— Я думаю, очень мало информации и ресурсов. Нет возможности нанести серьёзный урон врагу, а значит, торопиться не надо. Кстати, кто знает, а есть ли ещё люди кроме нас и той лесной земляночной деревни? Никто ведь не говорил, что мы обязаны драться в одиночку.
— Мало данных, — заметил Петрович, — но кое-что знаю. — Он посмотрел на часы. — Скоро ужин, там и поговорим. — И, опираясь на палку, пошёл в сторону лифта.
Остальные потянулись следом.
— Анна, давай с нами, — махнул рукой Клим, — мы все здесь, запускать никого не нужно, а за дверью ИС присмотрит. Всё равно, если сюда кто-то явится, мы не успеем.
— Ну, вообще-то, пока ты восстанавливался в своей капсуле, мы над дверью поставили пальчиковую камеру, — прокомментировал Чек. — Так что, на мониторах в центре слежения есть картинка из лаза, что мы с тобой прорыли.
Через час всё население бункера собралось в столовой. Довольный Тимур доложил Климу, что задание выполнено, все детали изготовлены, и завтра он приступит к реанимации подъемника.
На ужин снова было пюре, но на этот раз с тушёнкой. За большим столом Николаева собрался весь командный состав. Кариана и Ярослав, которые уже считай семья, Петрович, Профессор и Кот, да и остальные обитатели бункера расположились неподалеку. Мир подземного объекта замкнут, скучен и однообразен, вот люди и искали малейшие события или новости, чтобы обсудить их.
— Шлык, давай, жги, что тебе известно по ситуации на шарике, — наконец, начал серьёзный разговор Клим.
— Блин, выпить бы, — пробормотал Петрович.
— Нечего пить, — хмыкнул Чек.
Клим тактично промолчал, он уже давно снёс всё спиртное к себе в комнату, и сморадерить это богатство в его отсутствие не успели.
— Командир, может, сделаем вылазку за город? — с мольбой в голосе произнёс бывший капитан. — Пару канистр притащим, нам с таким количеством народа на полгода хватит.
— Забудь, — покачал головой Клим, — сейчас высовывать нос из норы слишком рискованно, противник знает, что мы где-то под землей. Наше счастье, что он ещё не нашел сюда дорогу. Хотя мне и непонятно почему, учитывая их превосходство в техническом плане. Если честно, я вообще пока не понимаю этой войны. А теперь, Александр Петрович, хватит страдать по «синей теме», давай, выкладывай, что ты знаешь о делах на поверхности. — Клим отправил очередную вилку пюре, в котором были волокна мяса, в рот и скривился. — Блин, пока говорил, всё остыло. А холодным это жрать — преступление.
Дойдя до микроволновки, он быстро разогрел ужин и вернулся за стол. С момента появления беженцев в бункере рацион сильно сдал — режим экономии, чтобы его.
Петрович, который успел сжевать то, что ему положили, раньше всех, ещё раз тяжко вздохнул, видимо, тоскуя по разбавленному спирту, и начал рассказ.
— О делах на поверхности мне известно с одной стороны немало, а с другой, считай, ничего. Итак, пункт первый, люди, в принципе, выжили. Я уже в курсе, что тебя просветили о первых днях начала войны, так что, углубляться в эту тему не будем. Так вот, люди выжили и немало, хотя не сравнится с тем, что было до биологической атаки, а затем зачистки киберами. Вот только все они далеко. Я знаю, что в подземельях Москвы живёт лихой народец, который воюет с железяками. Знаю о деревеньке охотников рядом с нами, ещё два анклава таких же подземных сидельцев было, но они уже несколько месяцев не выходили на связь.
— Погоди, у вас что, была связь? — озадачился Клим. — Чек говорил, что киберы легко перехватывают и дешифруют любой сигнал.
— Чек прав, — согласно кивнул Петрович. — Так вышло, что уцелела кое-какая связь, хреново, но она работает. Армейская связь из командного пункта наших ракетчиков.
Все присутствующие уставились на Петровича, похоже, эта информация была известна только ему, и для остальных стала немалым сюрпризом.
