Констанс (с улыбкой). Сложно, знаешь ли, понять, почему вкусненькое для мужа, не может быть сладеньким для жены.
Миссис Калвер. Мы все знаем, что верность для мужчин — пустой звук. Они могут не пропускать ни одной юбки и при этом оставаться честными, трудолюбивыми, заслуживающими доверия. У женщин все иначе. Они становятся лживыми, раздраженными, ленивыми, беспомощными, нечестными. Вот почему опыт десяти тысячелетий, накопленный человечеством, требует от женщин верности. Все знают, что добродетель — ключ к остальным достоинствам.
Констанс. Они нечестны в том, что отдают уже не принадлежащее им. Они продали себя за стол, кров и защиту. Они — личное движимое имущество. Они полностью зависят от мужей, а когда изменяют, становятся лгуньями и воровками. Я — другое дело. Я экономически независима от Джона, а потому требую и сексуальной независимости. Сегодня я внесла на счет Джона тысячу фунтов за свое годичное содержание.
Джон. Я отказываюсь их брать.
Констанс. Тем не менее, придется.
Миссис Калвер. Это не повод выходить из себя.
Констанс. Я полностью сохраняю самообладание.
Джон. Если ты думаешь, что свободная любовь — удовольствие, то ты ошибаешься. Поверь мне, приписываемые ей достоинства сильно преувеличены.
Констанс. В этом случае остается только удивляться, почему люди никак не поставят на ней крест.
Джон. Я знаю, о чем говорю, можешь мне поверить. Она обладает всеми недостатками супружеской жизни, без преимуществ последней. Заверяю тебя, дорогая, игра не стоит свеч.
Констанс. Ты, возможно, прав, но ты знаешь, как трудно судить о чем-либо по чужому опыту. Думаю, лучше испытать все на себе.
Миссис Калвер. Ты любишь Бернарда?
Констанс. По правде говоря, я еще не решила. Как узнать, любишь человека или нет?
Миссис Калвер. Дорогая, я знаю, как это проверить. Могла бы ты воспользоваться его зубной щеткой?
Констанс. Нет.
Миссис Калвер. Тогда ты его не любишь.
Констанс. Он боготворил меня пятнадцать лет. Такая преданность, естественно, находит отклик в моем сердце. Я хочу как-то показать ему, что меня нельзя называть неблагодарной. Видите ли, через шесть недель он возвращается в Японию. Обратно вернется только через семь лет. Сейчас мне тридцать шесть и он меня обожает. Через семь лет мне будет сорок три. Женщина в таком возрасте часто сохраняет очарование, но крайне редко привлекает пятидесятипятилетних мужчин. Я пришла к выводу: сейчас или никогда, и спросила его, не хочет ли он, чтобы я провела с ним эти последние шесть недель в Италии. И когда в Неаполе я буду махать платочком его уходящему кораблю, я нндеюсь, он будет знать, что все эти годы бескорыстной любви чего-то да стоили.
Джон. Шесть недель. Ты собираешься оставить его через шесть недель?
Констанс. Да, конечно. Из-за того, что я установила временные рамки нашей любви, думаю, мы сможем испытать неземное блаженство и расстанемся, пребывая на седьмом небе. Ты же сам знаешь, Джон, роза особенно прекрасна в период полного расцвета, а потом ее лепестки опадают.
Джон. Ты меня потрясла до глубины души, удивила до предела. Я просто не знаю, что и сказать. Ты захватила меня врасплох.
(Миссис Калвер, которая стоит у окна, вскрикивает.)
Констанс. Что такое?
Миссис Калвер. Бернард. Он только что подъехал.
Джон. Ты хочешь, чтобы я принимал его так, словно мне неведомы твои планы?
Констанс. Наилучший вариант. Устраивать сцену ревности глупо, и она не изменит моего решения уехать с ним.
Джон. Я же должен принимать во внимание собственное достоинство.
Констанс. Зачастую сохранить его в наилучшем виде удается, спрятав в карман. Я буду очень признательна тебе, Джон, если ты будешь принимать его так, как я принимала Мари-Луизу, зная, что она — твоя любовница.
