Николай слышал слова парня, словно через подушку, понимая лишь некоторые из них.
– Иди, – выдохнул он и повернулся на грохот в коридоре.
– Но как?!.. – крикнул Леха. – А вы как?!
– Коля! – крикнула Алиса, замешкавшаяся у второй двери и, видя заминку, помчалась обратно. – Бежим! – крикнула она.
Словно в замедленной съемке она видела, как рука Николая поднялась, с силой толкнула Леху в коридор. Выронив автомат, тот сделал пару шагов, ошалело поглядел на охранника. Тот невозмутимо коснулся двери и начал ее закрывать.
– Нет! – крикнула Алиса, понимая всю ситуацию. – Нет!..
– Дядь Коль! – крикнул Леха и, рассмотрев наконец-то лицо охранника вздрогнул. – Нееет! Дядь Коль? Да как так-то? – вскрикнул он, и слезы брызнули из глаз.
– Неееет! – заплакала девушка, подбежав к двери, которую Николай уже наполовину закрыл. – Ну нееет же! Неееет! – закричала она, пытаясь заглушить клекот, доносящийся из коридора.
– Извини, – непослушным языком проговорил охранник, нервно качая головой, словно отмахиваясь от мухи или в приступе конвульсии. – Не подходи… заразился… – прохрипел он. – Нырял… за Олегом. Вода. Наверное. Заразился.
Парень пытался объяснить девушке все, что произошло, но с разбитых, кровавых губ срывались лишь отдельные слова.
– Да почему?! Почему он?! Ну как так-то?! – упал голос учительницы до еле слышимого.
Девушка зарыдала, захлюпала носом, закрыв лицо. Чувство несправедливости переполняло ее. Почему один из самых добрых и отважных людей, которых ей посчастливилось встретить, умирал такой страшной смертью? Почему человек, который в течение всего этого времени, с самого начала катастрофы, будучи всегда впереди, спасавший их всю эту ужасную, адскую ночь, сейчас стоял пораженный смертельным вирусом, превращаясь в такое же дикое, жаждущее крови и убийств существо, а те трусливые пародии на людей, жавшиеся сейчас у противоположной двери, остались жить? Почему не трус Бульдог Альбертович с его прихвостнем Валентином? Почему те, кто боялись даже взглянуть на этих существ, останутся жить, а Олег, отправившийся добывать воду и еду с охранником и молодым юношей, еще сегодня бывшим школьником, погиб, по глупости, подхватив смертельное заболевание через порез? Ответ на этот вопрос, наверное, не даст никто, но, скорее всего, он скрывается в том, что тот, кто рискует своей жизнью ради других, рано или поздно оступится, промахнется, или чуть-чуть не дотянет в игре со смертью. Проиграет ей, в то время как тот, кто прячется за спинами, оставаясь в безопасности, будет жить… Но каждому свое. У каждого свой путь. Каждый сам волен выбрать – оставаться дрожащей пародией человека перед ликом опасности или, не думая о себе, кинуться в горящий дом и спасти хотя бы одну жизнь, отдав взамен свою.
– Уведи ее… – прохрипел охранник.
Леха, утерев лицо, поднял девушку и поволок ее за собой.
Последнее, что увидел Николай прежде чем закрыл дверь, это спину парня, на футболке которого проступала кровь...
Он закрыл дверь, обернулся. Уперся в нее спиной, пошире расставив ноги. Непослушные руки подняли какую-то штуку, которая была в них. Что-то тяжелое, железное, пахнущее порохом и маслом. Мозг выдал сигнал опасности, исходящий от нее. Парень почему-то не помнил, как она называется, но руки помнили, как они должны действовать. Правая рука дернула какой-то крючок, тот с лязгом откатился и ударился, вернувшись на место. Левую руку вперед, взяться вот так. Правую… Правую что? Неважно, правый верхний кусок тела сюда. Палец сюда…
Алиса едва переставляла ноги, рыдая и спотыкаясь. За дверью звонко застрекотал автомат. Существа в коридоре зарычали, завыли. Раздался шум падающих тел и клекот. Он разносился по коридору из-за двери, отгородившей их от набегавшей волны. Девушка вздрагивала от каждого выстрела, ожидая, что он будет последним. Что вот-вот там за дверью раздастся победный клекот, означающий, что человека, которого она полюбила за характер, волю к победе и силу, больше нет.
