Над их головами было что-то написано, были какие-то цифры, а сами они выглядели как живые, разодетые в роскошные наряды, и каждый из них был с венцом на голове. У противоположной стены зала на возвышении стояла огромная каменная чаша, от которой исходил приятный свет, бросающий радужные отблески на стены и пол.
Двери в «Зал Рассветных Царей» захлопнулись, отрезая дорогу назад. Грохот пронёсся эхом, отражаясь от стен, и затих. Зато стала слышна очень тихая, древняя как этот зал музыка. Она была настолько мощная по своей эмоциональной окраске, что пробирала до самых костей и врезалась в душу, отпечатывалась в памяти навсегда. Я застыла, прикрыв глаза, и слушала её, не в силах оторваться.
«Песня драконов, давно забытая миром, она остаётся в сердцах тех, кто приходит в этот зал» — шелестом на фоне раздался голос Лабиринта.
— Она невероятна, — рядом выдохнул Рейвен, и я приоткрыла глаза.
— Только ради этого стоило вытерпеть твои издевательства, Лабиринт, — тихо и очень серьёзно проговорила я.
«А ты думаешь, я бы позволил сюда прийти недостойным?» — хмыкнули в наших с некромантом головах.
Мелодия начала стихать, слух перестал улавливать её, для него она просто исчезла. Но музыка продолжала звучать где-то глубоко внутри, вибрацией отдаваясь на кончиках пальцев, по которым опять забегали искры. Я почувствовала почти физическое желание выпустить энергию, отдать её часть Залу, в благодарность за чудесную мелодию. Магия плавными потоками полилась в атмосферу, смешиваясь с воздухом, и ушла куда-то ввысь, к «облакам», в которых терялся потолок.
«Это правильно, это честно, — довольно, даже сыто, проговорил Лабиринт, — этому месту не хватало светлой силы. Давно ко мне не приходили маги, чтобы пройти испытания и получить свои фасари».
— Насколько долго? — уточнила я, наблюдая, как магическая энергия срывается с моих ладоней.
«Сразу, как пал Рассветный трон, — грустно выдохнул Лабиринт, — нового правителя я не пустил на остров. Не достоин. Как и его сын. Жаль, что маленькая наследница трона ещё не выросла».
— Наследница? Законная наследница династии Тарквида? — переспросил Теодор, удивлённо приподняв всё ещё непривычно светлые русые брови.
«Есть на моём острове такая девочка. Пока что только она может законно стать правительницей, — он снова тяжко вздохнул, а потом продолжил, более бодро, — но вы никому об этом не расскажете, даже менталисты не увидят. Рейе, спасибо за силу. А теперь идите к Чаше Драконов, вам уже пора выходить».
Я сжала руки в кулаки, в надежде прекратить бесконтрольный выход магии, и она покорно остановилась. Искры медленно погасли, и я поспешила догнать Рейвена, уже успевшего уйти вперёд. Я с интересом рассматривала статуи вокруг колон. Они стояли на толстых и достаточно широких бортиках в полуметре над землёй.
В надписях над головами царей прошлого, как оказалось, были их имена и годы жизни. Я с очень большим интересом рассматривала статуи на ближайших к центральному проходу колоннах. Они все были так искусно выполнены, что казалось, будто это живые люди, на секунду замершие и резко сменившие все свои цвета на светло-серый.
Наконец мы дошли до последних колонн, которые были ближе всего к Чаше Драконов. И действительно, снизу, слегка над постаментом, её придерживали каменные драконы. Я ненадолго отвлеклась от этого сакрального предмета, чтобы посмотреть на ближайшие колонны. Как я успела заметить, чем ближе мы подходили к Чаше, тем ближе к нашему времени были цифры над головами правителей.
Одна колонна, почти пустая, привлекла моё внимание. Там был только один коронованный молодой мужчина, кого-то мне очень сильно напоминавший. Его одежды были относительно современного фасона, но не они меня интересовали. Я всмотрелась в черты его лица и с удивлением поняла, что он очень похож на Миртаса, того, кого любила мама в моих снах.
