— Ты ли хранитель обручального кольца? Ответь мне.
Не отводя взгляда, тот ответил:
— Нет, госпожа Нирааль. Не я.
Шелиара кивнула. Перевела взгляд на второго.
— Быть может, ты — хранитель кольца?
— Нет, у меня нет кольца.
Кивнув, она посмотрела в глаза третьему.
— Значит, кольцо доверили тебе?
Тот покачал головой.
— Нет, госпожа.
Шелиара задумалась. Ее уверенность в своих силах растворилась. Что-то было не так. Ни в одном из этих ответов она не почувствовала лжи, хотя всеми силами старалась ее уловить. Может, ее способности к разоблачению неправды преувеличены? Или же ее интуиция перестала работать из-за странного напитка? Шелиара закусила губу. Где-то крылся подвох…
Подвох…
Она взглянула на Кагальзира. Тот по-прежнему сверлил ее взглядом. Шелиара буквально чувствовала, как тому не терпится почувствовать себя победителем в этой ментальной схватке. Или же наоборот — он ждет, что она расколет его коварный замысел? В любом случае, он так уверен в себе. Но почему?..
Интересная мысль пришла ей в голову. Прищурив взгляд, она посмотрела архонту в глаза.
— Напомните, Кагальзир, как вы сказали насчет кольца?
Тот пожал плечами:
— Я сказал, что доверил его одному из этих трех мужчин, и что…
— Достаточно.
Шелиаре все стало понятно. Она вынесла вердикт:
— Они не лгут. Ни у одного из них нет кольца.
— Тогда где же оно?
— Полагаю, что у вас. — Шелиара широко улыбнулась. — Это вы солгали, сказав, что оно у одного из слуг.
Кагальзир поднял над столом руки и принялся аплодировать.
— Браво, Шели! Браво! Я потрясен до глубины души. Нет, в самом деле. Шели, вы просто чудо. Не могу поверить, что такая красавица и прозорливица вскоре станет моей супругой.
«Да, к сожалению, я тоже не могу в это поверить».
Кагальзир махнул рукой слугам, и те вернулись к своим местам. Продолжая улыбаться, архонт опустил руку в карман и выудил оттуда небольшое колечко, ослепительно засверкавшее в солнечных лучах.
— Позвольте вашу руку, Шели.
Шелиара взглянула на отца. Тот кивнул. Шелиара протянула через стол правую руку.
— Вы заслужили его, — архонт подался вперед и аккуратно надел колечко ей на средний палец, — моя невеста.
Шелиару передернуло от последних слов, однако виду она не подала. Вместо этого она приветливо улыбнулась и поднесла ладонь к лицу. Кольцо сидело на пальце идеально. Похоже, что сделано из настоящего золота. Шелиара пригляделась: крохотные узорчики и письмена покрывали до блеска отполированную внешнюю поверхность. Кагальзир ответил на ее невысказанный вопрос:
— Здесь написано на древнешаугримском: «Видящая Ложь да узрит Истину».
«Видящая Ложь да узрит Истину», — повторила Шелиара фразу про себя.
Видящая Ложь… Узрит Истину… Что-то странное, будто требующая разрешения загадка, таилось в этих словах.
Шелиара попробовала поразмышлять об этом, но вскоре пришла к осознанию того, что ее ментальная концентрация трещит по швам. Чем бы ни был тот странный бодрящий напиток, которым напоил ее отец, его действие подходило к концу. Шелиара чувствовала, как Голоса пробираются на свободу сквозь зыбкие преграды ее самосознания, словно солнечные лучи сквозь дождевые облака. О, они страсть как истосковались по выражению своего мнения. Еще немного, и она не сможет адекватно поддерживать даже подобие диалога…
Плохо дело.
— Я искренне рад, — продолжал вещать Кагальзир, — что мне удалось найти с вами общий язык. В наши дни это такая редкость. Все, знаете ли, кругом такие меркантильные; преследуют сугубо личные цели… — Архонт сделал глоток из чаши. Шелиара была уверена, что в ней не вода и не фруктовый напиток. Что-то куда крепче. — А знаете что. — Кагальзир отставил чашу и с прищуром оглядел Шелиару, а затем ее отца. — Я предлагаю не откладывать дела в долгий ящик, и сегодня же заключить брачный договор.
