РОК = РУССКОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ
На недавнем концерте в Санкт-Петербурге лидер группы "Алиса" выступил на фоне громадного экрана, на котором мерцала хроника "русского бунта" на Манежной площади.
"Два народа не имеют своей земли — это американские индейцы и русские!.. " — крикнул в зал Константин Кинчев.
Исполняя песню "Страх" на строчках "…если власть пришла на время" Константин прервал исполнение и добавил: "А она пришла на время…"
ЛИКИ СПАСЁННЫЕ
На выставке "Спасение и реставрация росписей Спасской церкви пос. Морозовица, что близ Великого Устюга" представлены результаты многолетних трудов реставраторов и исследователей Отдела монументальной живописи ГосНИИР. Однажды, зайдя в полуразрушенный храм в поселке Морозовица, один из сотрудников Отдела обнаружил на его стене фрагмент росписи, открывшийся из-под осыпавшихся слоев покрасок. На нем удалось прочитать год исполнения живописи, 1778-й, и имя автора — устюжского художника Федора Шеина. В последующие годы стенопись храма продолжала раскрываться из-под покрасок, но одновременно начался стремительный процесс ее разрушения. В 2002-2009 годах сотрудники Отдела монументальной живописи при содействии Великоустюгского музея-заповедника сняли несколько фрагментов росписи со стен разрушающегося здания, перевезли в Москву и реставрировали в Отделе. В результате этой работы были не только спасены замечательные произведения великоустюжского мастера, но и разработан на базе владимирского предприятия ЗАО "БЛОКФОРМ" новый метод монтировки снятых со стен фрагментов живописи на пенополиуретановую основу.
Конечно, реставраторы, усилиями которых были сохранены фрагменты росписей, найденные ими в заброшенном храме, заслуживают благодарности, но нельзя не признать и того, что начало их многолетним трудам положил всего лишь случай: не окажись храм поблизости от Троице-Гледенского собора, памятника федерального значения, в котором они работали, стенопись всеми забытого Спасского храма уже давно была бы утрачена.
Насколько остро стоит сегодня проблема сохранения и реставрации русских стенописей, драгоценных остатков прошлого нашего отечества, свидетельствуют представленные на выставке фотографии интерьеров храмов одного из главных центров Православной Руси — Ростова Великого. Стенописи — и собора Авраамиевского монастыря, и Рождественского, и Зачатьевской церкви Спасо-Яковлевского монатыря, и церкви Исидора Блаженного, и Спаса на Торгу — все они без малого уже столетие постепенно, но неуклонно разрушаются.
И выставка Отдела монументальной живописи призвана не только познакомить посетителя с новыми открытиями реставраторов, но и поставить вопрос: как остановить этот процесс разрушения, спасти ту живопись, которая, пережив времена лихолетья, сохраняется на стенах наших храмов?
Выставка проходит в выставочном зале ГосНИИ реставрации по адресу ул. Бурденко, 23.
Тимур Зульфикаров МЕТЕЛЬ В НОЧЬ РОЖДЕСТВА
Ах, не ходи искать на снегах Рождества землянику,
Ах, не ходи искать на снегах белый гриб,
А дремли на печи в одинокой калужской избице,
И, как в детстве, родимую матушку жди,
И, как в детстве, морозную матушку жди…
Вдруг откроется дверь,
И в алмазном метельном уборе
Как звезда, Богородица Дева взойдёт —
И в перстах Её — с земляникой лукошко,
И в перстах Её — белый гриб,
И в устах Её — земляника,
И в перстах Её — белый гриб…
А метель на всю Русь,
Словно нянька, поёт и лепечет,
Русь Святую качая, баюкая, словно Люльку Христа…
Ах, ты — Вечная Матушка!..
Щедрая Роженица Двухтысячелетняя,
Ах, небесная неземная Сошественница,
Что ж оставила Ты на снегах
Новорожденного Богомладенца
И в земную простую избушку мою забрела…
Ах, ты — Вечная Матушка!..
