— Мама, я все помню! — насупилась она, но тут же засунула руки в карманы широких штанишек и улыбнулась. — Пошли!
Из подворотни вышли уже не миловидная молоденькая девушка за руку с маленькой девочкой, а рябая молодуха с озорным мальчишкой в лихо напяленной кепке.
В трактире мы без труда нашли караван до следующего города и уже на следующее утро наш путь продолжился. Мы сменили еще два каравана, прежде чем прибыли в Каров, находящийся в трех днях пути от Бравеля. Можно было бы добраться до этого города более прямым маршрутом, но мне была важна не быстрота передвижения. Наверное, пересмотрела шпионских боевиков в свое время. Однако по мере того, как мы отдалялись все дальше, моя тревога утихала, а интуиция твердила, что я все делаю верно.
В Карове мы задержались дольше, чем в других городах — нам нужна была передышка. К тому же, я решила смыть с себя опостылевшую маску и вернуть Лее ее девчачий статус. Отсюда мы отправимся в Бравель, в город, где я собиралась осесть. И в караване вполне могли встретиться люди, с которыми и в городе придется сталкиваться. И чтобы не шокировать их нашим перевоплощением потом, лучше вернуть себе наши «шкурки» уже сейчас.
***
Постоялый двор или, как здесь говорят, трактир с номерами, в котором мы остановились по рекомендации попутчика, был небольшим и уютным.
— Госпожа Кульезе, — обратилась я к хозяйке, которая вышла оглядеть полупустой зал — время завтрака уже прошло, а обед еще нескоро, — не могли бы вы помочь советом?
Моложавая женщина чуть за сорок в белоснежном чепце странного покроя, не скрывавшем шею и высокий лоб женщины, окинула меня взглядом и вежливо улыбнулась:
— Чем я могу вам помочь?
— Я хочу купить готовое платье.
Вся одежда в городах шилась на заказ или покупалась в виде заготовки в ателье, где нужно было ждать несколько дней, чтобы ее дошили по фигуре. У меня не было столько денег, чтобы купить новое платье, и ждать, пока его пошьют, тоже возможности не было. Нужно скорее добираться до места и искать возможность заработать. Я неуверенно себя чувствовала, глядя, как утекают сбережения. Но переодеться все же было нужно. Деревенское платье поистрепалось за две недели пути, и я походила на нищенку, и такой разве что подаяние могут дать, но не взять на работу. Да и кажется мне, что прикупить одежду здесь будет дешевле, чем в столице провинции.
Живот у меня рос медленно, но я остро ощущала жизнь, которая во мне росла, наполняла счастьем и ответственностью. Хотелось что-то делать, чтобы обрести почву под ногами.
— Готовое... — задумчиво протянула женщина. — Разве что...
— Госпожа Кульезе! — внезапно прибежала из подсобных помещений бледная и испуганная служанка. — Там. там. Я не хоте-е-ела-а-а. — и разрыдалась.
Хозяйка поняла, что разговаривать с плачущей девицей бесполезно, и направилась вглубь помещений, таща девушку за собой. А я с любопытством шла следом. Пройдя через кухню, где на нас заинтересованно оглянулась толстая кухарка и мальчишка, который сноровисто чистил овощи, мы вышли на задний двор и завернули направо.
Холодный ветер тут же коснулся плеч, и я поежилась, втягивая голову в плечи. Октябрь здесь считался ветреным, но климат был мягкий и зимы не очень снежными и холодными.
За поворотом обнаружился зеленеющий огород! Чего там только ни росло! Даже огурцы с помидорами. И это в то время, когда холодная осень уже вступала в свои права!
— Что ты натворила, мерзавка! — выдохнула хозяйка. — Что ты сделала с артефактом?! Отвечай, я тебе говорю! — тряхнула она рыдающую девушку.
— Не зна-а-аю-ю-ю! Я только хотела его попра-а-а-ави-и-ить, а он щелкнул и отключился -а-а!
Оглядевшись, я увидела железный штырь, вкопанный в землю, навершие которого представляло собой две подвижные полусферы с какими-то закорючками, выгравированными на них.
— Дура! Кто тебя просил лезть?! Ты знаешь, сколько стоит этот артефакт?! — женщина подошла к нему, но оглянулась и тут же переключилась на другое. — А овощи? Ты подумала, что из-за его неисправности здесь все замерзнет?! А мои любимые гортензии?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— причитала хозяйка, хватаясь за сердце.
