зевакам.) Оставьте его в покое!.. Он мой друг!
Рядом с Джайпо стоит Терри. И на этот раз он считает необходимым вмешаться.
Терри. Слышите?.. Он друг Джайпо. А друг Джайпо также и мой друг! Вот моя рука, рука преданного и честного человека!
Протягивает руку Бартли. Джайпо дружески берет Бартли за руку.
Джайпо. Пойдем, приятель! Съешь чего-нибудь.
Бартли. Я тороплюсь, Джайпо. Но мы еще увидимся с тобой, в час... Ты понимаешь, о чем я говорю?!..
Джайпо. Конечно, приятель, конечно.
Улыбается. Глубоко вздыхает. Оглядывается.
Джайпо. Какая чудесная ночь!.. Это самая лучшая ночь в моей жизни... Я вспомнил, что и меня кто-то ждет. (Подмигнув Бартли.) Ты понимаешь, что я хочу сказать?!..
Фамильярно хлопает Бартли по спине. И вдруг, забыв о закусочной, о ватаге своих прихлебателей, он неожиданно уходит и вскоре скрывается в тумане. Бартли удивленно смотрит ему вслед.
Поняв, что добыча ускользает от него, Терри тревожно кричит и бросается вдогонку за великаном.
Терри. Джайпо! Джайпо! Подожди меня, благородный сын Ирландии!
После минутного размышления в погоню за Джайпо бросается и Бартли.
Ночь.
Кухня в доме Мак Филиппов. В соседней комнате еще продолжается отпевание. Оттуда доносится монотонное бормотание молитвы, видны горящие свечи и коленопреклоненные фигуры старух и стариков.
В кухне те же люди. Миссис Мак Филипп по-прежнему сидит неподвижно, устремив взгляд на огонь. Погруженная в свое горе, она машинально перебирает черные четки.
В дверях появляется молодой человек в военной форме. Он внимательно осматривается. Явно чего-то ждет. Вот из комнаты выходит Мэри. Молодой человек делает ей еле заметный знак, и девушка подходит к нему. Он что-то шепчет ей на ухо. Вздрогнув, бросив торопливый взгляд на мать, Мэри поспешно выходит в коридор.
Спальня в доме Мак Филиппов. Огня нет. Только косые лучи, падающие в окно от уличного фонаря, освещают часть комнаты. Через окно, выходящее на улицу, в тумане виднеются фигуры людей. Они то проходят, то собираются небольшими группами и о чем-то шепчутся.
Дверь в соседнюю комнату открыта. Оттуда доносится монотонное чтение молитв. Комната, по-видимому, пуста. Из открытой двери торопливо входит Мэри. Она быстро подходит к окну.
В ту же минуту из темноты появляется Галлахер. Он в военной форме. Подойдя к Мэри, Галлахер порывисто обнимает ее.
Мэри. Дан!
Галлахер. Мэри, дорогая!
Девушка на секунду замирает в сильных объятиях, но внезапно ее охватывает тревога.
Мэри. Ты не должен был приходить сюда. Вдруг вернутся «коричневые».
Галлахер. Ничего, дорогая! На улице дежурят мои ребята.
Крупно: на фоне слабо освещенного окна видны силуэты нескольких парней, мелькают причудливые фигуры прохожих. Из другой комнаты доносятся монотонные голоса молящихся. Обнявшись, стоят Мэри и Дан, тихо разговаривают.
Галлахер. Бедняжка! Я знаю, как тебе тяжело. Но я, к сожалению, ничем не могу помочь тебе... ни словом, ни делом. Я могу лишь сказать, что... предпочел бы быть на месте Фрэнка.
Мэри (прижимаясь к нему). Если бы я потеряла тебя, мне оставалось бы одно — умереть... Бедная мама! (Горько.) О Дан, когда это все кончится? Убийства, без конца убийства...
Тихо плачет.
Галлахер (тихо и нежно). Я понимаю, Мэри, как это тяжело для вас, женщин! Но я знаю и другое — вы, женщины, мужественнее нас.
