В несовместимости демократии и принципа партийной организации заключается один из главных выводов исследования Р. Михельса. По его мнению, проявление демократии в партийной жизни есть ни что иное, как свежеиспеченная тирания. Некоторые современные исследователи весьма своеобразно понимают железный закон олигархических тенденций Р. Михельса.
Относительно роли народных масс в политической жизни Михельс подчеркивал: «Функция масс заключается в том, чтобы заслуживать управителей. Чем больше масса, тем больше власть вождей над ней… Вожди, как правило, невысоко ставят массы (хотя среди них находятся и такие, кто восторгается массами и платит им за оказанное себе уважение сторицей). Но все-таки в большинстве случаев эта любовь не взаимна, и прежде всего потому, что в течение срока своего правления у вождя была возможность в непосредственной близости познакомиться с нищетой масс» [475, с. 548].
Теоретический процесс образования современных политических партий отражен в моделях, разработанных известными французскими мыслителями – историком и политическим деятелем, лидером консервативной Партии порядка, министром иностранных дел Франции Алексисом де Токвилем в работе «Демократия в Америке» и политологом и социологом Морисом Дюверже в знаменитом исследовании «Политические партии». Алексис де Токвиль, характеризуя этапы формирования политических партий, отмечал, что «вначале людей объединяют общие взгляды, общее мировоззрение, между ними возникают чисто духовные связи. Затем, на втором этапе, эти же люди образуют небольшие объединения, представляющие собой фракцию партии. И, наконец, на третьем этапе они как бы формируют отдельную нацию внутри всей нации, свое правление внутри государственного правления» [189, с. 156].
Морис Дюверже выделял два пути образования политических партий. Электорально-парламентский путь связан с объединением парламентских групп и комитетов по поддержке кандидатов в политические структуры. Причем М. Дюверже утверждал, что формирование и развитие политических партий шло параллельно со становлением парламентаризма, более того, оно было детерминировано парламентскими процедурами. «Общий механизм генезиса прост, – утверждал социолог, – сперва создаются парламентские объединения, затем возникают избирательные комитеты, наконец, устанавливается постоянная связь этих двух образований. Разумеется, на практике чистота этой теоретической схемы оказывается нарушенной самыми различными способами. Парламентские группы обычно появлялись раньше избирательных комитетов: ведь политические ассамблеи существовали еще до всяких выборов. Парламентские же объединения с равным успехом зарождаются в лоне как автократических, так и выборных палат: действительно, борьба «группировок» обычно обнаруживается во всех наследственных или кооптируемых ассамблеях, идет ли речь о Сенате античного Рима или Сейме Речи Посполитой» [53, с. 22–23].
Процесс формирования политических партий Дюверже представил следующим образом: духовенство, учителя, профессора, адвокаты, врачи, аптекари, состоятельные сельские хозяева, фабриканты образовывали сначала нерегулярные политические союзы, самое большее – локальные политические клубы. Сплоченность обеспечивают только парламентарии; решающую роль при выдвижении кандидатов играют люди, уважаемые на местах. В мирное время руководство клубами или совершенно бесформенным политическим предприятием осуществляется со стороны небольшого числа постоянно заинтересованных в этом лиц, для которых подобное руководство – почетная должность. И лишь в больших городах постоянно имеются партийные союзы с умеренными членскими взносами, периодическими встречами и публичными собраниями для отчета депутатов [53].
Политики, как и простые граждане, обосновывают свои интересы, как правило, в политических доктринах или идеологиях. Но все же начало политического объединения дает географическое соседство депутатских округов и близость интересов избирателей, желание совместно защищать профессиональные или корпоративные интересы, лишь потом появляются идеалы, которые подкрепляют эти интересы.
М. Дюверже приводит типичный пример: «В апреле 1789 г. депутаты Генеральных Штатов от провинций начинают прибывать в Версаль, где они чувствуют себя как бы вырванными из родной почвы. Совершенно естественно, что посланцы одной и той же провинции стараются держаться вместе, дабы освободиться от преследующего их ощущения изолированности, а заодно и подготовиться к защите своих местных интересов. Инициатива принадлежала депутатам-бретонцам, которые снимают зал кафе и организуют там свои регулярные встречи. Тогда-то они и обнаруживают, что общность их взглядов распространяется не только на региональные вопросы, но и в равной степени на основные проблемы общенациональной политики. Они ищут контактов с депутатами других провинций, которые разделяют их воззрения, – так “бретонский клуб” принимает форму идеологического объединения» [53, с. 23].
М. Острогорский, Р. Михельс, М. Дюверже в своих исследованиях доказали, что партии – необходимый институт любого общества и социальный механизм, где идеи, ценности и организационная структура служат достижению конкретных политических целей.
Итак, политические партии возникли как объединения граждан, стремящихся выдвинуть своих кандидатов в государственные органы. Затем сформировавшиеся в обществе социальные слои, группы и классы стали воспринимать политические партии как выразителей своих интересов. Сами политические партии предпринимали значительные усилия по привлечению в свои ряды новых членов, а также по организации поддержки этих групп. Такой путь проделала Консервативная партия Великобритании, сформировавшаяся уже в структурах парламента. В настоящее время невозможно представить западные политические партии без парламентских дебатов, избирательных кампаний, газетной и журнальной полемики, в ходе которых выдвигались и приобретали популярность их политические лидеры, поднимались сложнейшие проблемы, отыскивались многочисленные варианты их решения. Не случайно парламентские фракции часто были руководящими центрами политических партий, которые стали принимать более или менее современный вид в XIX в. – во времена расцвета парламентаризма, когда во многих странах интенсивно формировалось гражданское общество.
«Когда в европейских государствах, – писал М. Дюверже, – в основном сложились парламентские системы, наиболее распространенным стал “внешний ” способ формирования политических партий. Такие политические структуры первоначально представляли собой кружки, клубы единомышленников, профсоюзы, философские общества, различные группировки – промышленные, крестьянские, финансовые и другие, исповедующие определенные взгляды, ценности, принципы, идеи, доктрины, идеологические концепции. Они не считали главной задачей своей деятельности участие в избирательных кампаниях или приобщение к власти. Включение таких партий в систему парламентаризма произошло значительно позднее, когда у них возникла потребность в проведении собственной политики. Лейбористская партия Великобритании первоначально сложилась как внепарламентская организация в недрах английского рабочего движения и лишь позже стала парламентской партией. В других европейских странах, где традиции конституционной оппозиции привились сравнительно позже, большинство политических партий возникли вне парламента – первоначально из различного рода клубов, студенческих организаций, профсоюзов, крестьянских кооперативов». К этой группе М. Дюверже относил большинство социалистических и конфессиональных партий [53, с. 29–37].
В государствах, которые переживают период становления парламентаризма и подлинно демократической избирательной системы, по М. Дюверже, доминирует электоральный тип образования партий. Чтобы провести своих кандидатов в парламент, требуется хорошая организация предвыборной кампании. Да и избиратели, впервые получившие реальную возможность выбора, должны иметь конкретную информацию о кандидатах, их программах, которую могут предоставить только специально созданные для этого организации – политические партии. Однако по мере совершенствования парламентской системы, приобретения необходимых навыков участия в избирательных кампаниях на первое место в партийном строительстве будут выходить идеологическая близость, единство идеалов и принципов, взглядов и убеждений. «Первый тип, – считал Дюверже, – соответствует периоду создания политических партий в стране, где еще не сложилась система организованных партий. Как только такая система начнет функционировать, преобладающим станет второй способ создания партий» [53, с. 37].
