– Вам надо ехать в Италию, – ласково сказал Иван Кузьмич, глянув на написанный ею по памяти пейзаж: вид из окна на зимний сад, голые ветки деревьев, сиротливо торчащие из-под снега. – Вас отличает реализм, вовсе не свойственный особам вашего положения и происхождения. Можно даже сказать, что вы безжалостны к тому, что видите. И это замечательно, потому что отличает вас как живописца от всех прочих. Тем более, что вы – женщина, – Шибуев невольно вздохнул. – За границей вы сможете совершенствовать свое мастерство. Я, увы, не могу уделить вам достаточно внимания, графиня. Или, вот что… Поезжайте-ка в Академию, к Карлу Павловичу.
– К самому Брюллову? – испугалась Александра.
– Он вряд ли захочет вас принять, Карл Павлович ненавидит свет и считает всех его дам пустыми и скучными. Но вы настаивайте. Покажите ему свои работы, я уверен, что он их оценит.
– Лучше уж я поеду в Италию, – пошутила она.
– Пока вы состоите на придворной службе, это невозможно. – Профессор с грустью посмотрел на великих княжон, всем своим видом говоря: «я тоже человек придворный и подневольный» и со словами: «Желаю вам успехов, графиня», отошел к своим царственным подопечным.
«Ехать в Италию? – думала она по дороге домой. – Да со всей моей радостью! Только прав Шибуев: кто же мне позволит? Обратной дороги нет, я все больше увязаю в дворцовых интригах. И это называется счастье?! Неужели именно к этому все стремятся?!»
Александра надеялась отдохнуть по приезде домой и сильно огорчилась, увидев, что у подъезда ее особняка на Фонтанке стоят экипажи.
«Ах, да… У Элен сегодня вечер, – вспомнила она. И тут же себя успокоила: – Прощальный вечер. Когда вернется Алексей Николаевич, она уже вряд ли будет принимать гостей в моем доме».
Графиня Ланина решила уделить им не более получаса, после чего, сославшись на усталость, удалиться в свои покои. В конце концов, хозяйка вечера Элен, ее обязанность сегодня занимать гостей.
Александра увидела графиню Елену Алексеевну стоящей посреди гостиной в роскошном вечернем платье цвета мальвы. «А еще говорят, что я одеваюсь вызывающе!» – подумала она и вдруг поняла, что мужчина, с которым так оживленно беседует Элен, не кто иной, как Серж Соболинский!
– Счастлив видеть вас, графиня! – ей поклонился какой-то господин, которого она от волнения не сразу узнала.
– Самая красивая женщина в Петербурге! – не стесняясь, тут же отвесил комплимент другой. Видимо, все, сказанное государем, быстро распространялось в свете.
Услышав это, Серж не спеша повернулся к ней. Александра взволнованно посмотрела на Элен. Да как она смеет! Графиня Безобразова нарушает все приличия, какие только есть! Александра решительно направилась к ней, чтобы выказать свое недовольство.
– Вы, кажется, знакомы с моей maman, господин Соболинский? – тонко улыбнулась Элен.
– Да, я имею честь быть представленным графине, – сказал Серж, беря ее руку и поднося к своим губам.
Александра невольно задрожала. Это явно был заговор.
– Сударыня, вы уверены, что все делаете правильно? – гневно спросила она у Элен. – И что ваш отец, узнав об этом, вас одобрит?
– Вы, должно быть, устали, maman, – словно не слыша ее, сказала графиня Безобразова. – Не хотите ли чаю? Господин Соболинский с удовольствием развлечет вас беседой, пока вы отдыхаете от утомительных придворных обязанностей. Не так ли, господин Соболинский? – с видом заговорщицы спросила Элен у Сержа.
Александра опешила от такой наглости. Неужели высокородная Елена Алексеевна решила заняться сводничеством? Она молчала, понимая, что надо соблюдать приличия. Но как же ей хотелось сказать этой даме что-нибудь обидное! И даже накричать на нее, поставить на место. Но она молчала. Серж тем временем неотрывно смотрел на нее, пытаясь поймать ее взгляд.
– Мы с графиней Еленой Алексеевной старые знакомые, – сказал он без обычной своей улыбки, встретившись наконец с Александрой глазами. – Я счел своим долгом навестить ее, как только получил приглашение.
– И все же я не ожидала вас здесь увидеть, господин Соболинский, – холодно сказала она, выдержав этот взгляд, и тут же отошла к чайному столу, на котором стоял самовар и вазочка с печеньем.
Александре и в самом деле хотелось согреться и успокоиться. Соболинский, как нитка за иголкой, потянулся за ней. Краем глаза она увидела, что Серж уселся рядом, на оттоманку.
– Выпейте же чаю, – она, как в тумане, увидела Элен, протягивающую ей дымящуюся чашку. – Вы, должно быть, замерзли.
