В углу коморки лежала скрючившиеся полуголая молоденькая китаянка. Судя по синякам, ее очень сильно избили. Рядом на корточках сидел крепкий китаец. Он был связан по рукам и ногам, в зубы ему воткнули бамбуковую палку.
— Разберись, — внятно на русском языке сказала китаянка и ткнула пальцем в мужчину.
— Избить его что ли? Или того самого? — Владка достала из-за пояса топорик.
— Избить, — кивнула китаянка, — А потом вот так.
Она жестом показала, что следует отрезать все лишние у мужчины.
— Э нет, я таким заниматься не буду, это вы как-нибудь без меня, — помотал головой Влад, — Ты хоть скажи, за что я его бить буду?
— Испортил товар, — ткнула она пальцем в девчонку, — Бей.
— Ладно, — кивнул Влад, — Но ты мне должна будешь.
Женщина хмыкнула и вышла из каморки. Владка подошла к девушке и дотронулась до нее. Та вздрогнула и застонала, потом заплакала, прикрывая хрупкое тельце рваными тряпками.
— Смотри, — тихо сказал Влад и со всей силы ударил китайца по лицу.
Девушка перестала плакать и приподнялась на локтях, жадно всматриваясь в происходящую сцену. Влад ударил еще раз, и еще раз. В душе ничего не дрогнуло, просто это была обыкновенная работа. Он вспомнил, как первый раз избил человека, вернее нечеловека, а зверя в человеческом обличии. Сосед-алкаш периодически избивал свою жену, весь подъезд периодически слышал вопли бедной женщины. Иногда вызывали полицию, но в основном просто прибавляли звук на телевизоре, чтобы не слышать криков.
Тогда Влад учился в девятом классе. Возвращался из секции домой. Сосед таскал жену за волосы по всему подъезду, швырял ее в стены, пинал, скидывал с лестницы. Она уже не просила пощады, и не плакала, только пыталась от него уползти. В этот раз сосед зверствовал по-настоящему. А тут, как назло попался Влад, ну и этот зверь решил преподать урок соседскому щенку, чтобы тот его уважал.
Замахнулся на паренька и получил тут же в поддых, сработали рефлексы, которые годами оттачивались в секции. Влад его тогда бил остервенело и зло, выволок на улицу и запихнул в сугроб, чтобы остыл. Жена алкоголика куда-то за это время уползла. С того дня в подъезде стало тихо. Поговаривали, что женщина куда-то съехала, а вот сам сосед пил дома и больше не буянил.
Сейчас в китайской лавке в голове четко всплыло это воспоминание, а еще выплыли обрывки из Владкиной памяти, как ее, маленькую девочку, лупит отец вместе с братом. Влад вздрогнул и остановился, голова закружилась, и стало тошно. Почувствовал чьи-то маленькие мальчики на плече.
— Дай, — рядом стояла китаяночка и протягивала руку.
Влад снял с руки кастет и протянул ей. Она неловко надела его на руку и стала бить своего обидчика со всей злости, гнева, и боли. Устала, упала, заплакала, закрывая руками лицо. Владу стало жалко девчушку, присел рядом, стал гладить по голове.
В каморку зашла пожилая китаянка, цыкнула на Влада и поманила его пальцем.
— А чикать вы его не будете? — спросил Влад.
— Будем, но потом, идем.
— Почему сами то не наказали своего соотечественника? — поинтересовался он.
— Это должна была сделать женщина, а мы сами все слабые, сил не хватает, а ты сильная, — покачала головой китаянка, — Ты вчера Хун Сю побила.
Она подняла вверх большой палец и засмеялась.
— Да, уж, Влад, стоило тебе избить пару мужиков, как тебе сразу тут специализацию нашли, — подумал Влад, следуя за пожилой женщиной.
Глава 20
Подарок от китаянки
Влад шел по коридору и всю дорогу оборачивался, думал про ту самую коморку, девушку, китайца. Как никогда захотелось вернуться назад, в свое время, в свою параллельную вселенную, в свой мир. Потом вспомнил про ребятишек, жалко их как-то стало. Конечно, может они, и выживут в таком мире, но как тяжело им придется.
