„Здравствуй, Светлана!
Письмо получил и прочитал. Живём мы, как всегда жили. Никаких особых приключений не случилось. Доехали благополучно. Ростки обломали и посадили. У нас получилось сорок три. Насчёт поливки я так и считал: мокрота — плохо. Это хоть какое растение не любит, кроме болотных. Недавно поймал я щуку на шесть кило. Она мне прокусила руку. До сих пор не зажило. Когда приедешь, будем рыбу ловить. Учить тут нечему, она сама клюёт. Животных в колхозе у нас много. Люби, каких желаешь, на выбор, хоть тёлку, хоть поросят. Есть и куры, и гуси. Один гусак злой. Девочки его боятся, и зря. Его только надо за шею схватить, когда он лезет щипаться, и конец. Ничего не сделает. Есть у нас и собаки, но особо злых нет. Бригады у нас две: мальчишеская и девчоночная. Работаем мы пока дружно и ни разу не подрались. У нас есть которые любят задирать. В городе мне не слишком понравилось. У нас есть лес, большое озеро. Конечно, и в городе много хорошего: заводы, фабрики, институты. Но всё-таки, когда ты подрастёшь, то лучше переезжай жить в колхоз. Будешь работать учительницей или доктором. Можно и агрономом, зоотехником. Кем хочешь.
Серёже я напишу потом. Скажи, что он первый обещал писать. Пока до свиданья.
С приветом Иван Рябинин“.
21. Пропажа драгоценности
Колхозники смотрели на дорогу, откуда издали, всё нарастая, доносился мощный рёв моторов. Подняв головы и забыв о своей жвачке, прислушивались коровы. Лошади тревожно поводили ушами. Перепуганные скворцы вернулись на ветки, поближе к своим домикам, не понимая, что это с таким грохотом движется на деревню. Грачи подняли радостный крик: „Идут трактора! Ура! Скоро пахать!“ Им вторили ребята, бежавшие навстречу машинам. Воздух дрожал. Звенели стёкла в окнах домов.
Тракторная бригада МТС, прикреплённая к колхозу, прибыла на четыре дня раньше намеченного срока. Местами земля уже созрела, и можно было начинать весеннюю работу.
Трактора, облепленные ребятами, остановились возле правления, пофыркали, поворчали и успокоились.
— Приехали! — крикнул один из трактористов. — Станция Березай, кому надо, вылезай! А ну, помощники, слазь!
Все четверо трактористов были молоды, все члены колхоза „Дружный труд“, и у всех радостно сияли лица.
— Что будем делать, бригадир? По домам? — спросил второй.
— Успеешь. Вот агроном идёт!
Повернувшись, увидели торопливо шагавшую к ним девушку.
— Смирно! Равнение направо! — шутливо скомандовал бригадир, но трактористы приняли команду и, выстроившись в ряд, встретили агронома.
— Разрешите доложить, Мария Ивановна! Прибыли в ваше распоряжение. Никаких происшествий в дороге не случилось.
— А нет, случилось! — сказал Андрей Рябинин. — Кирпичёв раздавил три лягушки, а Журавлёв видел перелётных родственников.
— С приездом! — с довольной улыбкой поздоровалась Мария Ивановна, подавая руку. — Очень рада! Что будем делать? Сегодня день на отдых, на подготовку, а завтра с утра начнём.
Трактористы переглянулись и уставились на своего бригадира. Тот молчал.
— Ну? Решай, Паша!
— Я считаю, что сначала надо узнать и распределить, кто куда, а уж потом всё остальное, — сказал он, подумав.
— Согласны! Идёмте…
В комнате правления Мария Ивановна развернула план колхозных полей с отмеченными синим карандашом участками, где можно было уже пахать.
Услышав шум тракторов, Ваня вскочил с кровати.
— Дед! — крикнул он. — Андрюша едет!
— Слышу, слышу, — ответил старик.
Он, как и внук, торопливо одевался. Ни матери, ни Насти дома не было. Отец вчера уехал в район, на совещание бригадиров-полеводов.
Надевая ботинки, Ваня заметил разбросанные по полу опилки. „Неужели это я вчера просыпал?“
Заглянув под кровать, он обомлел. В тех местах, где лежали клубни, были ямки. „Что такое?“ — со страхом подумал он, еще не совсем понимая, что произошло. Вытащил ящик, пошарил рукой в опилках и не нашёл картофелин. „Неужели крысы утащили? — мелькнула в голове догадка. — Нет. Это невозможно. Откуда быть крысам? Дом новый, и ни мышей, ни крыс не замечалось“.
Пока трактористы с агрономом занимались разметкой и выясняли, кто будет снабжать трактора водой и горючим, на улице собрались чуть ли не все колхозные ребята, от двухлетнего возраста. Всем было интересно, все рассчитывали прокатиться. Школьники пришли с сумками и торопливо доедали свои завтраки.
