— Где он? — взволнованно спросила Кристина.
— В кабинете на диванчике отдыхает.
— Сейчас приду, — сбросила вызов Кристина.
Глава 16
— Вов, ты нормальный вообще? — отчитывала Володю Кристина, сидя с аптечкой на диване, собираясь обработать раны Романа, — он же пьяный вхлам, зачем ты его бил, он с тобой и в трезвом виде справиться не сможет.
— Я его не бил, он первый на меня кинулся.
— Так вот прям зашёл, увидел тебя в кабинете и сразу кинулся с кулаками? — вперилась в него пытливым взглядом Кристина.
Таким Павел Олегович допросы обычно вел, захочешь соврать — не получится, как будто насквозь рентгеном просвечивает. Вова попытался слегка увильнуть.
— Я спиной стоял к двери у стола, он подошёл сзади, меня оттолкнул, я по инерции его припечатал, Любимов упал, через пару секунд очухался, встал и решил продолжить. Я только отбивался, намеренно его избивать я не собирался, поэтому вырубил его и как видишь даже на диван перенёс.
— Ты в его бумагах рылся на столе? — пытливо начала Кристина
— Да на кой мне сдались его бумаги.
— Вот и я думаю, чем ты, Вова таким у стола занимался, что это вывело Романа из себя? Вова, он же завтра проспиться и я все равно узнаю, — давила на него Кристина.
— Ладно, — вздохнул Владимир, и признался — с девушкой я тут был.
— На столе? — выпучила глаза Кристина.
— На столе, или тебе позу во всех подробностях описать? Детально?
Кристина покраснела, в горле мгновенно пересохло. Ей с ее неопытностью такое про стол даже в голову прийти не могло. Нет, в кино конечно показывают и в книгах пишут, но ей казалось, что это же книги, там половина выдумка, как так на столе, жёстко же.
Ну видимо, не жёстко, раз Вова этим на столе занимался. Интересно, а Роман почему так взбесился, нет, ситуация конечно нестандартная, заходишь в кабинет, а тут посторонний мужик занимается на твоём рабочем столе любовью с какой- то девушкой. Стоп, а девушка тут откуда взялась.
— Вова, а что за мадам тут с тобой была? — прищурила глаза Кристина.
— Этого тебе знать не надо, — упёрся Вова.
Сказано было это таким тоном, что Кристина поняла, что пытаиь его бесполезно.
Намочила ватный диск перекисью и начала обрабатывать рану на губе у Романа. Тот только слегка поморщился на ее действие.
Когда с обработкой ран было покончено, Вова красноречиво покосился на часы.
— Не зыркай глазами, я ночевать здесь останусь, — спокойно ответила Кристина.
— Ты у отца отпросилась? — с усмешкой произнес Вова.
— Если ты забыл, то я напомню, что совершеннолетняя и отпрашиваться не обязана.
— Я сейчас отцу позвоню и ты ему об этом расскажешь, — произнес Вова, доставая телефон.
— Давай, а заодно поведаем ему, чем ты тут занимался в отделе с неизвестной барышней.
Владимир замер с телефоном в руках, прожигая Кристину недобрым взглядом.
— Вов, давай не будем ссориться, — примирительно начала Кристина, — папа в командировке, у мамы ночная смена, ночевать я буду в отделе полиции, где до меня никакой злодей точно не доберется.
— Кристин, ты собралась ночевать наедине со взрослым пьяным мужиком, в твоём случае главная опасность уже вот, буквально под боком.
— Во — первых он пьян и проспит до утра, во — вторых, мы сегодня в очередной раз выяснили, что Любимов лучше без руки останется, чем ко мне прикоснется, так что за мою девичью честь можешь быть спокоен, а бить меня, чтобы отомстить тебе я думаю он не станет.
— Крис…, - попробовал все же настоять на своем Владимир.
— Вов, все, закрыли тему, — отмахнулась от него девушка, — я остаюсь, езжай домой, в крайнем случае я тебе позвоню.
Владимир нехотя развернулся и пошел на выход. Кристина отправилась следом за ним, поцеловала в щеку в знак примирения и закрыла дверь на замок, оставив ключ в двери, во избежание нежелательных посетителей.