Но этот мужчина имел более восточную внешность: глаза были уже и длиннее, выраженные скулы и острый подбородок были типичными чертами лица виэльцев, а хищно разлетающиеся кверху брови, узкие губы, острый, но аккуратны нос выдавали в нём человека из высших кругов. Истинный аристократ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Его длинные волосы были убраны в традиционную причёску из кос, пучка и прочего, туда удивительным образом была вплетена виэльская корона — роскошное витое чудо, с огромным камнем по середине и кучей маленьких, которая покоилась на высоком лбу правителя и становилась уже в зависимости от удаления от центрального камня. Этакий полумесяц. Мужчина был очень красив, по-восточному.
Я подняла глаза выше, от макушки с небольшим аккуратным пучком к надписям, и прочитала имя. Киэро Тарквида. Он прожил примерно двести лет и умер одиннадцать лет назад. Тогда, когда и прервалась династия восточных монархов. Это был отец Миртаса Кетсуэ Тарквида. Человека, которого любила моя мама.
«Лабиринт, может быть так, что Миртас Кетсуэ Тарквида жив?» — я задала вопрос мысленно, чтобы Теодор не слышал.
Мне в голову пришла шальная мысль о том, что нет никакого другого загадочного мужчины, что именно он, младший принц Виэльи, мой отец. Ведь не могла же моя мать после того, как согласилась стать его женой и закрепила помолвку магической клятвой, через пару лет резко разлюбить его и родить меня от другого мужчины. Почему-то я в это не верила.
«Я не чувствую его, — ответил мне Лабиринт, — Миртас погиб вместе со своей семьёй, Рейе. А ты родилась не от виэльского принца».
Я опустила голову. Ошиблась. Хотя всё время с последнего письма мамы верила, что мужчина из моих воспоминаний и Миртас Тарквида — одно лицо. Узнать, что это не так, неожиданно оказалось очень больно. Но причин не верить древнему Каменному Лабиринту у меня не было.
— Зови меня Рей, — глухо откликнулась я и отвернулась от статуи последнего короля многотысячелетней династии Тарквида, — сейчас я не хочу слышать своё полное имя.
А было ли оно моим? Я не знала. Но меня точно можно было назвать Рей или Рейе. В груди неприятно кололо от разочарования, поэтому я поспешила к Чаше, чтобы поскорее отсюда выбраться. Теодор уже ждал меня на постаменте и смотрел с беспокойством.
— Всё в порядке… — он замялся, а потом закончил, — …Рей?
— Да, просто развеяла очередную свою иллюзию, — я постаралась от него отмахнуться и заглянула в переливающуюся радужными всполохами воду, — Лабиринт, что нам нужно сделать, чтобы выбраться?
«Просто найдите в отражении воды свои лица и пожелайте вернуться» — прошелестел голос.
Рейвен нагнулся над бортиком и посмотрел в воду. Я увидела в отражении его настоящее лицо, с чуть более острыми и выразительными чертами лица, с чёрными глазами и бровями и почти белыми волосами. Он обернулся на меня, и вздёрнул бровь, мол, ты собираешься выходить? Я кивнула и тоже наклонилась над водой.
Рейвен начал растворяться туманом, а я на мгновение увидела в зарябившем отражении чужое лицо. Оно было моим и не моим одновременно. Оно было красивее, с более тонкими чертами лица, волосы были цвета белого песка, как у мамы в её настоящем обличии. Но рассмотреть больше мне не удалось, потому что по отражению вновь пошла рябь, являя то лицо, которое я видела в зеркале каждый день. Я молча пожелала выбраться отсюда, и меня тоже охватил радужный туман.
«До встречи, Рейе» — понеслось мне вслед.
Я открыла глаза и поняла, что уже вечер. Солнце зашло, и пятачок возле каменной арки портала освещали парящие светлячки приятного золотистого цвета. Обернулась назад, и поняла, что портал заснул, больше не проявляя никаких признаков магии. Видимо, до тех пор, пока не появятся новые желающие пройти испытания Каменным Лабиринтом. Меня взяли за руку, и я обернулась, взглядом встречаясь с Рейвеном, попадая в плен его казавшихся почти чёрными глаз.
Издали послышались взволнованные слова на виэльском и торопливые шаги. На тропинку, где мы стояли, выскочил мастер Иширу и быстро оказался возле нас. Он начал сыпать поздравлениями и повёл нас обратно в деревню, даже не давая опомниться и перевести дыхание. Под шумок я сжала ладонь Теодора крепче и сделала вид, что так и надо.
