– Я Ростов. Идут почти на меня, – пропускаю рядом, выхожу в преследование. Ясень и Радуга со мной. Сдвигайтесь на левый склон к дороге. Там встретимся. Как поняли?
– Я Ясень. Понял. Иду.
– Я Радуга. Я чуть опоздаю. Они прямо подо мной идут. Дождитесь.
– Спартак! В нашем отряде женщин нет. Бери на себя оставшихся. Это Меченый со своими. – А остальные?
– Остальные – из тех, про кого говорил командир. Кто-то из людей Меченого повел их в пещеру.
– Из зоны связи выйдешь?
– Скорее всего.
– Как определишься с местом, высылай вестового.
– Сделаю. Я пошел…
* * *
На двоих снайперов, оставшихся на своих местах, досталось шестнадцать боевиков. Двенадцать в Асамгах, четверо на постах по окраинам села. Опять потянулось ожидание.
Произошла еще одна смена часовых. Слишком часто, не как в армии, где часовых меняют через два часа, но у Батухана, должно быть, есть по этому поводу свои соображения. Парамоша в прицел хорошенько рассмотрел тех из часовых, что попали в сектор его обзора. Бородатые, длинноволосые. Это, скорее всего, наемники. Сами чеченцы стараются по возможности брить голову. Они вообще не любят носить длинные волосы.
– Я Сокол. Вижу их снайперов. Четыре человека. Один с какой-то «дальнобойкой»…
– Мы надеялись всего на пару. Ладно. Патронов хватит. Хорошо, что они без связи.
Центральную часть села закрывали деревья. Несколько минут пришлось подождать. Теперь и Парамоша увидел снайперов. Приятно рассматривать противника не в бинокль, который болтается на груди, а в прицел «винтореза». И видно, что у боевиков не «винторезы, а три „СВД“ [11] и какая-то замысловатая иностранная винтовка с очень мощным прицелом и тяжелым, длинным стволом с раструбом. Парамоша долго присматривался к этой винтовке. Но определить ее так и не сумел, решив, что это или «Barlett Model 99» или «ArmaLite AR-50». Винтовки пятидесятого калибра, аналоги российской «В-94», дальнобойные и бронебойные, способные остановить БТР попаданием в двигатель. Парамоше доводилось испытывать такие на полигоне во время учебных стрельб. Сильное оружие, но стрелять из него лучше всего в противогазе – слишком сильно бьет в глаза и в нос струя отработанных газов.
– Сокол, выдвигайся на ближнюю дистанцию.
– Я уже на половине пути.
Снайперы-боевики остановились недалеко от окраины села, переговорили с часовыми. Стали вместе рассматривать окрестные сопки. Хорошо, что нет солнца. А то могло бы блеснуть лучом на окулярах армейских снайперов и выдать стрелков.
– Спартак. Я на месте. Здесь женщин нет.
– Держи парней на прицеле. Они сейчас всей толпой в твою сторону двинутся.
Боевики в самом деле двинулись, но не всей толпой, а разделившись. В разные стороны от въезда в село. И расходились друг от друга. Стало ясно, что два человека должны контролировать сельскую площадь, два человека, в том числе и дальнобойщик, держать под прицелом дорогу, чтобы задержать помощь, если та подойдет.
– Сокол! Работаем. Не дать им занять позицию.
– Понял.
Дальнобойщик поднимается прямо на Парамошу. Старший лейтенант улыбнулся и навел прицел. На лбу боевика зеленая повязка с надписью арабской вязью. Парамоша считал его шаги, определив место, когда боевик станет невидимым для часовых внизу. Еще десять шагов… Еще пять… Еще два шага…
Палец дождался, когда остановится дыхание, и плавно нажал на спусковой крючок. Боевик словно споткнулся и упал лицом вниз.
Теперь для проверки взгляд в прицел на часовых. Болтают. Ничего не видели.
А второй снайпер? Второй предстал в профиль. Наклонившись вперед, упорно взбирался с камня на камень. Прицел поймал его легко. С восьмидесяти метров не попасть в голову невозможно. Парамоша попал.
И опять посмотрел на часовых. Часовые спокойны и невозмутимы.
– Сокол. Я сделал обоих.
– Я тоже.
Значит, боевиков осталось только двенадцать. Из них четверо на постах.
С восьмерыми основная группа может справиться и без помощи снайперов. Хотя страховка нужна.
– Сокол. Выходи на прежнюю позицию. Контролируй оттуда задних часовых. Здесь мы сами справимся. Как только основная группа выйдет к медикам, работай.
– Понял. Иду.
Теперь осталось только дождаться основную группу…
Против воли глаза то и дело опускаются на руку, где на запястье выставлен из-под рукава циферблат часов. Стрелка движется медленно, словно издевается.