Что ж оставила Ты
На снегах, кружевах, простынях, пеленах
Новорожденного Богомладенца,
И с дарами в избушку мою забрела…
Ах, не ходи искать на снегах землянику,
Ах, не ходи искать на снегах белый гриб,
А дремли на печи в зачарованной заметенной избице
И с дарами Небесную Вечную Матушку жди…
Жди…
И Она близ твоей проплывает избы…
Владимир Бондаренко 10 КНИГ ДЕСЯТИЛЕТИЯ
Скептики ворчат: кому нужны эти книги десятилетия? Или даже столетия? Иные упрекают: а кто ты такой, чтобы определять на всю страну лучшие книги десятилетия? Ты опираешься на некое экспертное сообщество, на опрос читателей, на мнения квалифицированных арбитров? Почему-то именно в русской патриотической среде кажется неприличным утверждать смело свое личное мнение.
Что дозволено либералам Андрею Немзеру, Сергею Белякову, Льву Данилкину, или даже умеренному государственнику Павлу Басинскому, для иных патриотов является неким вызовом. Требуют согласования то ли с политбюро, то ли с Думой, то ли с самим Господом Богом. Обходился всю жизнь без согласования, обойдусь и на этот раз.
Я опираюсь на прочитанные тексты сотен книг и на свое личное чувство слова, на опыт критика и на знание реалий современной литературной жизни.
Десятка в квадрате — из чего она состоит? Прежде всего из книг, серьезно повлиявших на развитие литературы и общества в первое десятилетие нашего века. Не все их авторы мне симпатичны, не все тексты меня устраивают. Но, если та или иная книга или её автор стали заметным событием десятилетия, пройти мимо таких книг или авторов для стоящего критика недопустимо. К примеру, даже в такое абсолютно не литературное десятилетие, когда литературу осознанно затолкали власти и безграмотная бизнес-элита в самый дальний угол, стали не просто литературными, а общественными событиями книги Александра Проханова "Господин Гексоген", Захара Прилепина "Санькя", Эдуарда Лимонова "Смрт" или в какой-то мере "Асан" Владимира Маканина.
Начинаются эти нулевые годы (или заканчиваются девяностые) романом "Укус ангела" Павла Крусанова, этим, несомненно, шедевром десятилетия. Мне кажется, и сам автор своими новыми романами "Бом-бом" или "Мертвый язык" не сумел преодолеть планку "Укуса ангела". Павел Крусанов и сам считает этот роман — имперской программой. "Думая над феноменом имперского сознания, я в свое время "Укус ангела" и замыслил…"
Интересно, как и бывает в любой великой литературе, что не образ Путина послужил прототипом имперского диктатора Некитаева, а автор романа провидел последующего властителя России.
Года через два после "Укуса ангела" читающая Россия изумилась, восхитилась, вознегодовала, поразилась "Господином Гексогеном" Александра Проханова (2002). Вообще-то , никто из внимательных обозревателей литературного десятилетия мимо фигуры Проханова и его метафизических, метафорических романов и повестей не прошел. Тут уж не знаешь, какому из романов отдавать предпочтение: "Господину Гексогену", "Крейсеровой сонате", "Стеклодуву" или последнему "Истребителю"? К примеру, Сергей Беляков в своем итоговом обзоре десятилетия среди лучших книг у Проханова выбрал "Идущие в ночи" (2001). Честно говоря, мне этот роман тоже кажется лучшим из его прозы, и вообще лучшим из книг о чеченской войне. Это и другая стилистика, другой жанр. Баталистика мирового уровня. Жесткий возвышенный реализм. Но, если брать не только художественные качества романа, но и его влияние на общество, его значимость, конечно же, определяющим в десятые годы был роман "Господин Гексоген", выведший Александра Проханова в лидеры современной русской прозы. Это мощный адреналиновый заряд, всколыхнувший всю современную литературу, явно изменивший господствовавший мейнстрим. На Проханова, как на качественный афганский героин, подсело целое поколение молодых писателей, соединивших протестные настроения, беспощадное видение всех реалий рухнувшей державы, детальный анализ современного общества, с фантасмагорией красок, с авангардным, сюрреалистическим стилем описания.
