– Слушаю. – Голос его звучал сонно и Постников понял, что разбудил друга:
– Прости, что помешал спать, но сейчас, так сказать, уже начало двенадцатого…
– Ничего, все в порядке, Тиша.
– Не передумал насчет Вороньего холма?
– А почему я должен передумать?
– Стеколкин тебя ждет.
Олег долго и с удовольствием мылся. Некоторая неловкость от вчерашнего приключения компенсировалась прекрасным крепким сном. Он, наконец, отоспался и чувствовал себя отменно.
Вячеслав Антонович Стеколкин, небольшой лысоватый чиновник отдела по делам недвижимости и частной застройки, обладал двойным подбородком и тихим вкрадчивым голосом:
– Мэр распорядился насчет вашего запроса. Бумаги я подготовил.
Олег просмотрел акт об отводе ему под строительство частного дома пятидесяти соток на Вороньем холме.
– Что значит «отводе»?
– Это значит, что данный участок передается вам в бессрочную аренду. – Пояснил чиновник.
– Я намерен не получить, а выкупить этот участок.
– Закона о продажи земли в России пока нет. – Улыбнулся Стеколкин: – Я могу продать вам фундамент бывшей церкви, которого в наличии не существует, но по бумагам имеется.
Голенев согласился и через полчаса заделался владельцем несуществующей недвижимости. Закончив со Стеколкиным, он заглянул к мэру:
– Тиша, приходите сегодня ко мне всей семьей ужинать, и тетю Галю не забудь захватить.
Постников удивился:
– Куда к тебе? В «Глухарь»? Я, так сказать, в рестораны не хожу. Людям платят гроши, и шиковать на их глазах стыдно…
– Зачем в «Глухарь»? Ко мне на Вороний холм.
– Ты за полдня построишь дом?
– Не важно. Вы приходите, а там посмотрим….
Покинув озадаченного мэра, Олег отправился на автомобильный рынок. Подержанными машинами торговали на пустыре за автовокзалом. Расчищенную бульдозером площадку огородили двухметровой сеткой забора и навесили на столбы ворота. Рядом с ними установили будку. В будке сидел одноногий дед охранник, а рядом с ним за письменным столом жирный мужик в темных очках. Он и был хозяином площадки. Среди унылых рядов из «Жигулей», «Москвичиков» и «Волжанок» бродило несколько зевак. По скучному выражению лоснящегося хозяйского лица Голенев понял, что потенциальных покупателей он в них не видит. На Олега очкастый тоже внимания не обратил. Парень в китайской куртке, по его мнению, принадлежал к тем же зевакам.
– Можно посмотреть ваш автопарк? – Поинтересовался Голенев.
– Смотри, если не лень. – Ответил продавец.
– С таким настроением ты мало продашь. – Усмехнулся Олег.
– Кому надо, тот купит. – Отмахнулся жирный очкарик.
– Мне надо.
– Надо, так смотри.
– Я отсюда вижу – что ищу, у тебя нет.
– Как нет, слепой? Целая площадка. Тридцать тачек…
– Мне нужен или автобус, или домик-прицеп.
Хозяин развел руками:
– Был один, на прошлой неделе забрали. А ты путешествовать надумал?
– Нет, надумал вместо дачки временно поставить.
– Слушай, парень… – Оживился одноногий сторож: – Тебе щитовой вагончик подойдет. Их Пашка Вислоухов сбивал из вагонки. Но сам, вроде, исчез. Говорят, бандитов напужался, а жена на месте.
Голенев проявил интерес. Дед долго и бестолково объяснял, как найти мастера. Толстяку это надоело, он написал на листке адрес и вручил несостоявшемуся клиенту:
– При деньгах, слови частника. Покажешь адресок, довезет….
Магазин Вислоухова прятлся за высоким дощатым забором. На калитке, вырезанной в воротах, висело короткое объявление «закрыто». Но рядом имелась кнопка звонка. Голенев попросил частника дожидаться и позвонил. На второй звонок калитка приоткрылась. Крупная женщина с покрасневшими глазами не слишком радушно спросила:
– Чего тебе?
– Мне нужен щитовой домик.
Она подозрительно осмотрела покупателя с ног до головы, но калитку распахнула.
Голенев сразу увидел то, что искал. Три домика стояли на прицепах, весело светясь свежим деревом.
– Выбирай.
Он подошел ближе, осмотрел вокруг:
– А внутрь можно?
– Залезай.
В домике пахло струганными досками и было очень уютно. Там имелся прибитый к одной из стен стол, такой же деревянный шкафчик, а в углу стояла сложенная походная кровать. О таком теремке мечтают дети, потому что в нем можно жить по-своему, и он похож на игрушку.
– Беру! – Крикнул Голенев и спрыгнул на землю.
– Плати.
– Сколько?
– Полторы. За кровать отдельно.
– Сколько?
– Сто рублей.
Он достал деньги.
