Металлические половины капсулы плавно поползли в стороны. В помещении стало ощутимо светлее. Саша заморгала, чтобы привыкнуть к свету, который вдруг пропал. В просвете между металлическими створками мерцала темнота с крохотными вкраплениями звезд. Словно космос в миниатюре. Но глубокий. Завораживающий. Она невольно сделала шаг вперед, чтобы рассмотреть поближе, как вдруг в темноте возник огонек.
Он отличался от других звездочек. Теплый, желтый, точнее оранжевый, или красный? За считанные мгновения огонек полыхнул ярким, пронзительным светом, заставившим испуганно отпрянуть… И упереться спиной в коммандера. Его руки легли на плечи, удерживая на месте. И Саша застыла, не в силах оторвать взгляд от полыхающего ядра. Свет начал стремительно гаснуть, сжиматься до прежних размеров, оставляя вокруг лишь темноту космоса.
Она успела лишь выдохнуть, как огонек полыхнул снова, заполняя светом все пространство вокруг. Будто тоже дышал. Или… Как биение сердца. Свет был неровным. В самом начале разгорания он обладал отростками разных оттенков. Как протуберанцы у Солнца. Поэтому цвет так сложно определялся. А затем… Становился ровным, единым. Белым. И снова сжимался до разноцветного.
— Как красиво… — выдохнула девушка.
Все проблемы отступили и остались где-то позади. А здесь и сейчас была лишь она, Икар и бьющееся сердце инопланетного корабля. Такое ее разум точно не мог придумать…
Глава 10
Саша плохо запомнила, как они покинули техническое помещение. Перед глазами все еще стоял огонек, превращающийся в солнце. Она послушно переставляла ноги вслед за коммандером, но совершенно не понимала, куда они идут. Увиденное полностью вышибло ее из реальности. Кажется, Икар даже пояснял, как именно работает ядро корабля, и что там используется, но она ничего не услышала и не поняла. Внутри поселилась невероятная легкость. Будто она парила, а не шла. Захотелось смеяться и танцевать. И стоило смешку сорваться с губ, как она испуганно закрыла рот ладонью. Замерла. И встретилась взглядом с внимательными глазами мужчины. Быстро огляделась.
Оказалось, они вернулись в холл и стоят в самом центре.
— Вы очень восприимчивы к воздействию ядра, — медленно произнес Икар. — Мы не реагируем на него столь ярко. Я подумал, что демонстрация станет более результативной, чем слова, но не учел разницу нашей анатомии…
Саша моргнула, собирая слова в предложения и пытаясь осознать их смысл. Речь доносилась будто издалека. Сквозь плотную вату. Да еще и звучала как-то… искаженно. Она задумчиво коснулась уха, пытаясь поправить переводчик, и обнаружила, что устройства нет. Посмотрела на пол, затем коснулась другого уха. Наушник пропал. Видимо, упал еще рядом с ядром, когда Икар удерживал ее за плечи. Но тогда… Она понимает чужой язык?
— Я вас понимаю?
Тупее вопроса не придумаешь, учитывая, что задала она его на русском. Кажется.
— Вы очень активно пользовались переводчиком в эти дни, — собеседник оставался невозмутим и указал на свое ухо. — К тому же высокое нервное напряжение и, как я уже говорил, воздействие ядра. Процесс обучения ускорился. Понимание — лишь первая часть. Научиться говорить будет сложнее. Продолжим экскурсию?
Его манера мгновенно менять тему разговора выбивала из колеи. Наверное, это от того, что киориец не испытывает эмоций. Для него одинаково равнозначны действия и пояснения.
Саша еще раз оглядела холл. Легкость и эйфория немного улеглись, снова накатила усталость. Словно на плечи упало свинцовое одеяло и потянуло к полу. Захотелось прилечь. Но в то же время… Она точно знала, что не уснет. А оставаться одной не хотелось.
Девушка внимательно посмотрела на коммандера.
— Думаю, я уже достаточно увидела, чтобы поверить в реальность происходящего, — она постаралась выдавить улыбку, но на лице спутника в ответ ничего не изменилось. Конечно, отсутствие зеркальных нейронов. Он просто не понимает, зачем улыбаться. Как ни странно, простое осознание освободило от неловкости. Любого другого человека она боялась бы обидеть, задеть, а сейчас могла свободно сказать, что чувствует. И испытала огромное облегчение. — Я бы хотела немного отдохнуть, но… мне страшно быть одной.
— Позвать Клео?
— Нет! — получилось чересчур уж поспешно, и Александра невольно смутилась. А затем пояснила, чувствуя на себе внимательный, спокойный взгляд собеседника: — Она замечательная, но… очень эмоциональная. А я устаю от… эмоций.
Она не знала, как еще объяснить свою реакцию на медсестру. Как раз ее обижать не хотелось совершенно. Все же киорийка многое сделала для нее: объясняла, помогала, кормила, рассказывала и развлекала. Не хотелось быть по отношению к ней неблагодарной, но… Как быть не в одиночестве и в то же время не утомляться от чьего-то общества? Изоляция последних месяцев плохо на нее повлияла.
— Я полностью свободен до завтрашнего утра. Мне понадобится несколько часов на сон, чтобы не слишком перегружать организм, но вы тоже устанете и уснете.
Ей показалось, что левый уголок его губ дрогнул, словно в попытке улыбнуться. Впрочем, наваждение сразу пропало. Осталась лишь благодарность.
В молчании они дошли до каюты и, только оказавшись внутри, Александра поняла, что совершенно не знает, чем занять гостя. Взгляд заметался по помещению и остановился на компьютере. Клео понравилась их музыка. Возможно, коммандера заинтересуют фильмы?
— Хотите познакомиться с земной культурой? — она направилась к рабочему месту, с которым вполне освоилась.
— Должно быть весьма познавательно.
— Есть какие-нибудь пожелания?
— Выберите что-то на ваш вкус. Для меня любой контакт будет интересен, а вам нужно успокоиться.
Успокоиться. Да. Можно включить что-то из старого и знакомого. Тогда велик шанс, что она заснет под десятый пересмотр «Гордости и предубеждения» или «Джейн Эйр». Взгляд упал на знакомый заголовок. «Большая маленькая ложь». Ольга давно советовала посмотреть сериал, но руки все не доходили. Вообще после развода возникли проблемы с восприятием новой информации. Хотелось завернуться в прошлое, как в одеяло,
