С Карелом мы еще вчера договорились, что сварганим не просто оберег, как я плела для студиозов, а вместе соорудим штуку, напитанную и ведьминскими, и классическими заклинаниями. Примерно так, как он делал для курсовой работы по артефакторике. Заодно поэкспериментируем, как это функционирует в скудной на энергию реальности, и запишем все для отчета магистру Бонефуру.
К ночи, набравшись сил у реки, я в три захода восстановила нам обоим резервы, наполнила накопители (когда еще водоем встретим?). А потом, поужинав, мы устроили мозговой штурм: что сделать, как сделать, и что оно будет делать.
На изготовление оберега с функциями амулета у нас ушло три дня. Отыскали материалы, после долгих раздумий пришли к консенсусу, на что эта фиговина будет способна и как выглядеть. И в итоге торжественно вручили маркизу широкий браслет, или скорее наруч, в местном стиле. Стимпанк так стимпанк. Я заговаривала каждую деталь по отдельности, Карел все собирал в единое целое, потом я снова зачаровала уже весь браслет, а напарник добил магическую составляющую. Напихали мы в него все, что только можно, так как при нынешних реалиях работать он все равно будет слабо. Маркиз наруч принял, остался доволен и сообщил, что библиотека в нашем полном распоряжении. Единственное – книги не портить и не выносить, а так можем изучать и копировать все, что пожелаем.
Чем мы и занялись. Библиотекарь выдал нам запрашиваемую литературу, и мы пропали для общества. Шутка ли, разобраться в мертвом языке древних орков другого мира? Мы несколько дней не разгибали спины, разгадывая головоломку, изображенную на каменном ирисе средней сестры-феи. Будь это не руны, а буквы, все было бы просто. Но орки! Эти орки! У них каждая руна имела по нескольку значений в зависимости от того, что стояло перед ней или после нее.
Так, руна воды, в случае если перед ней стояла «земля», означала колодец. А если «земля» была после – это уже пруд или озеро. А если очередность: «вода», «земля», «ветер» – это уже текучая река. Если же: «вода», «земля», «ветер» и «воздух», то это – та-да-ам! – уже дождь. Понятен смысл, да? И вот таких вариаций было бессчетное количество, и как орки сами не путались в своем языке, для меня загадка. Наверное, поголовно были неграмотными и просто не пытались ничего писать, общались только вербально.
– Убей меня! – Я демонстративно побилась головой об стол. – Я уже не могу!
– Сама помрешь, руки еще об тебя пачкать… – пробормотал Карел, задумчиво отгрызая кончик ручки. Не первой, кстати. У него на нервной почве вдруг возникла привычка кусать писчие принадлежности.
– Тогда давай сделаем перерыв и поедим. У меня уже психика не выдерживает! – Я вскочила и несколько раз обошла вокруг стола.
– Как ты думаешь, есть ли смысл у фразы: «Великая звезда, дарующая жизнь, смотрит на ищущего. Вода отражает, ветер призывает, бубен отвечает»?
Я замерла на месте, вслушиваясь в размеренный речитатив, произнесенный низким голосом. Потом зябко передернула плечами от внезапного озноба.
– Думаю, есть. По крайней мере, с частью про звезду. Насчет остального не уверена. Какая звезда у орков считалась великой и дарующей жизнь? Местное светило?
Карел потянулся, подтащил к себе огромный талмуд и принялся его листать.
– Нет. По их верованиям, жизнь зарождается ночью, а днем происходит уже сам процесс бытия. Так что их великая звезда, дарующая жизнь, – это Дрогуша. Именно под ее светом они устраивали камлания.
– Камлания… Значит, бубен – это не риторически, а буквально. Надо будет купить, – кивнула я. – А ты точно расшифровал?
– Кир, – поморщился напарник. – Мы с тобой вместе перебрали уже все возможные варианты, но если попытаться сложить из найденных рун не просто набор слов, а осмысленное предложение, то тогда так, как я сказал.
– Ладно, верю! Это ты у нас натура креативная и художественная. Значит, завтра ищем всю информацию об оркских бубнах для камлания и посуде, в которую они наливали воду. Ведь они степные жители, следовательно, использовали какой-то тазик.
– Тазик! – фыркнул парень. – Кира, не тазик, а чашу или блюдо.
Я показала ему язык и продолжила:
– Ну да. Так вот, бубен, тазик, способ камлания под Дрогушей и все, что есть про ветер, который как-то замешан в ритуале. И учти, шаманить будешь ты. Я женщина, а традиционно шаманы – это самцы.
– Убей меня! – повторил мое битье головой об стол напарник. – Я уже не могу!
– Плагиатор! – обласкала его я, но тут у меня громко заурчало в животе.