— Отличная мысль! — поддержал его Диондор.
— Вот и славно, — согласился Кагальзир. — Мой стряпчий как раз ожидает в доме. Как только мы договоримся обо всех… нюансах предстоящего события, так тут же оформим соглашение на бумаге. Во избежание всевозможных казусов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Разумеется. — Диондор отчаянно старался выдавить из себя улыбку, но выходило, как всегда, весьма и весьма ее отдаленное подобие. — Ваша дальновидность, господин архонт, меня приятно удивляет.
«Отец… — Шелиара мысленно покачала головой. — Какой же ты лизоблюд… И когда только ты успел стать таким?»
Диондор тем временем повернулся к ней. Немного помолчав, смерил ее суровым отцовским взглядом.
— Шелиара. Полагаю, нам с его высокомудрием нужно обсудить кое-какие детали договора, и… — Диондор замолчал, но Шелиара уловила намек.
Встав из-за стола, она с почтением поклонилась отцу и — с чуть меньшим почтением — архонту.
— Я с превеликим удовольствием прогуляюсь по вашему саду, Кагальзир.
— О, надеюсь, это доставит вам удовольствие, Шели, — пролебезил архонт. — Многие растения завезены в него из далеких краев. Эти несколько акров зелени — моя маленькая, но заслуженная гордость. — Кагальзир притворно вздохнул. — Увы, весной и летом он куда краше… но и сейчас тут есть, чем полюбоваться. Мне позвать слуг вам в сопровождающие?
— Благодарю… Но думаю, мне все же удастся не заблудиться.
Кагальзир посмеялся, как будто она удачно пошутила. Даже отец издал странный булькающий звук, видимо, за компанию. Интересно, каково ему приходится среди высокопоставленных шутников с его-то Проклятьем? Должно быть, не сладко.
Придерживая полы платья, Шелиара спустилась со ступеней беседки и поспешила поскорее уйти как можно дальше от места, где ее судьбой распоряжались два сребролюбца. Ей нужно было время, чтобы все осмыслить. Чтобы разобраться в происходящем. Слишком уж много новостей и впечатлений она испытала за последнее время…
«…окольцованная… не свернуть…»
Шелиара вздрогнула и чуть не споткнулась на ровном месте.
Ну конечно же. Вот и вернулись из бездны сознания ее бестелесные спутники. Шелиара поспешила углубиться в сад, подальше от всех. Даже от слуг.
Как ни в чем не бывало, Голоса заводили свой привычный диалог — не то общаясь между собой, не то обращаясь непосредственно к ней. Как всегда, Шелиара пыталась отмахнуться от этого, и, как всегда, у нее ничего не выходило. Вскоре пальму первенства взял тот, которого она называла Реалистом — ему удалось заглушать даже Пророка и Вопрошающую.
«…Ты ведь фактически видишь его насквозь, как и все мы. Читаешь его, как открытую книгу. Кем ты станешь для него? Марионеткой, которую он будет дергать за ниточки в своих политических целях? Наверняка. А еще игрушкой для утех…»
Она попыталась не согласиться:
«В нем есть и хорошие стороны…»
«Да в нем пороков больше, чем звезд в ночном небе».
«Ты преувеличиваешь», — возразила Шелиара.
«Разве что самую малость. Ты будешь это отрицать? Ты скажешь, я лгу?»
Нет, Шелиара признавала: все сказанное Реалистом было правдой. Все до последнего слова.
Архонт Кагальзир — не тот жених, о котором она мечтала в детстве и юности.
Совсем не тот.
Шелиара остановилась на перекрестье двух тропинок. Оперлась рукой о смолистый ствол раскидистого кедра. Посмотрела на запад — алеющее солнце спускалось за крыши городских домов. Начинало холодать.
Реалист замолчал, но другие Голоса прорывались наружу.
«…Только представь, — вкрадчиво нашептывал Пророк. — Всю оставшуюся жизнь — с этим надменным петухом. Появляться с ним на публике, делая вид, что вы самая счастливая пара во всем Четвероземье. Ублажать его извращенные прихоти…»
Всплывший в сознании образ был отнюдь не привлекательным.
«Прекрати это!»
«…Растить его детей, пока он на стороне будет развлекаться с молодой красоткой. А то и сразу с двумя — у таких, как он, знаешь ли, не бывает недостатка в любовницах…»