Вани не было. Вначале на это не обратили внимания, но, когда времени осталось в обрез, спохватились. Саша с Борей отправились за своим бригадиром. Когда они вошли в дом, Ваня с дедом переставляли с места на место мебель, разыскивая крысиную нору.
— Ваня, в школу опоздаем! — предупредил Саша.
— Картошка пропала, — с отчаянием сказал Ваня.
Он уже потерял надежду найти драгоценные клубни и готов был расплакаться.
— Как пропала? — в один голос спросили мальчики.
— Ну нету! — с раздражением сказал Ваня. — Видите, ящик пустой…
— А что ты делаешь?
— Крысиную нору ищем, — ответил дед. — Кроме крыс, некому.
Встревоженные ребята бросились помогать.
— Смотрели уж, — остановил их дед. — Везде смотрели. Ты вот что, Ваня, иди в школу, а я тут посмотрю…
— Это не крысы, дедушка, — еле сдерживая слёзы, сказал Ваня.
— Не расстраивайся. Найдётся картошка, — успокоил его дед. — Иди, иди, опоздаешь.
В школу шли быстро, почти бежали.
— Это кто-нибудь из ребят украл! — неожиданно и уверенно заявил Саша. — От зависти!
— А как он в дом залез? — с сомнением спросил Боря.
— Как, как… Откуда я знаю, как? Вот когда мы все ушли вчера, он и залез, — сказал Саша.
Ваня молчал. На кого он мог думать, кроме крыс? Подозрение Саши было маловероятным, но кто его знает… Клубни пропали вчера вечером, когда его не было дома, или ночью.
— Ребята, в школе ни гу-гу! Никому не говорите! — предупредил Ваня.
Опоздав на физзарядку, ребята перед самым носом учителя проскочили в класс и сели на свои места. Они старались изобразить на лице спокойствие, как будто ничего не произошло, но это у них получалось плохо и всех сразу насторожило.
„Что случилось?“ — шёпотом спрашивали со всех сторон.
В ответ все трое пожимали плечами и отрицательно мотали головой.
Начался урок.
Каждую перемену Ваня, Боря и Саша уединялись и делились своими предположениями. На подозрении оказались двое озорных ребят. Оба они были из дальнего колхоза и жили в интернате при школе.
Решили их допросить.
В большую перемену, когда все высыпали на двор, Боря подошёл к Новожилову и позвал его за собой.
— Петька, дело есть! Идём-ка!
Они прошли в конец двора. Там за кладовой их поджидали Ваня и Саша. Место было укромное. По угрюмому виду Вани и злым огонькам в глазах Саши мальчик почувствовал недоброе и струсил. Он прижался к стенке кладовой. Ребята придвинулись к нему.
— Видал… Краснеет! — заметил Саша.
Новожилов действительно сильно покраснел от страха и смущения. Он не знал, что́ думать, о чём будет разговор.
— Мы всё знаем! Сознавайся, Петька! — сказал Ваня.
Никакой вины за собой мальчик не чувствовал и поэтому смутился ещё больше.
— А что я… Я ничего не знаю…
— Лучше сознавайся! — сказал Саша.
— А ты скажи, в чём…
— Ты где вчера вечером был? — спросил Ваня, удерживая Сашу за рукав.
— Дома! — твёрдо ответил Петька Новожилов. — В общежитии.
— А кто видел?
— Уборщица…
— Это мы проверим… — сказал Ваня и, повернувшись к приятелю, шепнул: — Сходи, Саша, и про Кольку узнай.
Интернат помещался в большом доме, рядом со школой, и Саша отправился туда.
Ни Ваня, ни Боря в душе не верили в виновность Петьки и Кольки. Но кто ж тогда украл картофельные клубни?
В конце перемены вернулся Саша. Ребята говорили правду. Уборщица подтвердила, что вчера они никуда из интерната не отлучались и весь вечер делали уроки. Подозрение отпало.
„Но куда же исчезли клубни?“
До конца занятий Ваню мучила эта загадка и надежда сменялась отчаянием.
В раздевалке, когда он взялся за шапку, его неожиданно озарила новая мысль. „Может быть, Настя спрятала?“ — с радостью подумал он и даже засмеялся вслух. Сестра много раз подшучивала над ним и прятала то книги, то рыболовные снасти, то шапку.
22. „Скороспелая бригада“
Всегда считалось, что чем раньше посадить клубни в землю, тем раньше нарастут новые и скорей можно будет копать молодой картофель. Но оказалось не так: пока земля не нагрелась, сажать картофель бесполезно. Расти он не будет, зато в холодной сырой земле легко может заболеть, загнить.
Как же быть? Терпеливо ждать милостей от природы? Ждать, когда солнце нагреет землю? Долго. Ещё две недели до настоящего тепла. А для комсомольцев каждый отвоёванный от зимы день играл большую роль.
