— Ваша дочь здесь? — прервал его Кэмпион.
— Нет, сэр, — ответил Кейтл. — Подумайте, сэр, как я мог снова подвергать бедную девочку этому страшному испытанию, которое превратило ее из здорового человека, сэр, в настоящую развалину.
Несмотря на всю серьезность ситуации, его риторика, театральные жесты и экзальтация несколько смягчили трагизм происходящего.
— Нет, сэр, ее здесь нет, — продолжал он. — И я должен добавить, сэр, что она была в таком беспомощном состоянии, сэр, в таком состоянии, сэр, что я оставил ее присматривать за почтой и пришел сам. Но я должен упомянуть, сэр, — добавил он, уставившись на Джайлса, — что, хотя я и предложил свои услуги в качестве посыльного, никто еще не послал за полицией. Это будет выглядеть очень подозрительно, сэр, когда они приедут. Хотя вы и являетесь сыном покойного, сэр, это будет выглядеть подозрительно…
— Какой покойный, — спросил Кэмпион, выходя вперед. — Вы нашли тело?
— Я, сэр? О нет, сэр! Но чем скорее мы его отыщем, тем быстрее узнаем, кто его убил.
— Интересно… — проговорил Кэмпион. — И как же он был убит?
— Кинжалом, сэр. — Кейтл сделал это заявление шепотом.
— А как вы об этом узнали? — спросил Кэмпион. Кейтл оперся рукой о стол и принял позу лектора.
— У меня ум детектива, сэр. Я вырабатываю свои собственные теории, и они действуют.
— Это довольно мило… Я тоже, видимо, последую вашему примеру…
Кейтл не обратил внимания на это замечание.
— Для начала, давайте вспомним обстоятельства обнаружения этого вещественного доказательства. — Он махнул рукой в сторону стола. — Моя дочь, сэр, невинная девочка, ничего не подозревая, пошла прогуляться, сэр. На побережье. Почему бы ей не пойти погулять туда?
— Нет никаких причин, — сказал Кэмпион.
— Итак, она шла вдоль пляжа. Представьте себе ее, беззащитную, одинокую…
— Не тяни кота за хвост, — сказал Джайлс. — Расскажи нам, что случилось.
— Я говорю о своей дочери, сэр, — сказал Кейтл с достоинством.
— Ты также говоришь об отце этой леди, — сказал Джайлс. — Давай выкладывай, что знаешь, и уходи.
Презрение отразилось на лице мистера Кейтла.
— Вы умный человек, сэр, — сказал он. — Я буду свидетелем на допросе, не забудьте об этом. Это будет очень важно, уверяю вас.
— Я не сомневаюсь, — ответил Кэмпион. — Ну-ка, расскажите нам о вашем дедуктивном методе.
Почтмейстер успокоился.
— Мои знания основаны на фактах, сэр, — сказал он. — Посмотрите на эту неровную дыру в жилете как раз в районе сердца. Сделана она ножом или нет? Ножом, сэр. Посмотрите на эти пятна вокруг? Если вы не знаете, что это, я могу сказать вам. Это кровь, кровь из сердца, сэр, — он сделал многозначительную паузу и продолжал: — О чем это говорит, сэр? Жертва была заколота до смерти ножом. Затем, обратите внимание — вся одежда пропитана морской водой. О чем это говорит?
— Что она была в море, — предположил Кэмпион.
— Точно, сэр. Мистера Лобетта затащили в лодку, убили ножом и выбросили в воду.
— Где он и разделся, — продолжил Кэмпион, — не забыв снять подтяжки. Я думаю, что ваша логика безупречна, но есть несколько вещей, которые должны быть обсуждены и объяснены прежде, чем мы позвоним в Скотленд-Ярд. Во-первых, этот удар ножом. Довольно любопытный разрез. Маленькая дырочка, сделанная ножницами и затем расширенная при помощи ножа. И затем эти пятна крови. Бедняга, кажется, истекал кровью, орошая снаружи свою одежду. Потому что внутри она совершенно чистая. Кровь снаружи — это просто сенсация!
Кейтл присел на край стула. Кэмпион продолжал:
— Во всем этом есть что-то сомнительное — очень много сомнительного. Кто-то делает из нас дураков.
— Мне нужно вернуться на почту, — Кейтл поднялся, взял свою шляпу и тихо вышел из комнаты.
Кэмпион повернулся к Изабель и Марлоу.
— Простите, что заставил вас слушать все это. Но я вынужден был так поступить, чтобы выяснить, что именно знает местный Шерлок.
— И к каким же выводам ты пришел? — Марлоу кивнул на мокрый костюм.
— Кто-то чрезвычайно грубо работает, — сказал Кэмпион. — Я никогда не видел более непрофессиональной работы. Это, конечно, не ваши нью-йоркские друзья: очень похоже на продукт домашнего изготовления.
