Минойская религия угадывается в расставленных повсюду символах — вырезанных из стеатита бычьих рогах и двойных топориках-лабрисах. Изображения на геммах и на стенах дворцов также сообщают кое-какую информацию. На этих изображениях преобладают морские мотивы, причем, как ни странно, в первую очередь подводные. Помимо этого можно видеть, скажем, танцора перед алтарем, над которым свободно парит некая фигура, толкуемая нами как божество. Особенно впечатляет в кносском дворце фреска на стене внутреннего двора — изображенные в натуральную величину юноши и девушки подбегают спереди к быку, делают стойку на его рогах и соскакивают, совершив сальто назад.
Высокогорные пещеры зачастую служили местами жертвоприношений, о чем и свидетельствуют остатки костей животных. В глубокой пещере среди холмов юго-восточнее Кносса — у Гомера об этой скале упоминает Одиссей (Од. 19,189), и посвящена она была Артемиде Илифии — есть неолитическая (ок. 3000 года до Р.Х.) мощеная площадка спиральной формы, похожая на миниатюрный лабиринт. На алтарях под открытым небом приносили в жертву цветы, зеленые ветви, плоды, рыбу, зерно, лепешки, вино, мед, мак, вазы и одежду, но не теплокровных животных. Судя по изображениям на печатях, при культовых отправлениях все, в том числе молящиеся мужчины, носили одежды, в которых обычно ходили только женщины. Долгое время считалось также, что в древности на Крите не существовало особых храмовых построек. Однако в 1979 году в семи километрах к югу от Кносса греческие археологи И. и Э. Сакелларкис нашли маленький трехкелейный храм, разрушенный землетрясением ок. 1700 года до Р.Х. В одном из помещений обнаружились все приметы животной жертвы вместе с ножом, а также скелет мужчины лет восемнадцати. Ввиду этого приходится допустить, что минойцы, как тогдашние микенцы и сирийцы, приносили своему божеству и человеческие жертвы85.
Останки жертвенных животных обычно находили только возле пещер. В Древнем Крите отсутствуют типичные для Греции большие алтари, на которых под открытым небом сжигали жертвы, равно как и в домах отсутствуют прямоугольные греческие очаги. Лишь дорийцы, пришедшие на остров между 1200 и 1000 годами, строили дом с передней и прямоугольным очагом, а перед храмами — жертвенники, подобные упомянутым выше.
Не следует опрометчиво считать небольшие минойские алтари для цветочных жертвоприношений на свежем воздухе знаком чувствительной набожности. Ведь кносская игра с быком вполне могла предварять культовый ритуал, в ходе которого юные акробаты живьем разрывали своего быка на куски и поедали его сырое мясо. Греческие обряды, связанные с Дионисом, наводят на мысль о миной-ских праформах. Масштабный, жуткий праобраз того, что1 уже в христианскую эпоху греческие женщины и девушки проделывали с молодыми косулями и зайцами на буйных празднествах в горах, безусловно, разыгрывался во внутренних дворах древнекритских дворцов перед придворной знатью, однако это были мистерии, на изображение которых налагался запрет. Кносский сын-бык по имени Минотавр при Тесее (1100 год до Р.Х.) якобы пожирал аттических юношей и девушек; культ, лежащий в основе этой легенды, видимо, наяву воплощал обратный ее содержанию праобраз. Разумеется, во время игр иной раз кто-то и погибал.
Имена минойских богов пока неизвестны. Фигуры богов, однако, можно описать по мелким изображениям на геммах и золотых перстнях; подспорьем служит и древнегреческое предание о Крите: мы угадываем в них Великую Мать; рядом с нею стоит между львами "горная богиня", возможно являющая собой вторую ее ипостась. Есть еще богиня — или же ипостась — с голубями, а также — со змеями в руках86.
Составить представление о древнекритских мужских божествах лучше всего помогает- греческое предание об этом острове: "Зан", или Зевс, родился в диктейской пещере, в горах на востоке Центрального Крита. Там для него плясали вооруженные нагие юноши, в протомифах, видимо, по двое. Этот Зевс мог принимать образ быка. Так он поступил, например, когда умыкнул на Крит из Тира финикийскую царевну Европу. В Европе, "широко-глядящей", или "большеглазой", греки-беотийцы видели ипостась богини Деметры87; приходит на ум и Горгона, убивающая взглядом. А вообще кносский "владыка быка" был водным богом, которого греки называли Посейдон — "супруг владычицы".
Впрочем, весьма сомнительно, чтобы минойцы уже различали трех божественных братьев — Зевса, Посейдона и Гадеса-Плутона. Вероятно, для них существовал лишь один: в дневном облике как Зан-Посейдон и в тайном, ночном — как Плутон, "богатый". Некоторые минойские сказания, соотносимые только с Посейдоном-Плутоном — например, сказание о похищении Европы, — были позднее отнесены греками-дорийцами, завладевшими островом, к гомеровско-олимпийскому Зевсу.
