28
Молодой человек вернулся из магазина в четверть седьмого. Человек в третий раз перечитывал газету, когда тот прошел мимо, неся в обеих руках пакеты, быстро, но без спешки. Он не замедлил шаг, даже не взглянул на стоящего под пальмой, он уверенно прошагал прямиком в отель. Заставив себя прочитать еще пару предложений, человек двинулся следом.
Он появился в фойе как раз в тот момент, когда за блондином закрывались двери лифта. Человек пересек фойе и стал ждать. Дежурный сидел за стойкой, уткнувшись в газету и ничего вокруг не замечая. Цифры вверху росли, пока лифт не остановился на четвертом этаже. Тогда человек метнулся через коридор к черному ходу, где на ступеньках сидел Карлос. «трансам» был припаркован в переулке рядом.
— Четвертый этаж, — сказал человек, придерживая для Карлоса дверь.
Под пиджаком Карлос сжимал «узи», карман штанов оттопыривался под тяжестью пистолета. Они стали подниматься по черной лестнице, прислушиваясь к звукам, доносящимся сверху. Им казалось, что их собственные шаги непривычно гулко отдаются в лестничном колодце.
Дойдя до четвертого этажа, они остановились на площадке за стеклянной дверью и заглянули в коридор. Ни души. Человек кивнул, и они тихо просочились на другую сторону, крадучись двинулись вдоль стены и у каждого номера замирали и прислушивались. Человек вынул из-за пояса «глок», удобно лежавший в руке в ожидании своего часа.
* * *
Когда пришел Пендер, Сойер принимал душ. Крот и Тиффани сидели одни в неловкой тишине. Было темно, но никто отчего-то не решался включить свет. Сквозь пыльное окно пробивались последние лучи заходящего солнца.
Крот лежал на кровати, развалившись в изнеможении, точно школьник субботним утром, и таращился в телевизор, где две пышнотелые матроны не могли поделить одного кавалера с торчащими вперед, как у кролика, зубами. Тиффани сидела в кресле у окна, равнодушная к происходящему на экране. На ней была джинсовая мини-юбка и белая майка. Крот так и лежал в плавках.
— Тук-тук! — сказал Пендер, входя в комнату и ставя на пол сумки. Сначала он только хлопал глазами в темноте, а когда привык, разглядел Сойера, девушку и спросил: — Что вы смотрите, ребята?
— Спрингера, — ответил Крот, не отрываясь от телевизора.
— Как тебе Спрингер? — поинтересовался он у Тиффани.
— Так себе, — пожала плечами она, — я не очень люблю ток-шоу.
— Крот, где тебя воспитывали? — упрекнул его Пендер. — Найди что-нибудь интересное для леди.
Крот со слабым вздохом повернулся к Пендеру, открыл рот, чтобы возразить, но тут в дверь постучали. Стук был требовательный, нетерпеливый.
— Ребята, вы заказывали что-нибудь в номер? — спросил Пендер, чувствуя холодок в желудке.
Крот нахмурился и покачал головой.
— Наверное, это горничная, — сказала Тиффани.
— Какая к черту горничная? — фыркнул Крот.
Пендер приложил палец к губам и тихо подошел к двери. Заглянул в глазок. Темно, ничего не видно. Что за черт?
— Мерзавец, — вдруг донесся до него шепот из-за двери.
Пендер успел присесть и отползти в комнату, прежде чем прогремел первый выстрел. От удара дверь с жалобным треском распахнулась, отлетел бесполезный засов, и на пороге возникли черные силуэты двух ангелов смерти.
— На пол! — крикнул Пендер.
Тиффани с визгом полезла под кровать.
Выстрелы не смолкали. Пули летели мимо Пендера, который сидел за углом и ждал, пока его найдут, чтобы прикончить.
Первым появился тип в гавайской рубашке, со шрамом через все лицо. Он палил из большого пистолета и кричал по-испански. Вдруг Пендер услышал другой крик — это кричал раненый Крот. Не помня себя, Пендер бросился на бандита. Тот с проклятием обернулся, продолжая палить во все стороны. Зазвенело разбитое окно. Пендер вскочил ему на спину, рвал его ногтями, пытаясь отнять пистолет. Они боролись, и Пендер чувствовал, что силы противника на исходе, что он может взять верх. Но потом он увидел, что у двери стоит второй — с автоматом «узи» в руках.