Вот они, автобус и три микроавтобуса с красными крестами. Это могут быть только свои…
Один часовой побежал докладывать. Второй спрятался в кустах…
2
Шерхан нашел в ящике стола свою старую записную книжку.
Он никогда не клал ее в карман и ни разу не относил ее домой, потому что там записаны телефоны нескольких московских подружек, которых навещает во время командировок. Жена всегда интересуется его записями. Дотошная. Не постесняется позвонить и откровенно проверить, если телефонный номер покажется подозрительным. Может из этого получиться, говоря очень мягко, неприятный разговор.
С таким характером бороться, все равно что гору сдвигать. Лучше обойти…
Там, в книжке, среди других телефонов, Шерхан нашел нужный сейчас. Товарищ по аспирантуре, осевший в Москве на постоянное жительство. Сейчас с ним необходимо возобновить связь. Очень может пригодиться. Позвонил.
– Александр?
– Да. Кто это?
Шерхан узнал голос. Всегда сдержанно-деловой, суховатый в интонациях. Очень конкретный человек этот Александр. До того, что с ним почти никто, кроме Шерхана, не желал близко общаться.
– Здравствуй, дорогой. Это Шерхан. Не забыл, что у тебя был такой друг?
– Рад тебя слышать! Ты в Москве?
По голосу трудно понять, в самом ли деле Александр рад. Нужно хорошо знать его, чтобы заставить себя поверить в действительную радость.
– Нет. Я звоню из Грозного. И по делу. Я помню, ты занимался кирпичными заводами?
– Я и сейчас ими занимаюсь. Извини, у меня сейчас совещание. Поэтому давай созвонимся позже.
– Вот и хорошо, что занимаешься. Я много времени у тебя не отниму. Меня такие заводы интересуют. Сам понимаешь, какое у нас тут строительство можно развернуть.
– Понимаю. Что тебя интересует конкретно. Ценовой разброс… Сообщи, я дам указание, тебе сегодня же подберут проектную документацию. Могу выслать по электронной почте.
– Небольшое производство. В пределах восьмидесяти-ста тысяч долларов. Я бы взял три таких завода.
– Я понял. Поищу. Адрес свой сообщи.
Шерхан продиктовал по буквам адрес электронной почты.
– Я понял. Жди сообщения к вечеру. Извини еще раз. Звони. Лучше домой…
– Созвонимся…
Вот и начала обретать первые реальные черты давняя мечта министра. Дело, которое обещает большую перспективу, за которое не жалко отдать лучшие годы жизни. Запретить ему быть министром строительства и сочетать при этом работу в бизнесе никто не сможет. Даже президент обещал безоговорочную поддержку. А что такое – быть в одном лице и заказчиком и подрядчиком? Сам назначаешь цену за свою работу. Об этом можно только мечтать. Конечно, никто не сможет придраться и сказать, что заводы принадлежат Шерхану Алиевичу Дзагоеву. Оформлено все будет с умом, на разные фамилии. А уж кто будет деньгами распоряжаться – это совсем иной вопрос. И этот вопрос тоже не подлежит контролю.
Шерхан позвонил сотруднику, сидящему этажом ниже. Этот сотрудник из одного с министром тейпа. Надежный, хотя и несколько суетливый. Любит побегать, помотаться по командировкам, узнать что-то новое, но не умеет доводить дела до конца. Таким уродился у серьезных вдумчивых родителей. Но сейчас Шерхану нужен именно такой расторопный и шустрый.
Сотрудник постучал в дверь кабинета буквально через минуту – похоже, бегом по лестнице бежал.
– Помнишь, ты мне рассказывал про цементный завод в Ставропольском крае…
– Да, почти не работающий. Он до сих пор, кажется, простаивает. Как приватизировали его, так совсем и захирел… Без нормального хозяина…
– Сегодня сможешь туда съездить?
– Сегодня туда – завтра обратно.
– Сегодня же и обратно. Утром являешься ко мне домой с докладом. Все про этот завод. Я хочу его купить и поставить на ноги.
– Утром буду у вас, Шерхан Алиевич.
– Все подробности разузнай! И докладную записку для меня подготовь.
– Сделаю.
Уж что-что, а подробности он узнать сможет. И так много подробностей привезет, что самому будет в них трудно разобраться. Но этот завод очень нужен. И даже хорошо, что он находится в Ставропольском крае. Меньше будет разговоров здесь, в Чечне.
Шерхан включил компьютер и стал выбирать все сайты, рекламирующие промышленность строительных материалов. Нашлось так много данных по новым, совсем незнакомым министру материалам и технологиям, что он даже растерялся. Как-то за административной деятельностью совсем отошел от всех новинок в строительстве.
То ли от работы за компьютером, то ли от ранения у Шерхана закружилась голова. Пора и правда домой. Что ни говори, а ранение, пусть и легкое, и последующая нервотрепка сильно утомили его. И даже пообедать не успел.