— Чего вы на меня уставились? — удивился Шлык. — Об этом знали всего трое, и двое из них сейчас мертвы. Так вот, несмотря на всю крутизну противника, сохранился командный пункт и линия спецсвязи, которая уходит… А хрен знает, куда она уходит, факт, что связь есть. Не всегда, плохая, но есть. Я нифига не радист, так что, не нужно мне задавать дурацких вопросов, как это работает, всё равно не отвечу.
— Давай дальше, — отмахнулся Клим, ему было плевать, как это работает, нужен результат.
— Так вот, — продолжил Петрович, доставая сигарету и крутя её в руках, — наши зенитчики, вернее их наследство, до сих пор принимает сигналы с Урала, Сибири и Дальнего Востока, а ещё с Кавказа. Что за морями-океанами, мне неизвестно.
Клим тоже достал сигарету, прикурил и задумчиво выпустил струю дыма в сторону вентиляции.
— И что там на другом конце провода? — задумчиво спросил он.
— А ничего, — хмыкнул Шлык. — Первый биологический удар они пережили, но с критическими потерями, затем отбили волну дронов, которая едва их не прикончила, а потом завалили эту гребанную платформу киберов.
Клим заинтересованно посмотрел на бывшего капитана.
— Не спрашивай, — отрицательно покачал головой Шлык, — сия тайна за семью печатями. Так вот, в тех районах и до большого «песца» не слишком людно, а теперь стало почти пусто. Но киберов там нет. Слишком далеко. Так вышло, что железяки тоже заняты выживанием, основные ареалы их обитания строятся вокруг крупных обломков платформы. Один кусок в Москве, второй в лесах под Нижним Новгородом. Где остальные, я без понятия. Мы в зоне ответственности московской группировки.
— А нижегородская? Как там обстоят дела? — поинтересовалась Карина.
— О них мало что известно, — раздавив окурок в пепельнице, покачал головой Петрович. — Последняя информация пришла полгода назад от разведчиков с Урала. Людей в Нижнем и в окрестностях нет. Активность железяк минимальная, но вот группировка поклонников там впечатляющая, ориентировочно — до двух тысяч человек. На остатках имущества мотострелковой дивизии расположилась верная киберам часть, прекрасно вооруженная и готовая выполнить любой их приказ. Отряд разведчиков насчитывал десять человек, они должны были пройти до обломка и выяснить, что там делают железяки. Из десяти человек вернулись двое, но задачу они выполнили.
Пепел упал с сигареты на стол, Клим раздражённо смахнул его в руку, а затем в пепельницу, затянулся, добив сигарету до фильтра, раздавил окурок в пепельнице. Поняв, что не накурился, достал ещё одну.
— Итак, что затевают Киберы?
— С их ресурсами они не могут закончить миссию, — немного помолчав, произнёс Петрович. — Потеряна связь с их родиной, если, конечно, у куска железа может быть родина.
Все заулыбались, шутка понравилась. Все, кроме Клима и самого Шлыка.
— А чего вы улыбаетесь? — поинтересовался он с прохладой в голосе, которая мгновенно заморозила всё веселье. — Задача не выполнена, с точки зрения киберов цель вторжения не достигнута, а значит, если они наладят контакт с домом, то прилетит вторая платформа, и больше никаких чудес, нас окончательно сотрут с лица земли. Второй раз смахнуть её с неба не получится. И дело даже не в том, что у нас нет этого супер оружия, есть оно, дело в том, что второй раз железяки не подставятся. Многие из вас проклинали наше подземное существование, — Петрович оглядел внимательно слушающих его людей, — но даже к этим подземельям вы привыкли и обрели в них дом. Когда явится вторая платформа, не будет даже этой жизни. Мы живы только потому, что противнику не до нас.
— Когда, — мрачно произнёс Чек, — не если.
— Именно Ярик, — подтвердил Шлык, — когда они прилетят. Вопрос просто во времени. И то, что нас ждёт вторая волна, нет никаких сомнений ни у меня, ни у тех, кто добывал эти сведения.
— Мне нужна связь с этими людьми, — бычкуя окурок, произнёс Клим, — у них должен быть план. В отличие от нас, если я правильно всё понимаю, они могут действовать совершенно спокойно. Их не загоняли под землю, у них нет постоянного контакта с противника, их ничто не сковывает?
— Всё верно, — согласился Петрович. — Поверь, там тоже понимают опасность ситуации.