С трудом сдерживая слезы, она говорит виновато.
Мэри. Прости меня, дорогой!
Галлахер. Я люблю тебя, Мэри.
Мэри. И я люблю тебя, Дан. Это единственное, что придает мне силы. Пока у меня есть ты, мне ничего не страшно!
Дан нежно целует ее. Положив руки на плечи Мэри, он смотрит на дорогое лицо, сейчас мокрое от слез. Нерешительно говорит.
Галлахер. Я должен задать тебе несколько вопросов... О... О... Фрэнке... Можно?
Мэри. Конечно.
Галлахер (тихо, но настойчиво). На него кто-то донес. Ты понимаешь это?
Слова любимого не удивили Мэри. Очевидно, ей и раньше приходила в голову эта мысль. В знак согласия она слегка кивает.
Галлахер. Человек, знавший о работе Фрэнка, знает достаточно, чтобы погубить всех нас. Если его кто-нибудь напугает, он побежит к «коричневым» и расскажет им все. И тогда они одним ударом расправятся со всеми нами.
Замолкает. Мэри смотрит на него расширенными от страха глазами.
Галлахер. Я думаю не о себе, Мэри... Я думаю о нашей организации, об Ирландии. Ты понимаешь меня, не правда ли?
Мэри. Да, дорогой.
Галлахер. Я должен найти предателя. Скажи мне, Фрэнк ничего не заметил? Ему не показалось, что за ним кто-то следил, когда он пришел домой?
Мэри. Нет. Наоборот, он был уверен, что его никто не видел.
Галлахер. Он с кем-нибудь говорил, кого-нибудь видел?
Мэри. Ни с кем!..
И вдруг, вспомнив разговор с братом, не придавая значения этому, без всякого подозрения она говорит:
— Только со своим другом Джайпо Ноленом. Он сказал, что сначала разыскал его, чтобы узнать, нет ли слежки за нашим домом.
Услышав имя Джайпо, Галлахер вздрагивает, но старается не показать Мэри, какое впечатление произвели на него эти слова.
Галлахер. Где он с ним виделся?
Мэри. Сейчас вспомню... Кажется, он говорил, что в ночлежном доме Денбоя.
Галлахер. Гм-гм. Понятно. (Задумчиво.) А Фрэнк имя Муллигена не упоминал?
Мэри отрицательно качает головой. После минутного раздумья уверенно говорит:
— Нет. Определенно нет!
Секунду Дан о чем-то размышляет. Потом решительно говорит.
Галлахер. Сегодня ночью в половине второго у нас состоится суд. Можешь ли ты прийти туда? Ты мне будешь нужна.
Мэри (просто). Если я тебе нужна, то, конечно, приду.
Галлахер. Я зайду за тобой около часа. Сумеешь ли ты выскользнуть из дома через заднюю дверь?
Утвердительно кивнув головой, Мэри порывисто бросается ему на шею и прерывающимся от страха и горя голосом говорит:
— О Дан!.. Дан... что я буду делать, если с тобой что-нибудь случится?.. Это пронзит мое сердце!
Галлахер. Любимая!
Он нежно обнимает ее. Забыв обо всем на свете, стоят они, прижавшись друг к другу. Из нежного забытья их выводит раздавшееся за дверью в коридоре резкое «тсс». Оба вздрагивают. Тихо и отрывисто Дан спрашивает.
Галлахер. Да?..
Приглушенный, напряженный голос сообщает:
— Поблизости проходит отряд «коричневых», командир. Нам лучше поторопиться.
Дан торопливо целует Мэри и мгновенно исчезает. Мэри подходит к окну. Затаив дыхание, смотрит на улицу.
Сквозь туман видит Галлахера, быстро шагающего в сопровождении юноши в военной форме, который вызывал ее из кухни. Прижавшись к стеклу, следит за удаляющимся Даном. Ее тело сотрясается от беззвучных рыданий. Тишину, нависшую в комнате, нарушает лишь монотонное бормотание молящихся.
Все та же ночь.
Улица.
Это примерно