Я подошла к штырю и поняла, что эти закорючки — руны. В памяти всплыло воспоминание, как Аника, в тело которой я попала, сидела за столом в классной комнате, и высокий седоусый мужчина рассказывал ей значения рун и их применение. Воспоминание было смазанным, но толкование самих рун всплывало в памяти очень четко. И сейчас я увидела, что служанка нечаянно сместила верхнюю часть и разъединила рунную вязь, то есть выключила прибор. Я протянула руку и вернула все в нужное положение. Что может быть проще — «вкл» и «выкл»? Только потом до меня дошло, что я могла сделать только хуже. Озноб пробежал по спине. Но над грядками пронесся теплый ветерок, и я ощутила, как меня окутало тепло.
Госпожи Кульезе удивленно на меня посмотрела:
— Ты его починила? — ее голос был полон удивления.
— Он просто был выключен. Вот, поворачиваете навершие сюда, и он работает. А сюда — выключается, — показала я.
— Этот старый лис, артефактор, сказал, что работа с прибором крайне сложна и требует специальной подготовки. И я. как дура, зову его к нам каждую весну и осень, плачу кучу денег просто за то, чтобы он повернул эту штучку?! — она уперла руки в бока и зло уставилась на артефакт.
Эм...
— Покажи-ка мне еще раз, как его включать и выключать, — подошла ко мне женщина.
— Вот, смотрите. — и я снова показала, как нужно сдвигать навершие.
— А ты откуда это знаешь? — с подозрение глянула на меня женщина.
Действительно. И что ей ответить? Не помню? Девушек с отбитой памятью не так много, чтобы оставлять за собой такой след.
— Видела однажды в лавке, как артефактор демонстрировал товар. Только, скорее всего, вы зря обвиняете вашего. Такой артефакт как минимум раз в год нужно подзаряжать магической энергией.
Женщина задумалась.
— Ну ладно, я еще с этим старым ослом разберусь. В любом случае он меня надул. Ведь заряжать его во время выключения не нужно? — Я кивнула и порадовалась, что кровожадный взгляд прищуренных женских глаз направлен не на меня. — Так что ты там хотела у меня узнать? — переключилась она на другую тему и поманила за собой в дом, сделав страшное лицо служанке и указав рукой с вытянутым указательным пальцем на требовавшие прополки грядки.
Служанка вздрогнула и бросилась выполнять задание, а мы вернулись в трактир.
— Агала, сделай нам взвар, мы тут присядем, — пригласила меня хозяйка за небольшой столик в углу кухни, явно предназначенный для перекусов персонала. — Так зачем тебе платье?
— Ну как это?.. — Я даже растерялась. — Мой наряд истрепался и не подходит для города, да и вообще.
— Ну-да, ну-да. — задумчиво оглядела она меня. — А ты хочешь остаться в городе? — перешла она на «ты».
— Планирую.
— Тогда что-нибудь приличное можно найти на барахолке Герарда. Но я могу замолвить за тебя словечко перед одной модисткой, и она сошьет платье в течение дня-двух.
— Было бы замечательно. Только сколько это будет стоить?
— Зависит от ткани, но не волнуйся, я попрошу, чтобы она не задирала цену.
— И у меня есть платье из очень хорошей дорогой ткани, кому я могу его продать? - решила я спросить и об этом.
Хозяйка трактира снова окинула меня оценивающим взглядом, но спрашивать ничего не стала.
— Предложи Герарду на барахолке. Может, он тогда тебе что-то поприличнее подберет, а моя модистка подгонит по размеру. — Перед нами поставили взвар, я отхлебнула горячий ягодный напиток и зажмурилась от удовольствия. Надо будет и Лее такой заказать. — Кстати, ты уже думала, куда будешь устраиваться на работу? По глазам вижу, что еще нет. Так вот, я могу взять тебя к себе. Сама видишь, найти расторопных и сообразительных слуг та еще забота, а ты не промах.
— С-спасибо, — не ожидала я такого предложения. — Я обязательно подумаю.
Госпожа Кульезе хмыкнула и, сославшись на дела, оставила меня допивать взвар.
