и исчезла. И всё. И больше ничего. Так тихо и безразлично было всё во мне, что я удивился. Мне вдруг стал всё безразлично, и этот суд, и эти судьи, и Клео, и Фёка, нет, теперь уже Феклисса. Безразлично всё, что со мной происходит сейчас, что будет завтра, что будет потом. Мною овладело только одно желание, чтобы побыстрее всё закончилось, и чтобы все оставили меня в покое. Захотелось быть одному. Всегда. Я перестал вслушиваться в то, что говорил судья. И только отдельные фразы долетали до моего сознания:
– … в онлайн-режиме с закрытым доступом, по просьбе потерпевшей Сдрищ Клео и свидетельницы Ивановой Феклиссы....
– … как установлено следствием…
– … опрос потерпевшей и свидетеля…
Всё заседание я смотрел на лицо Феклиссы. Я ничего не чувствовал, но почему-то не смотреть я не мог. Кроме неё я ничего не видел и не слышал. Судья обращался ко мне с какими-то вопросами, и я что-то отвечал, но что спрашивали и что я отвечал, не запомнил. Сколько продолжался суд, я тоже не знал. Кажется, бесконечно долго.
Вдруг резкий тычок в бок привёл меня в себя, и я удивлённо взглянул на конвоира.
– Не спи! Встань!– прошипел он и кивнул на экран.
С него на меня все смотрели, видимо, чего-то ждали. Я встал. Молчание затянулось.
– Чего молчишь-то? Последнее слово тебе, – прошипел конвоир.
Последнее слово! Я что-то должен сказать. Что сказать?
– Мне нечего сказать, – тихо проговорил я.
– Может быть, вы хотите обратиться к потерпевшей? – спросил Судья.
– Не будь дураком, прощения проси, – шептал конвоир.
Я дёрнул плечом и взглянул на Клео. Она сидела, насупившись, и исподлобья смотрела на меня.
«Я жалею, что не придушил потерпевшую до конца», – мелькнуло в голове.
Я молчал.
– Ну, хорошо, садитесь. Суд удаляется для принятия решения.
***
Экран погас, и я обернулся к конвоиру, который всё время подсказывал мне, как себя вести. Я только теперь разглядел, что это был добродушный голубоглазый парень с круглым лицом и носом картошкой, с открытой располагающей улыбкой.
– Очухался? – усмехнулся он.
– Михей, я пойду, принесу что-нибудь перекусить, – сказал второй конвоир, поднимаясь.
– Давай, Крон, принеси и этому что-нить. Тебе чего? – обернулся он ко мне.
– Спасибо, я ничего не хочу. Если только воду. Пить хочется.
– Ладно, – буркнул Крон и ушёл.
– И долго мы тут? Сколько обычно ждать решения?
– Да не, может полчаса – час. Повезло тебе, похоже, твоя жена упросила пострадавшую-то эту, и та отозвала заявление. Простили они тебя. Суд должен учесть.
«Простили! – обожгло меня. – Они простили! Эта гадина меня простила?!». У меня перехватило дыхание, и конвоир с тревогой глянул на меня:
– Ты что, парень? Плохо тебе что ли? Сердце? От радости такое бывает.
– Угу, от радости, – сквозь зубы процедил я, едва удержавшись, чтобы не врезать ему. От злости и бессилия меня колотило.
– Ты полегче! Охолонь! – словно почувствовав, отпрянул конвоир.
Я отвернулся. Вскоре дверь открылась, и вошёл Крон с подносом в руках. Конвоиры уселись за угловой маленький стол. Крон разлил из маленького пузатого чайничка по кружкам чай и достал из пищевого контейнера бутерброды. Михей бросил мне бутылку с водой, и я жадно припал к воде.
Через несколько минут Крон сыто откинулся на спинку стула и проворчал, поглаживая круглый живот:
– Давай жуй быстрее, Михей, может, успеем пару партий в нарды, – и, обернувшись ко мне, сказал, – а ты, если хочешь, можешь отдохнуть вон там, – и кивком показал на диван у противоположной стены под экраном.
