Англия долгое время была в стороне от религиозных войн, охвативших всю Европу. Однако постепенно именно в Англию проникает наиболее радикальный вариант протестантизма – пуританство. Именно пуритане, выражавшие интересы буржуазии и средних землевладельцев, становятся главной оппозицией королевскому двору. Благодаря их целенаправленности и упорству английский парламент, орган до этого совершенно не замечаемый широкими народными массами, оказался в центре политической борьбы и стал катализатором образования новых политических структур [157].
После смерти Оливера Кромвеля в Англии образовались две главные политические партии: тори (первоначально – презрительная кличка ирландских католиков) и виги (от «виггаморы» – так называли шотландских протестантов), продолжившие уже возникшее в стране размежевание на кавалеров и круглоголовых. Тори выступали за монархическую власть, их поддерживала часть аристократии и большинство сельских дворян. Виги отстаивали интересы предпринимательских и финансовых кругов, народные права и старались ограничить власть короля в пользу парламента. На их стороне находилась другая часть аристократии и население больших городов. Партию тори многие исследователи называли консервативной, а вигов – прогрессивной. По мнению известного немецкого социолога Вальтера Зульцбаха, «либералы – партия отчаянного прогресса, консерваторы – партия осторожного статус-кво» [67, с. 54].
Формирование политических партий и первой партийной системы в Англии, по мнению известного российского исследователя политических партий Бориса Исаева, совпало с переходом британского общества от доиндустриальных отношений, основанных на владении земельной собственностью, к эпохе индустриализма, под которой обычно понимают ускоренное, интенсивное развитие производительных сил и вызванное им изменение всех общественных отношений. Начало индустриализации обычно связывают с переходом от мануфактурного и ручного к промышленному и машинному производству. Промышленный переворот, с которого началась эта эпоха, впервые в мире произошел в Великобритании в 1760–1820 гг.
Эпоха индустриализма изменила внешний вид, организацию и образ действия британских партий [75, с. 167–169]. Основные движущие силы и результаты этих перемен заключались в следующем:
а) в изменении характера труда, в направлении массового производства, все большей рационализации и эффективности, все большей зависимости от рыночного спроса;
б) в изменении характера всех социальных отношений в сторону демократизации, равенства, расширения прав человека, роли общественных организаций и политических партий, вообще увеличения возможностей общества воздействовать на власть;
в) в изменении социальной структуры общества и усилении социальной мобильности (за счет увеличения рождаемости и снижения смертности, а также за счет перемещения массы сельчан в города в эпоху индустриализма начался устойчивый рост численности населения в целом и особенно в индустриальных районах Англии и Уэльса);
г) в количественном росте (за счет увеличения населения) электората, который требовал от партий ориентации не на элиту, а на широкие массы избирателей (в то же время архаичный избирательный закон, действовавший в начале XVIII в., допускал к урнам для голосования только 250–300 тыс. избирателей, что составляло 5,5 % населения) [168, с. 48–57];
д) в демократизации политической системы, которая помимо государственных структур стала включать такие акторы, как партии, СМИ, общественные организации, профсоюзы, другие группы интересов;
е) в становлении и росте гражданского общества;
ж) в изменении внешней политики, которая заключалась в поддержке внешней торговли, колониальной деятельности и в ведении войн. Все четыре войны, которые вела Великобритания в течение 1739–1783 гг., преследовали в основном коммерческие цели. С 1679 по 1867 г. была создана Британская империя, включавшая такие обширные колонии, как Индия, Канада, Вест-Индия, Южная и Центральная Африка, Австралия и Новая Зеландия [75].
Эпоха индустриализма, по мнению Б. Исаева, – это время становления совершенно определенных политических партий, время, когда происходит изменение условий деятельности, структуры и организации партий-фракций и трансформация их в современные политические партии. Именно отсутствие современных партий с развитой внутренней структурой, т. е. постепенное формирование этой структуры, и является главной отличительной чертой первой партийной системы, формирование которой связано с парламентской деятельностью первых английских партий. Для английской партийной системы характерно доминирование в парламенте двух и только двух партий, одна из которых в результате выборов получает большинство мест в парламенте. Для первой партийной системы Англии было характерно чередование у власти фракций вигов и тори. Подобное чередование прослеживается во всех бипартийных системах. Вообще, режим бипартизма часто сравнивают с движением маятника, который после отклонения в одну сторону неизбежно отклонится в другую. Действительно, сколько бы ни длилось правление одной партии при двухпартийном режиме, неизбежен переход власти к другой, конкурирующей, партии. «Маятниковое» функционирование бипартийных систем наглядно прослеживается на примере всех трех партийных систем Великобритании [322].
В политической науке широкое распространение получила предложенная немецким социологом и политологом М. Вебером классификация этапов становления политических партий: аристократические кружки (котерии); политические клубы; массовые партии. Правда, следует отметить, что эти три стадии прошли только две английские партии: консервативная (тори) и либеральная (виги) [53].
Аристократическая группировка. Радикальные представители наиболее известных семей Англии в тесном кругу обсуждали проблемы дальнейшего совершенствования общества, пути решения сложнейших общественных проблем, создавали проекты будущего. Тогда только ограниченное количество граждан государства имело право голосовать, обладатели этого права стали объединяться вокруг ведущих представителей аристократии для получения поддержки и продвижения своих кандидатур на ведущие политические посты. Однако подобная организация может считаться прообразом политической партии только в том случае, если она действовала в рамках парламентской системы и ставила задачи создания политической системы более высокого порядка.
Следующим этапом образования политических партий в Западной Европе стали политические клубы. Они обычно возникали как центры формирования и пропаганды буржуазной идеологии. Именно Великая Французская революция, ставшая переломным этапом в переходе от феодализма к капитализму, образование парламента (конвента) дали сильнейший толчок созданию на европейском пространстве разнородных группировок, именовавших себя «аристократами», «роялистами», «придворными партиями». Правда, как утверждает Моисей Острогорский, «их шумные театральные приемы дискредитируют их и побуждают правительство к репрессиям. Обширная тайная организация в форме клубов возобновляет свою деятельность, несмотря на правительственные строгости» [139, с. 78].
Постепенно эти группировки преобразовались в политические клубы. В Великобритании политические клубы сформировались в 30-е гг. XIX в.: тори основали «Чарлтон Клаб», виги – «Реформ Клаб». М. Острогорский писал: «…политические клубы существовали в Англии и раньше. Их происхождение восходит к XVII веку. Но довольно долго они не оформлялись официально. Это были более-менее открытые собрания в кафе или тавернах, где беседовали о политике, предаваясь чревоугодию с обильными возлияниями. Настоящие клубы, как мы их понимаем теперь, т. е. имеющие собственное помещение и официально зарегистрированных членов, появились только в девятнадцатом веке. Основанные с целью постоянного удовлетворения потребности в общении и комфорте, клубы, в их новой форме, вскоре должны были стать оперативной базой для политиков» [139, с. 84–85]. В Англии клуб тори первоначально был связан с традиционно земельной аристократией, а клуб вигов – с либеральной буржуазией. Но эта прямая зависимость скоро существенно ослабла, так как английская земельная аристократия в относительно короткий период времени без серьезных конфликтов и потрясений трансформировалась в земельную буржуазию, ориентированную на рынок.
В других странах политические клубы часто возникали вне системы представительной власти, формируясь на основе групп, связанных с редакциями печатных органов или конспиративных союзов (например, клуб «Молодая Италия», который насчитывал в своих рядах около пятидесяти тысяч человек).