– Не здесь же. Пошли в контору. – И она широким мужским шагом двинула к одноэтажному строению. В конторе тоже пахло деревом. Хозяйка уселась за стол, вытащила из ящика квитанции и принялась заполнять. Голенев вдруг увидел, как чернила на квитке начали расплываться. Из глаз кооператорши текли слезы.
Он положил руку ей на плечо:
– Что с вами?
Плечи у нее затряслись:
– Муж…
– Что муж?
– Пропал. Убили окаянные. Только жизнь у нас заладилась…
Она вытерла слезы и торопливо, словно боясь, что он не дослушает, поведала историю своей беды.
– Я тоже кооператор. И на меня бандиты наезжали. Надо объединяться, тогда им конец. – Он выложил на стол три тысячи: – Вот тебе вдвое.
– Зачем так много?
– Пригодятся. Я тебе советую уехать на некоторое время. Им нужна лесопилка и магазин, а ты наследница.
– Что же, из своего дома бежать?
– Я к вам на неделю приехал. В сентябре вернусь, помогу, а пока беги. Скажи только, как домик на место доставить?
– А куда тебе?
– На Вороний холм. Я там участок под стройку получил.
– На Вороньем холме?
– А что такого?
– Кладбище раньше было…
– Ну и пусть.
Она неожиданно улыбнулась:
– Место там красивое. Оттуда Господь на наш городок любовался. А за доставку не бойся. Сейчас позвоню, у нашего партнера тягач. Мигом доставит. Один в доме будешь или с подругой?
– Один.
– Выходит, бобыль?
– Выходит. Как тебя зовут, коллега?
– Верой.
– Вот и верь. Найдется твой муж…
– Спасибо на добром слове. Можешь ехать. Не волнуйся, все тебе привезут.
Он вернулся в машину и велел частнику катить на рынок.
В маленьком городе все близко. Не успел выкурить сигарету, как они прибыли. Глуховский рынок особым разнообразием покупателей не радовал. Один ряд старой кортохи, один ряд молодой. Дальше зелень, свекла и огурцы, а вместо фруктов крыжовник, смородина и малина. Молоко уже кончилось, а мясной ряд торговал.
Голенев начал с мясного. Он задумал угощать гостей шашлыком, а из свинины его делать быстрее.
– Сладенький, не меня ищешь?
Олег поднял голову и увидел Зину. В ресторане, при вечернем платье, женщина выглядела монументальнее. За прилавком ее богатырские формы не так бросались в глаза.
– Привет, Зина. Ты здесь работаешь?
– Торгую помаленьку. Зачем пришел?
– Свинину на шашлык ищу.
– Что для миленка не сделаешь…
Она нырнула под прилавок, выставив на обозрение огромную задницу. Голенев отвернулся, достал гребенку и начал причесываться. Встреча его смутила, а в случае неловкости он доставал расческу.
– Для себя оставляла, но раз такое дело…. – Зина разогнулось с куском карбоната в руках. – Шашлык получится клевый.
– Сколько?
– Подарок тебе, мой сладенький, от Зинули. Ты щедрый и я не жмотка.
– Не права. У тебя тогда день рождения был, а я без повода.
Но денег она с него так и не взяла. Прикупив овощей и зелени, новоявленный помещик вернулся к себе.
Через два часа на Вороний холм привезли щитовой домик. В нем имелось все необходимое: складная мебель, посуда и даже веник с совком для мусора.
– Кто все положил? – Спросил он у водителя тягача.
– Верка Вислоухова собрала.
Голенев вспомнил заплаканную кооператоршу. Заботливая предусмотрительность женщины его тронула.
Когда Постников с женой, сыном и приемной матерью появились в его владениях, раскладной стол уже был накрыт, на углях прогоревшего костра аппетитно румянился шашлык а, рядом на траве в ряд выстроились бутылки. Для Тихона и себя Голенев приготовил водку, для женщин красное вино и сок, для Юлика пепси-колу.
Приемной матери Постникова, Олег присмотрел подарок – маленький говорящий глобус. Галина Афанасьевна до ухода на пенсию работала в библиотеке, а еще раньше преподавала географию в его родном детском доме. Все столицы мира на глобусе обозначались малюсенькими кнопками. Если на них нажать спичкой или булавкой, звучало название государства указанной столицы.
Обняв тетю Галю, Голенев вручил ей подарок и повел к столу.
Пораженное семейство не сразу пришло в себя, но вскоре все устроились на раскладных стульчиках и принялись за трапезу. О делах не говорили, шутили, дурачились и хохотали до слез. Больше всех радовался Юлик. Долго сидеть за столом пацану надоедало, и он спускался к речке поплавать.
Всем было хорошо. Даже по обыкновению строгая Татьяна не делала замечаний мужу и звонко смеялась рассказам Олега о его бизнесе с газированной водой. Голенев не стал делиться с друзьями всем, что ему пришлось пережить, а вспоминал только комичные моменты. Галина Николаевна говорила мало. Она внимательно рассматривала Олега и лишь иногда улыбалась. Пожилая женщина чувствовала, что все далеко не так просто в жизни этого странного парня.