Джон. Он знает, что я знаю?
Констанс. Разумеется, нет. Он придерживается традиционных взглядов, знаешь ли, и не может непринужденно обмануть друга. Он абсолютно уверен, что ты не в курсе.
Миссис Калвер. Констанс, никакие мои аргументы не заставят тебя изменить принятое решение?
Констанс. Не заставят, дорогая.
Миссис Калвер. Тогда я не буду понапрасну сотрясать воздух и уйду до того, как он поднимется сюда.
Констанс. Как тебе будет удобно. До свидания, мама. Ты получишь от меня много открыток.
Миссис Калвер. Я не одобряю твою выходку, Констанс, и не собираюсь притворяться в обратном. Толку от этого не будет. В мужчинах природой заложены порочность, склонность к обману и изменам жене. Женщине же положено хранить добродетельность, прощать и страдать. Так повелось с начала веков и никакие новые идеи не смогут изменить основополагающие законы нашего общества.
(Входит дворецкий, за ним Бернард.)
Бентли. Мистер Керсал.
Миссис Калвер. Добрый день, Бернард, и до свидания. Я как раз ухожу.
Бернард. Какая жалость. До свидания.
(Она уходит.)
Констанс (Бернарду). Добрый день. Один момент (Дворецкому). Бентли, пожалуйста, отнеси мои вещи вниз и положи в такси, хорошо?
Бентли. Хорошо, мадам.
Бернард. Ты уже уезжаешь? Как хорошо, что я успел тебя застать. Я бы всю жизнь корил себя за то, что не попрощался.
Констанс. И дай мне знать, когда подъедет такси.
Бентли. Да, мадам.
Констанс. Теперь я могу уделить внимание и тебе.
(Дворецкий уходит.)
Бернард. Тебе не терпится уехать в отпуск?
Констанс. Более чем. Для меня такое путешествие впервые, и я живу предвкушением.
Бернард. Ты едешь одна, не так ли?
Констанс. Да, совсем одна.
Бернард. Жаль, что ты не смог вырваться, старичок.
Джон. Чертовски жаль.
Бернард. Полагаю, это проблема всех хороших специалистов. Работа их не отпускает. Вот и тебе приходится прежде всего думать о своих пациентах.
Джон. Приходится.
Констанс. К тому же Джона Италия не впечатляет.
Бернард. О, так ты едешь в Италию? Вроде бы ты упоминала Испанию.
Джон. Нет, речь всегда шла об Италии.
Бернард. Действительно, тебе не это не очень подходит, старичок. Хотя, вроде бы рядом с озером Комо есть прекрасные поля для гольфа.
Джон. Неужели?
Бернард. А ты, случайно, не окажешься неподалеку от Неаполя в конце июля?
Констанс. Не знаю. С планами я еще не определилась.
Бернард. Спрашиваю только потому, что мой пароход отплывает из Неаполя. Было бы забавно встретиться там.
Джон. Очень забавно.
Констанс. Надеюсь, в мое отсутствие ты будешь часто видеться с Джоном. Боюсь, без меня ему будет одиноко, бедняжке. Почему бы вам не пообедать вместе не следующей неделе?
Бернард. Я очень сожалею, но я тоже уезжаю.
Констанс. Правда? Вроде бы ты собирался оставаться в Лондоне до самого отъезда в Японию.
Бернард. Я собирался, но мой доктор отправил меня на воды.
Джон. И от чего тебе надо лечиться?
Бернард. О конкретной болезни речь не идет. Он порекомендовал мне пройти общеукрепляющий курс.
Джон. Правда? И как фамилия твоего доктора?
Бернард. Ты его не знаешь. Мы вместе воевали.
Джон. Понятно!
Бернард. Поэтому, к сожалению, я должен с тобой попрощаться. Конечно, не хочется покидать Лондон, учитывая, что в Европу я попаду лишь через несколько лет, но, с другой стороны, глупо не воспользоваться рекомендациями специалиста, если уж ты к нему обратился.
Джон. Особенно, если свои рекомендации он оценивает в три гинеи.
