Я развернулась и пошла к лавочке. Девушка смотрела на меня без любопытства.
– Извините, меня Настей зовут. Мне кажется, что вы очень пристально наблюдаете за Алексеем. Мне… неприятно. Может… вы объясните свой интерес?
Девушка достала сигареты, прикурила:
– Иди ты.
– Мне все-таки хочется услышать ответ.
– Я тебе сказала – иди. Куда хочу, туда смотрю. А за Лешку можешь не беспокоиться, он переживет и мои взгляды, и твои, и еще ста баб. Я все думаю, когда же ты ему надоешь? Ты ему передай, что пора возвращаться.
– К-куда? – К горлу подступали слезы.
– Ко мне, естественно. Не с тобой же, хромоногой, ему сексом заниматься. Он в этом деле акробатику любит.
Девушка бросила окурок на землю, встала и быстро пересекла бульвар.
Я плюхнулась на освободившуюся скамейку и смотрела на кривившийся дымок от непотушенного окурка. Алексей встал рядом.
– Леша… Она сказала, что ты меня бросишь. Из-за хромоты.
Алексей держал поводки в руках, и собаки тянули его в разные стороны.
– Насть, пойдем домой, а? Так пива хочется.
Я забрала поводок со Стервой и… взяла Лешу под руку.
На долю мгновения мне представилось, как останусь одна в этом сквере, в этом вечере, в этой жизни. Я не могла быть без Алексея. Физически не могла… Да, я безответная дура. Да, я редко принимаю самостоятельные решения. Но хрена эта баба получит моего Лешеньку.
Я не сказала ни слова, пока мы покупали пиво, шли домой и мыли лапы собакам.
Разговор начался, когда мы сели за стол и разлили пиво по бокалам. Я нервно теребила воблу, Алексей оставил пустой бокал.
– Настена, девушка на бульваре – Лариса. Я с ней прожил полтора года. Она мне очень надоела. Я даже не сказал ей, где купил квартиру. Она случайно меня здесь увидела и начала доставать. А насчет того, насколько у нас с тобой серьезно, – не знаю.
Я судорожно вздохнула:
– У меня это навсегда.
– Не дай бог. Я очень сложный человек.
– Я тоже.
Мы выпили трехлитровый бочонок пива, съели килограмм воблы и легли спать пораньше. Спали мы как добропорядочные семейные люди, попа к попе.
Утром Алексей еще спал, когда я тихо собралась и уехала в клинику на обследование.
Глава 13
Все хорошо?
В половине десятого, хромая и прискакивая – это у меня такой бег, я влетела в ординаторскую Эдуарда Арсеновича. Он собрал целый консилиум – еще два врача и мама.
Смотрели мою ногу не на холодном хирургическом столе, которых я боюсь до озноба, а прямо в кабинете. Я сняла колготки, легла на кушетку и морщилась от цепких толстых пальцев хирурга. Иногда было больно, и я вскрикивала, не стесняясь. Мама при этом нервно прижимала руки к груди, а Эдуард Арсенович переглядывался с седеньким врачом и моложавой дамой, и они отмечали болезненное место на схеме колена.
После осмотра все расселись у стола Эдуарда Арсеновича.
– Инвалидную коляску надо купить.
У мамы заблестели от слез глаза.
– Как же? Неужели так плохо?
– Наоборот. Сделаем разрезы, введем нужные препараты, установим растяжки и мини-капельницы. Все это сооружение должно находиться на ноге два месяца. Раньше наблюдали и контролировали только стационарно, теперь на второй месяц можно амбулаторно.
Мама закивала головой, соглашаясь с каждым словом, но уточнила:
– Сколько?
– Может, полтора месяца, но лучше настроиться на два.
– Нет, стоит сколько?
– А вот тут надо подумать. Официальные ставки у нас не очень высоки…
Я больше не прислушивалась к разговору. В материальных и бюрократических вопросах моя мама – ас.
За окном клиники дрожали от дождя кленовые желтые листья с зелеными прожилками. Настроение у меня было радужное.
Мама в разговоре с врачами нажимала на цифру восемь, имея в виду, что обязательно появятся дополнительные издержки, например реабилитационный период затянется. Эдуард Арсенович упрямо говорил о десяти, как бы не слыша маму.
Седенький врач уточнил, что коляску, после удачного завершения операций с коленом, надо презентовать кому-либо из малоимущих больных. На коляску мама согласилась сразу. Дама в халате выторговала капельницы для коляски и постельное белье.
Дома остался Леша. Я представила, как застану его сонным, залезу под одеяло, к теплому стройному телу, обцелую любимое лицо… Я наклонилась к маме:
– Извини, мамочка, но у нас есть деньги. Хочу отдохнуть и поесть.
Мама, не меняя выражения лица, тут же услышала цифру десять, согласилась на нее и продолжала разговор дальше.
Две тысячи аванса я сразу отдала маме, и она выложила их на стол, чем весьма подняла настроение врачей.
Выйдя в коридор, я прохромала до пустого стола медсестры и набрала домашний номер. Времени было двенадцать дня. Леша сонным голосом поинтересовался, куда это его женщина сбежала с утра пораньше. Я радостно заорала в трубку о своей коленке, что Эдуард Арсенович берется за операцию, то есть появилась надежда стать нормальным человеком. Алексей слушал мой монолог, позевывая.
– Молодец. Давай садись в машину и приезжай быстрее, мне без тебя грустно.
Я заплакала в трубку от счастья. Мама, подошедшая сзади, смотрела на меня с ужасом:
– Доча… Ты с кем разговариваешь?
– Мама… – Я заговорила извиняющимся тоном: – Я влюбилась. Я никогда и никого так не любила.
Мама отвела меня от столика медсестры к окну.
– Он у тебя дома?
– Да.
– Ничего не сопрет?
Я отмахнулась от неприятного предположения.
– Не сопрет. Да пускай берет все! Все, что ему нужно! Ой, я забыла спросить, погулял ли он с собаками.
– Понятно. Я еду с тобой.
У меня после осмотра ныло колено, и мама села за руль. Мне очень хотелось позвонить и предупредить Алексея о нашем визите, но мама настояла на экспромте.
– Пусть будет все как есть. Не суетись, Настенька.
И я решила не суетиться, маме необходимо доверять.
За два квартала до дома мама начала поглядывать в зеркало заднего вида, поправлять челку и причмокивать губами, оживляя помаду. Выглядело это смешно, но мне хотелось сделать то же самое.
В квартире пахло едой и мужским дезодорантом. Мама застыла в дверях, уставившись на Зорьку, Зорька также внимательно разглядывала новую женщину, решая, кто она – гостья или новый член семьи.
Из кухни вышел Алексей голый по пояс – в джинсах и полосатом передничке. При виде меня и мамы поднял брови.
– Анастасия, я яичницу сварганил. Здрасте.
Мама открыла рот, рассматривая длинноволосого красавца.
– Леша, познакомься, это моя мама. Она очень захотела тебя увидеть.
Алексей встал перед мамой, оттолкнув Зорьку, и протянул руку:
– Очень приятно. Алексей Захарович.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
