…Посадовка, засыпанная снегом, выглядела как альпийская деревня на рождественской открытке. Улица Полевая, дом пятнадцать – сразу от остановки троллейбуса, сказал Иван, который все здесь знает. Дом был громадный, двухэтажный, под красной черепицей, с большими окнами. Из центральной трубы курился синеватый дымок. Я прошла по расчищенной дорожке к дому, ожидая, что на меня бросится злая собака, потому что здесь у всех должны быть собаки. Я не ошиблась – из-за угла дома на меня с лаем выскочил маленький кудлатый песик! Ткнулся в ноги и запрыгал мячиком.
– Ты не кусаешься? – спросила я, трепля его загривок.
– Кого надо? – раздалось грозное откуда-то сверху. – Женщина, вы к кому?
На основательном крыльце стояла толстуха в меховой безрукавке.
– Вероника Семеновна! – закричала я. – Я к вам!
Представляя себе нашу встречу, я была уверена, что она пригласит меня в дом, мнились мне также чай с вареньем и сушками и задушевный разговор о Нонне Гарань, не то знакомой, не то племяннице… Но суровая реальность опрокинула все мои планы. Приглашать меня в дом никто не собирался. Если со мной согласятся поговорить, то беседа произойдет на свежем воздухе. Странно, что у нее такой безобидный песик, ей бы подошел волкодав.
– В чем дело? – сурово вопросила женщина.
– Я ищу вашу племянницу Нонну Гарань! У вас есть ее адрес?
– Ничего у меня нету! – ответила она твердо. – И племянницы у меня нету.
– Может, не племянница, а знакомая, – настаивала я. – Мне сказали в Доме моделей, что вы приводили ее, хотели устроить на работу. У меня есть фотография!
– Приводила, десять лет назад. Меня подруга попросила, и я привела. Но ее не взяли. С тех пор я ее не видела. Да она и не из нашего города была, приезжая. Как приехала, так и уехала. Мне ваша фотография без надобности.
– Может, подруга знает?
– Подруга умерла.
Мы перекрикивались – она с крыльца, я, стоя посреди двора. Что-то мешало мне подойти ближе. Песик все прыгал вокруг меня. Она даже не спросила, зачем я ищу Нонну Гарань, молча смотрела, и выражение лица у нее было враждебным. Пауза затягивалась.
– Извините, – пробормотала я, делая несколько шагов по направлению к дому. – Может, еще кто-нибудь знает о ней? Она проживала в нашем городе, но в адресном бюро ничего нет…
– Ничего не знаю. А зачем она вам нужна? – Она все-таки спросила…
– Ее ищет один человек, они были знакомы когда-то, и он приехал в наш город, чтобы найти ее.
– А вы кто будете?
– Я… занимаюсь розыском, меня попросили.
– А что за человек?
– Обыкновенный клиент.
– Вы из полиции?
– Нет, я частным образом.
Она смотрела на меня тяжелым взглядом исподлобья, и мне было непонятно, почему она не выставит меня вон и что значат ее расспросы – праздное любопытство или… что-то другое. Она не производила впечатления любопытного человека – в ней чувствовалась кулацкая основательность и жесткость. Я стояла под прицелом ее неприветливых глаз, и мне хотелось поскорее убраться. Я чувствовала, что нужно уйти, но была словно в ступоре, понимая, что она та самая ниточка, что связывает меня с призрачной Нонной Гарань. Первая и последняя ниточка, и других у меня нет.
– Идите, девушка! – вдруг сказала она. – Ничего я не знаю.
Я хотела дать ей свой номер телефона, на всякий случай и по законам жанра, но язык мой словно прилип к гортани, и я не смогла выдавить ни слова. Молча кивнула и пошла к калитке. Песик побежал следом. Я чувствовала, что она смотрит мне вслед – как раз между лопаток, и там, как от луча лазера, горело красное пятнышко.
Я шла по пустой деревенской улице, постепенно приходя в себя. Сзади заскрипел снег, и меня вдруг тронули за плечо. Я с воплем отскочила в сторону.
– Напугала ведьма? – спросил нетрезвый пенек в волчьем малахае и ватнике. – Верка, она такая! Она своего мужика насмерть извела! А вы ей кто будете? Из налоговой?
– Нет, я по личному… – пробормотала я, отодвигаясь – от мужчины несло перегаром.
– Выгнала? – Он радостно ощерился.
– Нет, мы поговорили… все нормально. Извините… А вы ее хорошо знаете?
– Я?! Да, почитай, всю жизнь! С таких пор… – Он провел рукой над сугробом, что, видимо, значило – с младых ногтей. – Она и тогда была тигра!
– А ее сестра? – выстрелила я наобум.