Еще два дня мы потратили уже на поиски чего-то конкретного. Зная, что ищешь, – это уже легче. Заодно, пользуясь возможностью, я переписала в свою тетрадь массу полезных и интересных вещей. Пригодятся или нет – другой вопрос, но кто владеет информацией – владеет миром.
Покончив со всем, мы попрощались через Коваля с маркизом Аусвертом Дельсом, который не пожелал выйти и проводить нас, и уехали. Нам предстояло верхом добраться до железнодорожной станции, дальше на поезде до другого города, в котором имелась возможность сесть на дирижабль до столицы.
Полет на этот раз прошел без эксцессов, моя психика смирилась с новым бытием и истерик больше не закатывала. Так что в положенный срок наш хлипкий и ненадежный воздушный транспорт спустился на летное поле Дарильи и выпустил нас на волю.
Аннушка нашлась в кабинете.
– Как поездка, адепты? – спокойно спросила она, отложив свои бумаги. Вот интересно, чем она занимается? У нее разве не отпуск?
– В меру успешно, – отчитался Карел. – Расшифровали оркские руны. Выполнили несколько…
– Отчет в письменном виде, – отмахнулась магистр Кариборо. – Вам в любом случае все подробно писать для ректора, вот и я прочитаю. Какие дальнейшие планы?
– Нам нужно съездить кое-куда, – сообщила я. – Вам рассказывать?
– Вот когда поедете, тогда и сообщите, куда именно собрались. Ступайте, – величавым жестом отпустила она нас.
Мы и не спорили, у нас столько планов и дел, что о-го-го! Из-за невозможности строить порталы в этой реальности мы и так потеряли чертову уйму времени на дорогу к маркизу и обратно. А ведь практика не резиновая. И хотя уже понятно, что за месяц мы совершенно точно не успеем, я не расстраивалась. Все равно мне нечего больше делать. Сидеть в школе? Вот уж радость! Опять к Ривалису в гости? Ну-у… Можно, конечно, прошлым летом было очень весело, но не хочется мне сталкиваться с его старшим братцем, да и обременять своим присутствием князя и княгиню Клайтонов тоже неудобно. Я в прошлом году и так два месяца им надоедала. А к Лоле я вообще не хочу. Причем категорически. С меня двух дерханов выше крыши, и ехать в их мир – вот уж нет! Даже ради Ивара я на такое не согласна.
Подходящий бубен мы нашли далеко не сразу. Он явно не пользовался популярностью, а потому отыскался только в крохотном антикварном магазинчике на окраине города. Тут же имелся и «тазик» – медная покореженная чаша с выбитым по краю орнаментом.
– Вы коллекционеры? – проскрипел дедуляпродавец.
– Нет. Изучаем оркскую культуру по заданию учителя, – не моргнув и глазом, соврала я. – Вот про эти рисунки ничего не знаете?
– Нет, ребятки. Мне эта лавка досталась в наследство от деда, и сколько себя помню, тут эти бубен и тарелка лежали. Никто не покупал, – пожал он плечами.
– А еще что-нибудь оркское есть? – спросил Карел. – Если в нормальном состоянии и недорого, то мы купим. Пригодится для курсовой в качестве наглядных пособий.
Дедок задумчиво закатил глаза, вспоминая, потом кивнул и ушел в подсобку. Там что-то загремело, зашуршало, упало, раздалась ругань, чихание, а затем продавец вынес нам пыльный мешок и плюхнул на прилавок.
– Вот тут… апчхи… что-то есть… апчхи… Было вместе с бубном… апчхи, – поведал нам мужчина, шумно высморкался в платок и отодвинулся подальше.
– Карел! – выразительно указала я глазами на то, что вызвало столь бурную реакцию организма у хозяина лавки.
– Вот вечно самая грязная работа мне… – беззлобно проворчал напарник и принялся изучать содержимое мешка.
Рассыпающиеся в руках гороховые бусы, пучок перьев на ручке, порошок в тканом мешочке (развязывать не рискнули), костяной кулон на кожаном шнурке, который от времени иссох и крошился, куриные косточки, палочка (вероятно, отбивать ритм на бубне).
– Фигня какая-то, – резюмировала я. – Единственное, что сохранилось более-менее, – это кулон. Знаете, что на нем?
– Дрогуша вроде, – присмотрелся к изображению на костяном кругляше торговец. – Не разглядеть, все стерлось от времени. Будете брать что-нибудь?
Мы с напарником переглянулись, и он с сомнением отложил в сторону палку и кулон.
– Остальное – это просто мусор.
– Пожалуй, – согласился продавец. Сгреб все обратно, в том числе кулон и палку, сунул растерявшемуся Карелу пыльный мешок в руки и сказал: – Забирайте так. Сами выбросите лишнее по пути, а мне не хочется снова чихать.