Некоторое время полюбовались спящим Романом, подошла к шкафу, порылась в нем некоторое время и извлекла на свет димкину футболку. Кристина помнила, что Димка ее надевал, когда выходил "в свет". Будем надеяться, что он не обидится, если Кристина использует ее в качестве пижамы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Выключив свет, девушка сняла блузку и юбку, аккуратно повесила на стул, чтобы не помялись, волосы заплела в свободную косу. Натянула на себя футболку, достала из шкафа плед и как мышка проскользнула на диван, расположившись с самого края.
Помня о том, что Романа во сне лучше не трогать, повернулась к нему спиной. Стараясь не думать о событиях сегодняшнего дня, задремала.
Проснулась от того, что было очень тесно, практически нечем дышать. Оказалось, что Роман во сне подгреб ее фактически под себя, тело его ощущалось как стопудовпя гиря, поэтому Кристине не хватало кислорода. Она потрясла Романа за плечи, пытаясь разбудить:
— Роман Юрьевич, Рома, — произнесла громче, — ты меня придавил, мне дышать нечем.
Ее потуги принесли свои плоды, Роман заворочался, открыл глаза и видимо путая сон с явью забормотал:
— Ящерова, беда моя темноволосая, никакого покоя от тебя, что ж ты пахнешь так, что слюни капают.
Потянул ее за волосы и втянул воздух у основания косы, затем прикоснулся к этому месту теплыми губами. Кристина замерла, притаилась как мышка, боясь пошевелиться.
— Сучка, духи твои даже во сне охренительно пахнут, — носом стал водить от шеи до плеча, шумно втягивая в себя воздух.
Кристина тяжело сглотнула, боясь, что звук глотания может его разбудить, в тишине ночи он ей показался оглушающим. Сердце колотилось, готовое проломить грудную клетку, виски сдавило.
Она лежала на спине, а Роман навалился сверху, обнюхивая ее как зверь добычу. Шумно дышал, овевая ее алкогольными парами. Водил носом по шее, сухими губами, местами лизал языком, ну истинный зверь, пробующий добычу на запах и вкус.
На дворе ночь, в отделе тихо, у нее есть небольшой выбор: прекратить все это сейчас, разбудив Романа и тогда их отношения вернуться к прежнему уровню, если не хуже. Или позволить ему все что он хочет с ней сделать, и тогда их отношения точно ухудшатся, когда Роман придет в себя, но так она хотя бы узнает, вкус его любви.
То, что он с ней делал было приятно, по коже ползли крупные мурашки, по телу разливалась тяжесть, руки и ноги казались пудовыми гирями. Решение для себя Кристина приняла, верная своим принципам назад она не свернёт. Девчонки говорили, что первый раз бывает больно и никакого удовольствия. Пусть. Она может и мечтала, что лишится девственности на шикарной кровати с любимым мужчиной в каком — нибудь дорогом отеле, при свечах, на постели, усыпанной лепестками роз.
Кто ж виноват, что с ее любимым мужчиной шикарной кровати не будет, будет вот этот продавленный диван в кабинете РОВД, лунный свет, падающий через раздолбанные жалюзи и вой полицейской сирены за окном. Вот такая романтика. И мужчина в полутрезвом состоянии, благо хоть ни с кем ее не спутавший.
Потому что его шепот:
— Девочка моя, Кристина, маленькая, вкусная, — перемежающийся с поцелуями говорил о том, что он если и не осознает реальность, то во сне точно представляет ее.
Горячие руки Романа настойчиво задрали вверх футболку, оглаживая талию и кожу под грудью. Затем двумя руками сжал ее груди, сдвигая их вмести и уткнулся в ложбинку, слегка прикусив верх правой груди. Тут же место укуса зализал горячим языком, но про себя Кристина подумала, хорошо, что блузка под горлышко, отметина останется.
Пока она размышляла Роман расстегнул застёжку бюстгальтера, освобождая ее полную, упругую, девичью грудь. Футболку он стащил через голову, бюстгалтер откинул в сторону, оставляя на ней лишь трусики.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Совершенные, они совершенные, — приговаривал Роман обцеловыапя ее груди.
Кристина уже с трудом понимала, что происходит, она только как рыба, выброшенная на берег хватала ртом воздух, мотая головой из стороны в сторону. Тело горело в огне, между ног разлилась тянущая боль, она пыталась ее унять, сжимая ноги, но та только становилась сильнее, по мере того, как Роман облизывал ее грудь.