Китаянка быстро передвигалась по всем этим переходам и коридорчикам. Влад еле за ней поспевал. Наконец добрались до нужной комнаты, где сидела Алиска на стуле с пиявками на лице. Она посмотрела на Влада и улыбнулась. На лице не осталось и следа от отека и синяка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Женщина посыпала каким-то порошком червяков. Они съежились и отвалились. Подобрала их с пола палочками и сунула в другую банку, где лежали такие же толстые откормленные пиявки. Маленькие ранки ловко замазала какой-то мазью.
— А чего в общую банку их не кинула? — спросила Любавка.
— Сожрут, — покачала головой пожилая китаянка, — Там голодные.
— Ясно, — кивнула девочка.
— Почему на ту девушку таких червяков не посадила? — спросил Влад.
— Худая очень, помрет. Мазать, — она потерла по руке ладонью.
— Ааа, — протянул Влад, — Ну, если мазать, так мазать. Лечите девушку.
— Мы ее стричь и будет, как ты, — она ткнула во Владку пальцем.
— Я чё-то не понимаю, что происходит, — подала голос Алиска, убирая в карман платья зеркальце.
— Потом объясню, — махнул Влад рукой.
— Сколько я тебе должна? — спросила Алиса китаянку.
— Нисколько, — помотала она головой, — Я должна ей, — женщина ткнула пальцем во Владку.
Алиска удивленно сдвинула брови.
— Не поняла.
Китаянка махнула на нее рукой, и повела всех обратно в лавку. Там она вручила небольшой сверток Владке.
— Там чай, имбирь, лимон, мазь, — сказала женщина. — Какая мазь?
— Спина мазать, когда ууу, болит, — китаянка изобразила боль, схватилась за поясницу.
— Хорошо, спасибо, — поблагодарил ее Влад.
Женщина сложила руки вместе и поклонилась. Владка сделала тоже самое. Алиска ее дернула.
— Ты еще с ней раскланиваешься, — зашипела девица.
— Бестолочь, ты Алиска, уважительней надо быть. Она тебе лицо вернула. Так бы и ходила неизвестно, сколько с перекошенной рожей.
— Мама, а за что тебе это все дали? Мы же не платили, — спросила Любавка.
— За одну работу, — тихо сказал Влад.
— Какую?
— А это секрет, — он посчитал, что ребенку не зачем знать о его небольшой подработке.
Алиска хмыкнула, видно поняла, что там за работа была.
Они попрощались и вышли из лавки. Влад обернулся и внимательно посмотрел в разные стороны. Он запоминал место, в котором они только что были.
— Хватит глазеть в разные стороны, пошли уже, а то грязь в платье въестся, фиг отстираешь, — прошипела Алиска, — Да и все кружева, и ткань в грязи. Хотя, — она задумчиво остановилась, — пошли на рынок заглянем.
— Мы же были уже на рынке, — удивился Влад.
— Да не, на китайский рынок зайдем. У них такие шелка и кружевные ткани продают, закачаешься. Хоть и узкоглазые, а вот ткани у них отменные, и торговаться можно.
— Только кошелек ни у кого не срезай, — пригрозил ей пальцем Влад.
— А что Алиса воровка? — удивилась Любавка, — А я думала портниха.
— Я не воровка, а честная женщина, которая облегчает чужие кошельки от тяжелого бремени денег.
— Правда? — Любавка посмотрела на мать.
— Не переживай, дорогуша, вы мне слишком нравитесь, чтобы вас обчищать, — хмыкнула Алиса.
— Мама, нельзя такие знакомства заводить, они опасные, — назидательно сказала дочь.
— Опасно под одной крышей жить с твоим папаней, а вот такие знакомства весьма полезные, — спокойно ответила Владка, — Учить она меня еще будет.
Девочка поджала губы и не стала больше перечить матери. Алиска ускорила шаг, легко ориентируясь в толпе. Владка и Любавка еле за ней поспевали. Девица почти бежала, в глазах мелькал лихорадочный блеск.
— Как у наркоманки ей Богу, — подумал Влад, — Может, в этих червяках что-то было?
Алиска забежала в нужную лавку и стала поспешно разворачивать огромные мотки с тканью. Она аж вся тряслась, ощупывая материал. Облизывала всю дорогу пересохшие губы. Хватала то одно, то другое. Хозяин лавки внимательно за ней следил. Девица вцепилась в небесно-голубой шелк и потребовала продать ей отрез.
— А вы чего там стоите, как два болванчика. Выбирайте все, что нравится, — с азартом посмотрела на них Алиса.