– Спасибо, я посижу.
– Не робей. Вишь, как всё хорошо обернулось. Если б ты ещё не тупил и извинился, тогда б точно отпустили, – Михей вытер тыльной стороной руки лоснящиеся губы.
Я не ответил.
***
Через час заседание возобновилось. Председатель зачитал решение, теперь я слушал внимательно:
– В ходе заседания нами были рассмотрены документы, в том числе сформированные по личным данным персональных браслетов участников дела № 8 – 3587/95, а также экспертное заключение, подготовленное всемирной судебной компьютерной программой «Аналитик законодательства». Заслушаны обе стороны процесса и рассмотрены их заявления.
В соответствии с заключением экспертизы, опросом сторон и свидетельницы, установлено, что обвиняемый 5 июня 2295 года во время семейной ссоры, находясь в состоянии аффекта, пытался убить сожительницу, официально зарегистрированную в семье Ивановых. Причиной ссоры стала обоюдная неприязнь ответчика и сожительницы, а также аборт, сделанный женой фигуранта дела, без его согласия.
Таким образом, считаем доказанным тот факт, что подсудимым Ивановым Олегом нарушен Основной Закон – «Декларация о Сотрудничестве Землян» принятый 24 сентября 2251 года Всеобщим голосованием (Далее «Декларация о Сотрудничестве») и ратифицированный подсудимым в день его совершеннолетия, а именно, 21 сентября 2284 года.
Учитывая выше изложенное, Суд признаёт факт нарушения обвиняемым Первого и Второго Принципа Декларации о Сотрудничестве, а именно «Принцип Равенства» и «Принцип Гарантий Неотъемлемых Прав Человека», применение которых разъяснено Всемирным Сводом Законов и Правилами, регулирования Миропорядка, принятыми 23 декабря 2251 года.
Обвиняемый Иванов Олега 21 сентября 2263 года рождения, идентификационный номер 2109226328521 признается виновным, и подлежащим применению мер общественного воздействия в соответствии:
со статьёй 105.3 – негативное отношение к свободному волеизъявлению человека и непринятие его права выбора сексуального партнёра;
со статьёй 108.1 – негативное отношение к свободному волеизъявлению человека и неприятие его права выбора личного будущего, в части права выбора материнства или отказа от него;
со статьёй 235.1 – покушение на жизнь человека.
По совокупности признанной вины, и учитывая отсутствие раскаяния в содеянном Ивановым Олегом 21 сентября 2263 года рождения идентификационный номер 2109226828521, компьютерная программа «Аналитик законодательства» на основании Всемирного Свода Законов и Правил, регулирования Миропорядка от 23 декабря 2251 года, установила объективный срок наказания – пятнадцать лет ограничительного применения к обвиняемому положений «Декларации о Сотрудничестве» в части ограничения свободы перемещений, местонахождения, выбора деятельности, а также лишения достигнутого им на настоящий момент социального статуса.
«Пятнадцать лет!», – сердце бухнуло и упало, в глазах у меня потемнело.
– Однако, принимая во внимание смягчающие вину обстоятельства, определённые статьями 105.23; 108.17 и 235.16. А именно то, что от потерпевшей – Сдищ Клео 11 февраля 2260 года рождения, идентификационный номер 1102226016210 поступило заявление, в котором она претензий к ответчику не имеет и просит считать покушение на её жизнь не злонамеренным, а совершенным в состоянии аффекта.
Кроме того, учитывая ходатайство жены ответчика – Ивановой в девичестве Сбруевой Феклиссы 15 мая 2267 года рождения, идентификационный номер 1505226715389, характеризующее ответчика, как хорошего семьянина и человека, и её просьбу снять с ответчика все обвинения и считать произошедший конфликт недоразумением.
Рассмотрев
