Мария повернулась к Кристине:
— Не бывает у Ящеровых на вечер, один раз и на всю жизнь бывает. И надо чтобы этот раз был счастливым. Вот в произведении литературном важны не только обложка и содержание, но и тактильное ощущение, гладкость или шершавость страниц, запах, он у каждой свой, из всех этих деталей складывается твое восприятие этой книги. Так и с человеком, надо чтоб не только обложка красивая была и содержание интересное, тогда поймёшь, что зацепило, не отпустит, — Мария Игоревна чуть помолчала и продолжила.
— Пока Павел в армии был, тут передел власти начался очередной. Дед его специально в армию отправил, чтобы не зацепило. Они на меня вышли, следили за Пашкой может, — неопределенно пожала плечами. Только оказалась я в подвале у Виталия Эдуардовича Седова. Дед вытащил, Пашка ему это до сих пор вспоминает, что не доглядел за мной. Он ведь об этом при каждом звонке просил, — грустно улыбнулась.
— Папа наш тогда пережил страшное, ему наверное тяжелее чем мне было, и страшнее в тысячу раз. Он не за фирму, деньги, дом переживает, а за меня и вас с Максом в первую очередь. Курит втихаря и овсянку опостылевшую ест, только чтобы мне приятно было, — с надрывом произнесла Мария Игоревна.
Кристина вскочила, подошла к метери и обняла, крепко прижавшись, тихонько всхлипнула.
Мария Игоревна погладила ее по голове:
— Чего сопли распустила? Я тебе это рассказывала, чтоб ты поняла, что односторонней любви не бывает. Отношения так не строятся, когда один жертвует, а второй только принимает эти жертвы. Вот ты добровольно Роману свою невинность отдала? Он оценил? Смог оценить? Нет, — грустно констатировала. Пока твой Любимов не будет готов чем-то ради тебя жертвовать, хотя бы своими дурацкими принципами, все, что ты будешь делать напрасно. Счастья тебе это не принесет.
— Спасибо, мам, — глухо сказала Кристина.
— За что? — удивилась Мария Игоревна.
— Что не осуждаешь.
— Так ты сама себя уже осудила, потому и сбежала утром, — улыбнулась Мария Игоревна, — в отдел — то поедешь? Или справку сделаем до конца практики?
— Поеду.
— Иди тогда, собирайся, водолазку не забудь надеть.
Кристина на такую ремарку матери покраснела, развернулась и понеслась к лестнице.
Поднялась на первые ступеньки, когда Мария Игоревна ее снова окликнула:
— Дочь
Кристина остановилась, оборачиваясь.
— Папе мы про твой подвиг не скажем, но ты уверена, что последствий не будет? Скрывать от него, что он дедушкой станет у нас долго точно не получится.
Кристина замерла как вкопанная, с лица сошли все краски.
— Ясно, — сделала вывод Мария Игоревна, — не трусь, прорвёмся как-нибудь, из Пашки выйдет отличный дед, — подбодрила дочь улыбкой.
Глава 18
Как можно быть такой бестолковой? Думала про себя Кристина. Иметь мать врача, которая бесконечно твердила им с Максом про методы контрацепции и в самый ответственный момент об этом забыть. Это верх идиотизма, за такое надо Нобелевскую премию давать.
Надо бы думать о том, как в глаза Роману посмотреть, а она всю дорогу до отдела корит себя за бестолковость. С другой стороны в этом тоже плюс, встреча с Любимовым уже перестала казаться такой страшной на фоне возможной беременности. Хотя может ничего и не будет, с первого раза редко бывает. Ну не может она быть такой невезучей.
— От Марии Игоревны влетело? — косясь на Кристину спросил Вова.
— Вов, отстань, — отмахнулась от него Кристина, — ты же знаешь, мама не умеет быть злой, она все анализирует, объясняет, тупо орать и раздавать пистонов это не про нее.
— Чего тогда такая загруженная? — не унимался Вова.
— Пытаюсь твою даму сердца вычислить, — сьязвила Кристина.
— Вот тебе оно надо? — недовольно проворчал Вова, восприняв ее слова всерьез.
— Не надо, но интересно, что это за мадам, которую ты вынужден скрывать, уж не замужняя ли это женщина?
В салоне воцарилось молчание, такое красноречивое.
