– Ну, как поговорили? – заплетающимся языком поинтересовался Уэйн, появляясь на пороге комнаты с бокалом виски.
– Отвратительно. Сейбл ничего не сказала. А Коул… – Миранда помедлила, непроизвольно погладив пальцами измятые губы. Она и сейчас еще ощущала его бедра, прижимающиеся к ее ногам, чувствовала в волосах его руки. – Коул тоже ничем не помог.
– Проклятье. Я поговорю с ним.
– Нет! – с неоправданной горячностью воскликнула Миранда; Лэмберт вздрогнул от неожиданности. – Он, похоже, вбил себе в голову, что его подозревают в шантаже, и ужасно разозлился. Оставь его на время в покое. Не затевай перепалку. Посмотрим, может, мои вопросы возымеют какое-то действие.
– Ладно. – Уэйн сомневался. – Лишь бы только на жену не возымели.
Миранда пошла по коридору, Уэйн поплелся за ней.
– Я занял для тебя столик.
– Прекрасно. – Миранда не хотела оставаться на представление. Она боялась находиться с Коулом даже в многолюдном зале. Но расследование нужно закончить как можно скорее. И не только ради карьеры. Она боялась, что сойдет с ума. Предупреждение Сейбл эхом откликалось в подсознании, Коул окажется вторым Риком и причинит ей много горя.
Миранда понимала, что должна сегодня же вечером выяснить, с какого места велась съемка. Она хотела также понаблюдать за Сейбл. Интуиция подсказывала ей, что в деле о шантаже Сейбл – не просто невинная приманка. Она играет более неблаговидную роль.
Уэйн занял столик возле сцены, но не там, где они сидели прошлым вечером, а у противоположного края. Миранда отдала должное его сообразительности. Они наверняка стали бы объектом нежелательного внимания, если бы посетители заметили, что владелец заведения два вечера подряд сидит за одним и тем же столиком в обществе одной и той же женщины. Уэйн проводил ее к столику и, получив отказ на предложение принести ей что-нибудь выпить, отошел к стойке бара.
Миранду это должно было бы обрадовать, но она пришла в ужас. Сегодня она желала, чтобы Уэйн своей пустой болтовней отвлекал ее от сцены, не давая возможности встречаться взглядом с Коулом.
Музыканты заиграли энергичный стомп-блюз, и Миранда непроизвольно стала отбивать ногами такт. В эту секунду она глубоко сожалела, что из-за случившегося в артистической уборной уже не сможет по завершении дела приходить в клуб, чтобы послушать «Бейби блюз». Они играли здорово.
Но тот поцелуй… Его нельзя забыть. И подобное не должно повториться. Миранда смотрела на мягкие движения губ Коула, поющего в микрофон, и сразу вспомнила, как настойчиво и неистово они терзали ее губы. По телу вновь разлилась горячая волна. Девушка скрестила ноги и переключила внимание на Сейбл.
Их взгляды встретились. Сейбл все это время наблюдала за Мирандой. Выражение ее бездушных темных глаз оставалось непроницаемым. Через секунду она уже смотрела в другую сторону.
Миранда, сознавая, что начинает терять самообладание, подошла к бару и заказала содовую воду. О том, чтобы выпить чего-то более крепкого, она не помышляла: в голове и так полный сумбур.
Уэйн щеголял в тот вечер в модных джинсах, отстроченной ковбойской рубашке и замшевом жилете, но этот наряд, как и любая другая одежда, сидел на нем так, будто его только что сняли с вешалки в магазине или сшили на кого-то другого. С Коулом не сравнить, подумала Миранда. Тот словно сросся со своими потертыми джинсами и старенькой футболкой. Уэйн на другом конце стойки обслуживал какую-то парочку, которую, по-видимому, хорошо знал, и не обращал на Миранду внимания.
Девушка, чувствуя себя неприкаянной, отошла к окну и стала смотреть на реку. У входа в клуб она заметила полицейского в штатской одежде. Должно быть, и в зале был кто-нибудь из полиции. Миранда понимала, что из-за Рика не сможет получить информацию об изнасиловании у стражей закона. Но, возразила еебе девушка, департамент полиции большой. К тому же она не общалась с Риком два года, а за это время его могли перевести из отдела сексуальных преступлений. Не исключено также, что он вообще ушел из полиции. Завтра, решила Миранда, она узнает, кто ведет дело об изнасиловании и выяснит, насколько тесно полиция связывает с преступлением клуб «Электрик блюз».
Первая часть выступления закончилась, и Миранда поздравила себя с успехом: ей пока удавалось избегать столкновений с Коулом даже взглядами, которые бы ставили ее в неловкое положение. Потягивая содовую, она смотрела в окно и размышляла о деле Лэмберта.
Коул, как только стих последний аккорд, стал высматривать Миранду. Он чувствовал, что она взбудоражена и неспокойна, видел, как девушка покинула свой столик. Весь вечер он пытался поймать ее взгляд, но она каждый раз отворачивалась. Боже, как он жаждет еще раз поцеловать ее! Она должна быть его, вся, без остатка. Он хочет стать частью ее, хочет понять, что она скрывает. Она лгала, и он это знал, но не из того, что она говорила, а из того, что недоговаривала. Она подозревает его. Но в чем?
Коул убеждал себя, что должен отвернуться от нее и не оглядываться. Недоверие и тайны омрачали их отношения с Сейбл, а он опять влипает в то же самое. Но на этот раз, кажется, его ждет нечто другое. Когда он целовал ее, рассерженную, раздосадованную, то чувствовал ответный порыв. Их связывала страсть, страсть, в которой потонули и его ярость, и ее возмущение. Страсть, требовавшая продолжения.
– Ну и ну. Ты сегодня превзошел самого себя, – вывел Коула из раздумий голос Трента.
– Вот как? – из вежливости отозвался он, рыская глазами по толпе прогуливающихся по залу посетителей.
– Вот так! Да такое выступление надо снимать на рекламный ролик. Уж не знаю, что в тебя вселилось, но я не прочь бы видеть и слышать это каждый вечер.
– Ничего в меня не вселилось. Разве что для начала побывал на допросе у самодовольного копа, расследующего изнасилование, а потом отвечал на вопросы красотки-детектива, интересующейся делом о шантаже. Может, потому и взвинтился, что нахожусь под подозрением со всех сторон, – невесело хохотнул Коул.
Трент вытаращил глаза.
– Шантаж? Под подозрением? Ничего не понимаю, братан.
– Да, ерунда все, – отмахнулся Коул. – Куколка, которую нанял Уэйн, чтобы она выяснила, кто за ним следит, слишком много вопросов задавала, как раз перед выступлением. Испугала меня очень.
– Она тебя, конечно, зацепила, но только не испугала, это уж точно. – Трент многозначительно улыбнулся и отошел.
И тут наконец он увидел ее. Она стояла у окна, куда не доходил яркий свет, и смотрела на улицу. Грудь как-то непривычно защемило. Она казалась такой одинокой и беззащитной. К ней приблизились два парня, и Коул, не раздумывая, тут же двинулся к ним. Но она, очаровательно улыбнувшись, выразила категоричный отказ. Коул свернул в сторону. Не такая уж она беззащитная, удовлетворенно отметил он. Снежная Королева быстро остудила их пыл.
