Зато старые знакомые не питают никаких иллюзий на его счет. И если постараться не особенно им докучать, чтоб не бросили посреди дороги на произвол судьбы (с них станется!), перспективы его становятся менее удручающими. Главное – доказать, что и он небезнадежен. Пусть и не уродился богатырем и по части магии не соперник демону-убийце, но есть одно неоспоримое достоинство, которого у него не отнять, – интеллект! Это тоже кое-чего стоит…
– Знаете, – рассуждал Августус, желая выказать свою прозорливость, – а ведь я сразу догадался, я один догадался, что мы, Избранники, – не единственные, кто проник в прошлое из нашего времени!
– Вот как? – поинтересовался Аолен из вежливости. – Каким же образом?
– Я заметил ваш след! – воодушевился магистр. – Нашел на дороге обрывок свежей буккенской газеты, в нее была завернута ваша еда…
– Стоп! – вдруг перебил Хельги, резко обернувшись. – Ты уверен, что это было уже в Средневековье?
– Уверен, – слегка удивленно подтвердил Августус. – А что?
– А то! У нас не было с собой никаких газет, тем более буккенских. Мы не стали бы заворачивать в них еду. Типографская краска содержит много свинца, а он ядовитый. Аолен ругается… Скажи, Аолен?
Изменившийся в лице эльф согласно кивал.
– Ты хочешь сказать… – начала сильфида.
– Что кроме покойных Избранников и нас сюда забрел кто-то еще, – завершила мысль Меридит. – Если только Бандарох не напутал со временем.
Как отнестись к этому выводу – радоваться, тревожиться или просто не придавать значения, – никто пока не знал. А очень скоро об этом и вовсе забыли, поглощенные более насущными проблемами.
Это была их первая ночь на берегу. Чудесная, теплая ночь. По темно-синему августовскому небу рассыпались белые точки первых звезд – долго, целое лето, не появлялись они перед обитателями здешних мест. Тихо шуршали волны прибоя, глухо постукивали о прибрежные валуны. С океана тянуло легким соленым ветерком, не способным развеять густой запах перепревших водорослей, разлившийся в теплом, влажном воздухе. Поверхность воды чуть мерцала зеленоватым светом; от камешка, брошенного в воду Ильзой, разлетелись сияющие брызги. Не верилось, что находишься у самых ворот грозных Северных Земель, а не где-нибудь на западном побережье благодатного Аполидия. Лишь черные пологие контуры Безрудных гор, что вставали на востоке мрачными громадами, напоминали о суровой действительности. Но думать о ней не хотелось. Настроение сделалось легкомысленным и беспечным. Было так приятно растянуться подле костра на песочке, еще хранившем дневное тепло, и не обращать внимания на упреки демона-убийцы, утверждавшего, что умные существа в здешних краях без укрытия не ночуют.
Хельги знал, что говорил.
Среди ночи Эдуарда вдруг разбудило странное ощущение. Он всем телом почувствовал слабые, но неприятные содрогания. Будто неподалеку кто-то вбивал в землю сваи. Или очень сильно топал… Кто-то чересчур большой, тяжелый…
Принц в тревоге вскочил – и встретился взглядом с бывшим наставником. Хельги очаровательно улыбался и всем своим видом выражал: «Что я вам говорил!»
– Тролль! – пояснил он. – Горный тролль вышел на охоту. И если мы ничего не предпримем, то станем для него дичью! – И добавил многозначительно: – Единственное надежное укрытие от тролля – это нора или щель настолько узкая, что он не сможет в нее пролезть.
Как же они бежали! Сломя голову, не разбирая дороги, неслись вдоль кромки воды, по плотному влажному песку. Там, далеко впереди – Хельги отчетливо видел это, – пляж резко сужался, берег становился скалистым и обрывистым. Появилась надежда найти ту самую спасительную нору или щель. А топот позади становился все громче, все ближе. Не оставалось сомнений – тролль их учуял, вышел на след жертвы.
Ильза неслась и боялась оглянуться. Ей чудилось, будто она слышит дыхание чудовища за своей спиной, представлялись огромные ручищи, уже занесенные над ее головой… На самом деле тролль не был таким проворным, как она предполагала. Они добежали-таки до обрыва и забились в расселину, такую узкую, что сами едва протиснулись. Не иначе это Силы Судьбы нарочно проковыряли ее в гранитной толще, чтобы вторую партию исполнителей их воли не постигла столь же печальная участь, что и первую.
Они даже успели немного отдышаться, прежде чем в их поле зрения (весьма ограниченном) показался тролль.
Единственным, кому уже доводилось встречаться с северным чудовищем, был Хельги. В ту пору ему было около пяти лет, поэтому свои впечатления от размеров твари он списывал на нежный возраст. «Не может двуногое, разумное существо быть таким огромным», – думал он. Оказалось, может. Детские воспоминания были совершенно верны. Тролль оказался раза в два выше самого высокого уриаша или островного киклопа. Рагнар, к примеру, едва достал бы ему до колена.
Как он выглядел? Малопривлекательно. Почему-то на картинах троллей принято изображать если не одетыми в штаны и куртку по моде людей-лесорубов, то по крайней мере закутанными в шкуры. Увы, в действительности дело обстояло иначе. Может, троллю стало жарко или он шел купаться, а может, одежда была лишь художественным вымыслом.
– Как же много в Средневековье голого народу! – пожаловалась Ильза, в смущении отворачиваясь.
А смущаться, надо сказать, было от чего! Размеры впечатляли.
Уж чем-чем, а слабоумием тролль не страдал. Он быстро понял, что жертва ускользнула и выцарапать ее из щели не удастся даже с помощью палки. Злобно зарычав на прощание, великан побрел восвояси, на поиски новых объектов охоты. На этом дело, пожалуй, закончилось бы. Но вдруг приключилось непредвиденное.
Испустив воинственный клич, Эфиселия отпихнула Рагнара, выскочила из расселины и бросилась в атаку на чудовище! Как успела подумать практичная Меридит, у амазонки была бы небольшая надежда на успех, если бы она подкралась к троллю сзади и сразу перерубила сухожилия на ногах. Но крик заставил его обернуться, и единственно возможное преимущество – внезапность – было утрачено.
Тролль резко развернулся и ловким, отработанным движением сцапал амазонку поперек туловища… и сразу потащил в рот. По слухам, тролли обычно подвергали свои жертвы хотя бы минимальной термической обработке. Но этот, видимо, здорово проголодался и решил закусить свежатиной.
Деву Эфиселию вся компания успела здорово невзлюбить. Но смотреть, как новую спутницу пожирают заживо, оказалось выше их сил. Не сговариваясь, они устремились на помощь. Тихо. Молча. И так же не сговариваясь, Хельги и Меридит почти одновременно рубанули увлеченного добычей монстра по ногам. Тот взревел от боли, споткнулся и, широко размахнувшись, отшвырнул деву в сторону. Тело глухо стукнуло о камни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