— Да, ладно, — сделала большие глаза Кристина, — офигеть, точно в опера пойду, с первой версии прямое попадание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Оперативница, — одернул ее Вова, — ты об этом языком — то не мети.
— Обижаешь, Вова, — надулась Кристина, — я вроде за все годы нашего знакомства в рядах стукачей и трепачей замечена не была. Останови у дяди Башира, я газету куплю и пакет с провиантом ему отдам.
Володя притормозил недалеко от торговых палаток, вышел из машины вместе с Кристиной.
— Привет, дядя Башир, — улыбнулась Кристина, — тут мама домашних деликатесов собрала, — поставила пакет, — а мне газет свежих.
— Привет, мышонок, как дела твои? — с улыбкой спросил Башир, — вчера не видел, чтобы ты из отдела уезжала, Вова вроде один был.
— Следите? — ощетинились Кристина.
— Детка, ты чего? — примирительно сказал мужчина, — так наблюдаю.
— Отцу скажете?
— А не надо?
Кристина отрицательно замотала головой.
— Значит не скажем.
— Спасибо, — искренне поблагодарила Кристина.
Недалеко от них остановилась большая черная машина. Жизнь на улице как будто замерла. Все окружающие стояли и пялились на дорогой блестящий автомобиль. Задняя дверца открылась и из нее вышел высокий мужчина в лёгком пальто, подставил руку, на которую оперлась изящная женская ручка, вскоре из машины показалась сама обладательница руки.
Виктория Суханова, инспектор по делам несовершеннолетних, по крайней мере Кристина помнит, что раньше их называли так, сейчас там что-то про профилактику и безнадзорность, но смысл тот же самый. Девушка встряхнула густыми темными волосами, улыбнулась своему спутнику, поцеловала его в щеку и походкой от бедра отправилась в отдел.
Спутник Виктории проводил ее взглядом, развернулся и направился в ту сторону, где стояли Кристина с ее спутниками.
Мужчина подошёл ближе и Кристина смогла его внимательно рассмотреть: высокий, ростом под метр восемьдесят, спортивного телосложения, подкаченными мышцами. Густая темная шевелюра тщательно уложена, костюмчик отутюжен, на брюках стрелки такие, что порезаться можно. Ботинки идеально начищенные. По одежде можно сделать вывод, что человек педант. Он был красив, классической мужской красотой. Шел им навстречу и улыбался. Вроде бы человек доброжелательно настроен, но у Кристины возникло чувство надвигающейся опасности. Она волнами исходила от этого мужчины. Он смотрел словно ястреб, выбравшийся на охоту, грозная птица, парящая в воздухе, высматривающая добычу.
Кристина поняла, что ее заставило испытывать такие неприятные ощущения — это его хищный взгляд. Пронзительный, прожигающий насквозь. Пока шел, мужчина просканировал Кристину этим взглядом с головы до ног. Препарировал и расчленил. Девушка слегка поежилась и отошла в сторону, ближе продвинувшись к Вове. Тот недолго думая потянул ее назад, задвигая себе за спину.
— День добрый, — поздоровался со всеми муж Виктории, приятным голосом.
— Здравствуйте, — спокойно ответил Башир, вам как всегда, свежий выпуск?
— Да, будьте так добры, — любезно ответил Суханов, косясь в сторону Кристины, — милая барышня тоже читает газеты?
Вова дернулся, Кристина это почуствовала интуитивно, он весь был как натянутая струна, затронешь и лопнет, поэтому не взирая на чувство опасности и какой-то брезгливости вышла вперёд, и как можно дружелюбнее произнесла:
— Барышня читает криминальные новости, потому что проходит практику в отделе полиции.
— Как интересно, — протянул мужчина, — вы студентка? — вновь окинул ее, но на этот раз заинтересованным взглядом.
— Юридического колледжа, буду коллегой с вашей женой, — вывернула Кристина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мужчина тихонько хмыкнул себе под нос, рассчитался за газету и собрался уходить:
— Что ж, удачи вам на профессиональном поприще, — снова улыбнулся и отправился к машине, ожидающей на своем прежнем месте.
— Омерзительный тип, — резюмировала свои ощущения Кристина, — как только Вика умудрилась за него замуж выйти, такая приятная девушка и этот, прям энергетический вампир.