Согласно Солону, еще и в классическую эпоху афиняне связывали с таинствами бога Зана-Зевса минойских времен, называя его Мэлихием, "милостивым", то есть подземного Зевса, или Плутона, который охотно являлся в змеином обличье. Но в мистерии диктейской пещеры Зан обращался в ребенка. Юноши плясали там, бряцая оружием, чтобы — по позднейшим толкованиям — его отец Кронос не услышал плача, иначе бы он пожрал новорожденного младенца88. Ситуация вполне под стать и Дионису. В пещере долгое время показывали надгробие с надписью: "Здесь лежит великий Зан, которого они зовут Зевсом"89. Этот Зан был, вероятно, господином мертвых, что звался в Элевсиниях Дионис-Плутон.
Минойская культура угасла постепенно — закат ее начался, видимо, в XV веке до Р.Х., когда Крит пострадал от сильных землетрясений; судя по достоверным источникам, следующий удар был нанесен около 1370 года, когда "микенские" греки завоевали главный город минойцев Кносс, и еще один — около 1220 года, когда произошло катастрофическое извержение вулкана Санторин. Довершило этот процесс новое заселение острова дорийцами на рубеже тысячелетий. Таким образом, мы и здесь вновь сталкиваемся с "микенскими" греками, которых на Пелопоннесе те же дорийцы оттеснили в горы Аркадии. Аркад был сыном Арктос, "медведицы", то есть богини Артемиды.
Культ аркадской Реи тоже предусматривал месяц гнева, но Рея гневалась не из-за похищения дочери, как Деметра, а из-за того, что Посейдон надругался над ее честью; в результате на свет родилась неистовая богиня Артемида. Лишь из второго, добровольного союза родилась Персефона, и это примирило Рею. Данный миф о Рее почти так же близок Элевсинским мистериям, как миф о Деметре из V гомеровского гимна.
В микенскую эпоху, как свидетельствуют письменные памятники, над богами царил не Зевс, а Посейдон. Конечно, Зевс уже был, но считали его не верховным богом, а, вероятно, только олицетворением грозовой бури. В остальном на табличках встречаются приблизительно те же имена богов, что у Гомера, и среди них — для многих ученых неожиданно — имя Диониса. Некоторые боги, например Аполлон и Арес, упомянуты под именами, которые Гомер использует лишь как эпитеты. О Геракле, своем земляке из Тиринфа, микенцы, похоже, не знали. Вот почему мы датируем предание о нем только XIV веком.
Во II тысячелетии об Аполлоне свидетельствует прежде всего его святилище в Амиклах, к югу от Спарты, где он звался Гиакинфом. Тарентинцы, спартанские колонисты VIII века, вообще называли Аполлона только Гиакинфом90. Позднее в Амиклах использовали оба имени, при-_ чем Гиакинф был подземным богом; человеком, спутником божества, он стал лишь в более позднем античном мифе. Аполлон по нечаянности убил его, бросив диск, малое подобие солнца.
Павсаний так описывает святилище в Амиклах (III.19,1–4), которое спартанцы еще и в его время, во II веке от Р.Х., посещали по случаю самого большого, трехдневного праздника в жаркую пору года: "Среднее сиденье — самое обширное из всех и на нем стоит статуя бога [Аполлона. — ДЛ.]. Я не знаю никого, кто измерил бы ее точной мерой, но так, на глаз, можно было бы дать верных тридцать локтей. Это творение <…> очень древнее и сделанное без всякого искусства. Если не считать того, что эта статуя имеет лицо, ступни ног и кисти рук, то все остальное подобно медной (бронзовой) колонне. На голове статуи шлем, в руках — копье и лук.
Пьедестал этой статуи представляет форму жертвенника, и говорят, что в нем был похоронен Гиакинф и что во время праздника Гиакинфий еще до жертвоприношения Аполлону они приносят жертвы, как герою, этому Гиакинфу, проникнув в этот жертвенник через медную дверь: эта дверь у жертвенника находится налево. На этом жертвеннике сделаны: одно изображение Бирис [или Ириды. — Д-Л.] в виде рельефа и другое — Амфитриты и Посейдона. Рядом с Зевсом и Гермесом, беседующими между собою, стоят Дионис и Семела, около нее — Ино [как помощница. — Д.Л.]. На жертвеннике сделаны изображения Деметры, Коры и Плутона, а за ними Мойры и Горы, вместе с ними — Афродита, Афина и Артемида: они ведут на небо Гиакинфа и Полибою, как говорят, сестру Гиакинфа <…> На жертвеннике сделано изображение и Геракла, которого Афина и другие боги тоже ведут на небо".