— Но костюм принадлежит отцу! — сказал Марлоу.
— Я знаю. Это — главное, что меня интересует. Если вы не возражаете, я пойду в деревню и проведу дополнительное расследование.
— Ты собираешься снова говорить с Кейтлом? — с любопытством спросила Бидди.
— Едва ли, — улыбнулся ей Кэмпион. — Он не единственная интересная личность в Мистери Майл.
16. Колеса продолжают крутиться
Джайлс и Изабель, держась за руки, сидели в комнате.
Солнечный свет заливал их, и все вокруг выглядело так, будто ничего страшного не случилось. Они были одни. Бидди осталась в Довер Хаузе, а Кэмпион отправился в деревню расспрашивать людей.
Шум колес на дороге заставил молодых людей вздрогнуть. Изабель, которая увидела машину с крыльями, выкрашенными в малиновый цвет, в замешательстве повернулась к Джайлсу.
— О, мой дорогой, он вернулся! — сказала она.
— Кто? Твой отец? — воскликнул Джайлс.
— Нет! Мистер Барбер!
Молодой человек вскочил.
— Сейчас я выброшу его!
Он ринулся к двери, но она уже открылась, и вошел Барбер. На лице его сияла улыбка.
— Мистер Паджет, — сказал он, протягивая руку, — разрешите, я первый поздравлю вас.
Джайлс, совершенно сбитый с толку, покраснел и недоумевающе посмотрел на Изабель.
— Мой мальчик, — продолжал турок, — у меня есть доказательства, убедительные доказательства — вещь не поддельная. Мне бы хотелось обговорить с вами условия продажи.
Только сейчас Джайлс понял, что Барбер говорил совсем не о том, чем была занята его голова. Изабель взяла его за руку.
— Это он о картине, дорогой.
— Конечно, я говорю о картине, — сказал Барбер. — Пойдите и посмотрите сами, — он выскочил из комнаты, направляясь в гостиную.
Портрет висел над камином: давно умершая мистрис Паджет улыбалась из огромной позолоченной рамы. На голове ее был прозрачный шарф, через который просвечивали золотистые волосы, а одна рука гладила маленькую белую собачку, сидевшую у нее на коленях.
Барбер был явно взволнован.
— Как только я увидел эту картину, я сказал себе: вот звездный час твоей карьеры, Барбер! Это неизвестный Ромней, лучший из тех, что я видел. Я должен повидать судью Лобетта немедленно! Боюсь, что мой Котман теряется рядом с таким мастером.
— Послушайте, — Джайлс воспользовался паузой, — это все очень интересно, но вы не поняли, что мистер Лобетт исчез? Мы ничего не можем решить, пока не найдем его.
— Исчез? — спросил Барбер. Этот факт, кажется, впервые дошел до его сознания.
— Да, — сказал Джайлс раздраженно. — И вчера нашли его одежду, запачканную кровью.
Эти слова произвели на Барбера сильное впечатление. Рот его открылся, глаза чуть не вылезли из орбит, он опустился на стул, словно у него подкосились ноги.
— Я вам не поверил. Я думал, вы разыгрываете меня. Многие люди хотят отделаться от человека, который пытается продать им картину. Я думал, что мистер Лобетт уехал с визитом к кому-нибудь. Кэмпион так часто шутит. Но это ужасно, ужасно! Где же полиция?
Джайлс заколебался, но затем сухо сказал:
— Мы решили, что в настоящее время в этом нет необходимости.
Барбер удивленно поднял брови.
— О, тогда вы знаете, где он. Вы полагаете, что для него лучше на какое-то время исчезнуть?
— Конечно, нет, — сказал Джайлс. — Но у нас есть… э… частный детектив, который расследует это дело.
— О, я понимаю, — сказал Барбер. — Но, при сложившихся обстоятельствах, на кого же я работаю? Я имею в виду, — добавил он беспомощно, — каково мое положение здесь?
— Все будет в порядке. Я думаю, вам лучше вернуться в город завтра и прислать список ваших расходов! — бодро ответил Джайлс.
— А как же Ромней? — вскричал Барбер.
В Джайлсе вдруг проснулся потомок длинного ряда независимых землевладельцев, и он встал под картиной, с суровым видом сдвинув брови.
— Эта картина висит здесь более ста лет и останется здесь еще год или дольше, если необходимо, — сказал он. — Я уже говорил вам, сэр, что излишне меня беспокоить сейчас по этому поводу.
— Но она стоит целое состояние, — возразил Барбер.
— Не имеет значения, сколько она стоит, — упрямо сказал Джайлс. — Я буду ждать, пока все не уладится. Я напишу вам. Вас это устроит?
Барбер посмотрел на него, как на сумасшедшего.
— Простите мою настойчивость, — сказал он с достоинством, — не позволите ли взять картину на комиссию?
— Пусть меня повесят, если я сделаю это, — ответил Джайлс раздраженно.