Машинально Александра взяла у графини Безобразовой чашку чая и посмотрела на Сержа. Тот спокойно, ничуть не стесняясь, ласкал ее своими лазоревыми глазами, оттененными густыми, иссиня-черными ресницами. Она уже успела забыть этот взгляд.
– Как здоровье государя, графиня? – светским тоном спросил он.
– Вы меня об этом спрашиваете, сударь?
– Вы бываете при дворе каждый день, в то время как мы удостаиваемся этой чести лишь по великим праздникам.
– Я государю не лекарь, – стараясь казаться такой же спокойной, как и он, ответила она.
– Какова же ваша должность при нем? – хищно улыбнулся Серж.
– Я состою статс-дамой при цесаревне. А ваша жена, господин Соболинский, разве больна? Я не вижу ее среди присутствующих дам.
– Она занята делами.
– Какими же, позвольте спросить?
– Я в них мало что смыслю, – весело сказал Серж. – Какие-то счета, донесения от управляющих. Ей в приданое достались Уральские заводы. Если бы я еще знал, что это такое и как этим управлять! Зато жена знает.
– Екатерина Григорьевна так умна?
– Должны же у женщины при такой внешности быть хоть какие-нибудь таланты? – нагло усмехнулся Серж.
Кинув на них внимательный взгляд, Элен отошла к господам, собравшимся в центре гостиной и оживленно что-то обсуждающим. Александра с ужасом поняла, что нарушено еще одно «не», самое главное. Усилиями Елены Алексеевны они с Соболинским остались наедине. Серж тут же оставил светский тон.
– Где ты прячешь камень? – требовательно спросил он.
– Не ты ли за мной следишь?
– Может быть, и я. А может, и нет. Твоей персоной интересуются при дворе. Мы могли бы неплохо устроиться. Богатый муж, парадный любовник и любовник, так сказать, для души. И для тела. Я тебе говорил об этом, помнишь наши свидания в сосновом бору? Я вижу, ты внимательно меня слушала. Ловко же ты окрутила старика, ничего не скажешь! Что ж, ты удачно вышла замуж, я выгодно женился. Мы оба устроили наши финансовые дела. Не пора ли теперь подумать и о себе? Мой брак, так же как и твой, – всего лишь сделка. Я не прочь иметь любовницу. Ты когда-то питала ко мне нежные чувства, и я подумал… Подумал, что угли еще тлеют, хотя сам костер давно уже погас. Уверен, что, оказавшись со мной в постели, ты сразу же все вспомнишь. Мы могли бы снять дом для тайных свиданий.
– Да как вы смеете, сударь?! – возмутилась она.
– Перестань. Хочешь сказать, что престарелый супруг справляется с твоим темпераментом? Как бы ты ни старалась, ты все равно не великосветская дама. И все это понимают.
– Перестаньте меня оскорблять!
– Твой сиятельный супруг за три года обучил тебя манерам и даже французскому языку. Признаю: ты сильно изменилась. Глядя на тебя, можно даже подумать, что ты дама. Но в душе-то ты все плебейка, дочь какого-нибудь лакея или даже конюха, безнравственная женщина, позволившая себе добрачные отношения и чудом сумевшая прикрыть свой грех.
– Я не желаю продолжать разговор в таком тоне!
– Нет, ты будешь со мной говорить! – она почувствовала, как Серж сжал ее руку.
Александра еще помнила эти стальные пальцы, уже оставившие однажды синяки на ее запястье. Но теперь она знала, как защищаться.
– Вы, сударь, забыли, что у меня теперь высочайший покровитель. Одно мое слово, и вас выдворят из столицы.
– За какие такие мои грехи, графиня? – спросил он, лениво растягивая слова.
– За то, что вы находитесь ко мне в опасной близости. Государь уже справлялся, через одну из своих приближенных, нет ли у него счастливого соперника? А если навести его на след?
Серж тут же отпустил ее руку и нахмурился.
– Я ожидал, что ты произведешь при дворе фурор, но не ожидал, что сам же и пострадаю от этого, – сказал он. – Так ты решительно отказываешь мне в свидании?
– Во-первых, я требую, чтобы вы сменили тон. И перестали меня преследовать. Охотно верю, что вам нужна любовница. Одной Екатерине Григорьевне не под силу справиться с вашим темпераментом, – насмешливо сказала Александра, – хотя она еще достаточно молода. Я хорошо знаю ваши вкусы, рыжие, костлявые женщины вам не нравились никогда. Мне вас даже жаль, но меня вы не получите. Да хоть умрите! Я безмерно уважаю своего мужа и не собираюсь ему изменять. Придется поискать в другом месте, не думаю, что поиски сильно затянутся. Что же касается алмаза… Кстати, зачем он вам?