Алиса споткнулась, когда не услышала очередного выстрела, который должен был звучать в непрерывном такте «та-та-та»… Только схватившись за идущего рядом Леху, она смогла удержать равновесие. Выстрела все не было и не было. Она надеялась, что он снова раздастся, что они будут звучать бесконечно и Николай останется жив. Вместо выстрела из-за двери раздался полурык-полукрик, плавно перешедший в клекот...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
* * *
Добравшись до двери, девушка в слезах начала подниматься по ступенькам. Дойдя до середины лестницы, она обернулась. Леха стоял внизу, полуобернувшись на дверь, из-за которой доносились яростные крики. Та дрожала под ударами и натиском не людей, рвущихся из-за нее.
– Леш, – позвала девушка. – Надо идти!
– Дверь, – тихо сказал парень, указывая не нее.
– Что? – переспросила девушка, вытирая слезы, спускаясь на пару ступень ниже.
– Засова нет… – грустно проговорил парень.
– Как?! – испуганно кинулась девушка.
Засова, о котором говорил Николай, когда они с капитаном обсуждали план, и вправду не было. Место, на котором должна была висеть стальная ручка, было сточено, а самого запора нигде не было видно.
«Убрать, я сказал, этот чертов засов! – вспомнились визжащие слова Бульдога Алексеевича накануне праздника. – Чтобы там ученики заперлись?! Нет! Никакого инцЕНдента!».. Девушка взвыла от беспомощности.
– Идите, – тихо проговорил Леха, закрывая двери, отгораживая их от тускло освещенного коридора, повернувшись к девушке спиной. Та вскрикнула, вновь прижав руки ко рту.
– Лееееш! – выкрикнула она, вновь зарыдав.
Парень нахально улыбаясь, повернулся спиной к двери.
– Ты-то каааак?! – взвыла учительница. – Когда?
– На лестнице, – устало проговорил парень, пропихивая левую руку в скобу на двери. – Когда на дядю Колю та тварь напала…
Девушка смотрела на юношу, не веря своим глазам. Тот, гордо вскинув подбородок, просунул правую руку в скобу на правой створке двери, напряг руки, пристраиваясь, поморщился, когда металл коснулся ран.
– Идите, – прошептал он, уперевшись ногами в нижнюю ступень. – Они идут…
В коридоре за спиной Лехи раздался грохот, вой и клекот. Топот разнесся по коридору. Он все приближался и приближался. Девушка, ошалело глядя на юношу, медленно попятилась назад.
– Идите! – крикнул парень, напрягая все мышцы тела.
Девушка повернулась и помчалась наверх, не разбирая дороги.
Леха просунул руки подальше в скобы, зашипел. Топот приближался, пока не врезался в дверь. Первый удар заставил парня закричать. Мышцы на руках вздулись. На левой образовалась гематома. Второй удар. Кожа на правой руке содралась под скобой. Третий удар. Что-то хрустнуло в спине. Парень закричал от боли, но продолжал упираться ногами в ступеньку, держа стальную дверь, словно распятый Иисус. Створки двери давили, пытались открыться, но парень стоял. Кровь брызнула из носа на грудь. Спина и руки хрустели от разрывов и переломов. В двери долбили яростно, неистово. Леха поднял голову и увидел, как яркое пятно от открывшейся наверху двери погасло. Он закричал кровавым ртом, напряг ноги, но продолжал стоять, сдерживая собой, как живым засовом, дверь, последнюю, отгораживающую еще живых людей от уже неживых...
Алиса упала на последней ступеньке, вывалившись на крышу. Снизу несся крик парня, который держался из последних сил. Она заткнула уши, чтобы не слышать этот крик, навсегда въевшийся в ее сознание.
* * *
05:00
Девять часов после катастрофы
Рокот вертолета раздался на заре. Уставшие, измученные люди толпились на краю крыши, укрывшись за будкой воздуховода вентиляции.
Альберт Алексеевич первым выскочил из-за укрытия и начал размахивать руками, в которых держал свой пиджак. Вертолет медленно приближался, разнося по округе грохот. Зависнув над крышей, он плавно приземлился, и из открывшейся двери выскочили несколько бойцов в черной одежде, с автоматами в руках.
