась удержать равновесие, обхватив тощую березку, растущую прямо перед высоким забором. Юлька, которая преимущественно ходила в кроссовках, от потери равновесия не страдала, внимательно следила за выходом и входом. Как только Сметана выйдет, они с Василисой должны побежать к автомобилю и сесть на хвост машины, в которой изволит отъехать Сметана.
Сметана не выходил. Из проходной никто не выходил вообще, первая смена закончилась днем, а вторая должна была завершиться лишь через два часа. Складывалось такое впечатление, что в проходной никого нет. Но Василиса опасалась туда заходить, чтобы не привлечь к себе внимания. Вдруг в этот момент пойдет Сметана?
Однако Сметана не появился. Василиса обхватила березку покрепче и собралась уже поделиться с Юлей возникшими у нее сомнениями насчет директора мясокомбината, как вдруг на березку совершенно неожиданно свалилась связка сарделек.
– Что это? – испугалась Юлька, принюхиваясь к свежему сарделечному аромату.
– Сардельки. – Василиса оторвала одну от связки и поднесла к носу. – Запах обалденный! Так и хочется ее съесть. Тем более что мы с тобой забыли поужинать.
– Ты думаешь, – опасливо заметила Юлька, косясь на сардельки, – они съедобные? А вдруг Сметана узнал о том, что мы за ним следим, выследил нас сам и решил отравить нежелательных свидетелей?!
– Вряд ли, – покачала головой Василиса, надкусывая свежую сардельку, – ему не нужен лишний шум, он от нас откупился бы.
– Вот он и откупился. – Юлька сняла сардельки с березки и потрясла связкой, в которой уже не хватало одной штуки. – Таким нас не купишь! Маловато будет! – заявила она в сторону забора, и тут… мимо нее просвистел батон сырокопченой колбасы.
– Тоже свеженькая? – Василиса перехватила летящий батон.
– Он что, сдурел? – опешила Юлька, продолжая держать связку с сардельками. – Не хватало еще мясного фарша!
Следом за сырокопченой колбасой к ногам Юльки упал пакет.
– Если это то, о чем я подумала, – тоскливо заметила она, – то я за себя не отвечаю. Василиса, я фактически готова сдаться.
– Это не то, – сообщила ей Василиса, придирчиво изучая содержимое рухнувшего пакета. – Это кости. И запах у них, скажу я тебе, не очень…
– Он кинул их для моей собаки?! – испугалась Юлька. – Он знает о нас буквально все! А!
Над забором показалась всклокоченная голова и одна нога.
– Общественный контроль?! – пробурчала голова, глядя вниз на девиц. – Ничего не выйдет! Я не я, и колбаса не моя!
– Значит, – ответила ему Василиса, – все ваши подарки мы можем забрать себе?!
– Нет, – не согласился обладатель всклокоченной головы, – так нечестно. Я крал, тащил сюда, рисковал здоровьем и карьерой…
– Простите, – обратилась к нему Василиса, – а кто вы по профессии?
– Разнорабочий, – буркнул тот, – а вы интересуетесь директором?!
– Да, – обрадовалась Юлька, – им мы и интересуемся! А не вами. И за моральный ущерб экспроприируем у вас пакет с костями.
– И сардельку! – добавила Василиса, показывая остатки еды.
Дележ показался не чистому на руку разнорабочему вполне приемлемым. В благодарность за то, что девушки не вызвали охрану и не забрали сырокопченую колбасу, он сказал им, что директор мясокомбината через проходную не входит и не выходит. Он пользуется отдельными воротами, которые находятся с другой стороны мясокомбината. И подробно описал их местоположение.
– Бежим! – крикнула Василиса Юльке.
Та схватила пакет с костями и бросилась за ней следом.
Искать директорский ВИП-вход долго не пришлось, они быстро объехали территорию комбината. И вовремя. Ворота как раз раскрылись, и из них выехал джип. Через тонированные стекла были видны два силуэта в салоне автомобиля: за рулем, естественно, и на переднем пассажирском сиденье. Один силуэт Юльке смутно кого-то напомнил.
Василиса подождала, пока джип отъедет на безопасное расстояние, и поехала за ним следом.
Преследование ей нравилось. Особенно по свободной проезжей части, не обремененной полу-гужевым транспортом в виде малолитражек, снующими пешеходами и привередливыми инспекторами ДПС. Скорость, ветер, шорох шин… И он, преступник, убегающий от нее на темном джипе. Правда, о том, что он от нее убегает, преступник не знал. Еще одна правда заключалась в том – то, что в машине преступник, следовало доказать. Это Василиса и собиралась сделать.
Джип немного попетлял по улицам и остановился возле элитной многоэтажки. Василиса остановилась поодаль. Они с Юлькой тихо вышли из салона и спрятались за припаркованными автомобилями. Покидать джип никто не торопился, и все же Сметане пришлось вылезти наружу. В том, что это был именно Олег Викторович Сметана, Василиса нисколько не сомневалась. Этой довольной сытой жизнью физиономией сторонники Сметаны украсили уже все городские заборы и тумбы для объявлений. Да и уличные фонари прекрасно, в отличие от Юлькиного двора, освещали подступы к элитному жилищу. Ошибиться в том, что Сметана – это Сметана, было невозможно.
А Юлька узнала и второго. Из салона джипа вылез… кузен Евы Дворецкой с перебинтованной головой!
От неожиданности Юлька чуть не вскрикнула, но успела вовремя зажать рот рукой, отчего ее глаза чуть не выскочили из орбит. Василиса все поняла и без слов. Прищурившись, она покачала головой в знак того, что совершенно с Юлей солидарна: проходимец кузен вовсе не кузен, а сообщник преступника. Если преступник на самом деле Сметана. Но то, что тот разъезжает на джипе с проходимцами, говорит о его склонности к преступлениям. И то, что его работники мясокомбината воруют колбасу!