– Сестра? Не было вроде сестры… не припомню, – сказал он с сомнением. – Мать была, помню – пивом торговала. Наторговала на дом. И дочка не теряется, деньжата водятся. На второй этаж заробила на паленой водке. А что?
– Ничего! Спасибо! – Я побежала по дорожке, от души надеясь, что он не побежит следом.
Теперь осталось позвонить клиенту и сказать, что облом. Никаких следов Нонны Гарань в нашем городе не выявлено. Как сказала бухгалтерша – не из нашего города! Как приехала, так и уехала. А фотоателье сгорело. Так что мы бы с нашим удовольствием, но извините, не фарт. А тем временем я… А чем же займусь я? Может, стоит появиться наконец на работе?
– Даже не смешно! – прорезался Каспар. – Нигде ты не появишься! То есть появишься, но… не там, а совсем в другом месте.
– Все-то ты знаешь! А тебе не показалась странной горячность этой женщины? Казалось бы, что за секреты? Пыталась устроить моделью девушку, за которую попросила подружка. А дальше пошел сплошной негатив – имени подружки она не назвала, в то время как девяносто девять процентов женщин ответили бы: Надя просила… или Зина, или Аня… и я привела ее к Регине; подруга умерла; девушка без корней – не из нашего города… а откуда? Не догадалась спросить! Хотя она ответила бы, что не помнит. И при всем при этом – расспросы, зачем мне это нужно и что за человек разыскивает.
– Ты как-то все… даже не знаю! – с досадой сказал Каспар. – Как в кривом зеркале! Все ставишь с ног на голову. А она-то всего-навсего сказала: не знаю, а зачем вам? Нормальная человеческая реакция. Люди вообще нелогичны, и смысл речей нужно понимать в принципе, а не исходя из каждого отдельного слова. А все эти языки жестов и мимики… ты же не психолог! Знаю, знаю, у тебя интуиция, логика, нестандартный образ мышления…
– Может, хватит? И вообще… мне сейчас не до Нонны.
– Ой, неужели Марта? Тайна Марты стучит в твое сердце и не дает покоя!
– Имеешь что-нибудь против?
Каспар задумался.
– Нет. Все равно без толку. Все равно сделаешь по-своему.
– Так и запишем.
…В седьмой квартире, что на втором этаже, судя по забитости серой пылью между дверью и порогом, давно никто не жил. Удивительно, что в нежилых квартирах даже двери «нежилые» – тусклые, скучные, с потемневшими замками. В восьмой чувствовалось движение, в глазке мелькнул блик… Я позвонила еще раз, и дверь тихонько отворилась на ширину цепочки. Там молчали, и было темно. Человека я не увидела – так, тень. В пустом молчащем доме.
– Извините, я хочу спросить…
– Вы аферистка? – спросили из-за двери. Голос слабый, сиплый.
Я растерялась.
– Нет, я…
– По ремонту?
По ремонту?
– Нет, я частный детектив.
– Кто?
– Частный детектив. Я хочу спросить про вашу соседку с третьего этажа…
– Я уж три года не выхожу, ноги болят. Ко мне племянница ходит, говорит, аферистов полно, никому не велит открывать. Если начнут ремонт, переселят к черту на кулички. Успеть бы помереть. У нас, почитай, весь дом пустой. Все выехали. Ее убили? – Человек за дверью закашлялся.
– Нет, она жива.
– А чего же тогда?
– Вы не видели, когда она вернулась домой? Это могло быть позавчера или вчера… Она из десятой квартиры, у меня есть фотография… – Номер был дохлый, вряд ли обладатель сиплого голоса видел хоть что-то…
Я не ошиблась – молчание было мне ответом. Потом дверь осторожно закрылась, звякнула цепочка и щелкнул замок. Я, преодолевая оторопь, стояла под дверью, ожидая неизвестно чего. Тишина в темном подъезде оглушала, была густой и тяжелой, и я подумала, что в этот полумертвый дом как нельзя более вписывается странная история Марты…
Квартира девять на третьем этаже была обитаема – оттуда неясно доносились крики, музыка, грохот от падения тяжелых предметов.
Я позвонила – скрежет звонка был устрашающим, казалось, весь дом содрогнулся. В коридоре раздался топот, и дверь распахнулась. На меня смотрел странный полураздетый молодой человек с раскрашенным лицом и длинными, стоящими дыбом красными волосами – парик? Я попятилась.
– Не бойтесь, – ухмыльнулся он. – Мы репетируем. Вы, наверное, Зоя? Валеры нет, уехал! Будет не скоро. Так что, сами понимаете, помочь ничем не можем. И адреса не оставил, извините. Сказал передать большой привет. Кроме того…
Дурацкая ситуация!
– Я не Зоя! – перебила я молодого человека. – Я по другому делу!