* * *
Блондин оседлал его. Человек крутился, стрелял во все углы и кричал по-испански Карлосу, чтобы тот скорее прикончил мерзавца. Они не ожидали, что в номере столько народу. Он, кажется, подстрелил девчонку и какого-то тощего мужика на кровати. А потом откуда-то выскочил этот недоносок и вывихнул ему руку. На такой случай и берут с собой прикрытие. Но Карлос — какого черта он там возится?
Блондин висел у него на спине, точно капюшон Супермена. Карлос целился из «узи» и кричал: «Повернись, босс, повернись». Он без того вертелся как ужаленный, но блондин прилип намертво. Человек снова обернулся — и увидел, как громила с полотенцем вокруг бедер бьет Карлоса в лицо. Карлос, понятно, был очень удивлен, когда этот тип — недавно виденный им на улице — вышел из душа. Громила нокаутом отбросил Карлоса к стене, и автомат в его руках начал стрелять — и в цель, и мимо цели.
Две пули попали ему в грудь, еще две в живот, а потом он сбился со счета. Громила месил Карлоса кулаками, тот уже лежал на полу, а автомат стрелял без остановки — в пол, в стены и в человека. Человек почти ничего не чувствовал, пытаясь сбросить со спины своего наездника, но слабость одолевала его, кружилась голова и мутило. На его гавайской рубашке заалели пятна крови.
Блондин отступил, и человек тяжело рухнул на пол.
Окровавленный Карлос лежал на полу, рядом, истратив все патроны, валялся горячий автомат. Громила поднял его и подошел к человеку — тот корчился на ковре от боли, в луже крови.
Он еще успел услышать крики и вой сирены вдали, увидеть избитое тело Карлоса и как блондин, перешагнув через него, приближается к Карлосу с пистолетом в руке. Теперь у приятелей был одинаково жесткий взгляд и мрачно сжатые челюсти. Блондин прицелился и твердой рукой вогнал пулю меж бровей Карлоса.
Потом человек закрыл глаза, и все исчезло.
29
Тиффани пронзительно визжала. Тиффани визжала, а Крот стонал. Сирены выли все ближе и ближе. Сойер, с автоматом в руке, стоял и смотрел на двух бандитов — один был уже мертв, а другой умирал, истекая кровью. Тиффани визжала без остановки. Крот также без остановки стонал. Пендер бросил пистолет — пустой остаток выстрелов, эхом звенящих у него в голове.
В номере был полный разгром: окна, телевизор, фотографии в стеклянных рамках на стенах — все вдребезги. В воздухе парили белые хлопья из вспоротых пулями подушек.
Крот лежал на краю кровати, Тиффани сидела рядом, прижимая ладонь к его окровавленному плечу и груди. Когда Пендер подошел, Тиффани замолчала.
— Мерзавцы, — сказал Крот.
Его ранило в плечо, справа, вытекло много крови. Пендер почувствовал слабость в коленях.
— Нужно уходить, — Сойер уже натягивал штаны и футболку, — и быстрее.
Пендер все смотрел на Крота. Тиффани заплакала, а Крот успокоился.
— Вы, ребята, уходите, — сказал он, — оставьте меня.
Пендер пару раз сморгнул, и рухнувший мир начал вновь приобретать четкие контуры. Это означало, что к нему вернулась способность думать.
— Вот еще, — хмыкнул он, — ты не так уж тяжело ранен.
Он поднял Тиффани на ноги и подтолкнул в сторону двери, где стоял Сойер, маня ее к себе. Прежде чем перешагнуть труп бандита в гавайской рубашке, она зажмурилась. Сойер обнял ее.
— Поищи ключи, — велел ему Пендер. — Я займусь Кротом.
Из одного пакета он вынул футболку, порвал на полосы и как мог забинтовал Кроту рану. Получилась повязка, охватывающая грудь и плечо.
— Ну вот, все в порядке, Крот, — сказал Пендер, осматривая свою работу. — Теперь мы можем идти.
Пока Пендер помогал Кроту подняться, Сойер обшарил карманы второго бандита и вынул ключи.
— «Трансам», — сказал он, — я же видел этих говнюков.
Он также подобрал их пистолеты, рассовал все по карманам и обернулся к Пендеру:
— Ну что, готовы?
Напоследок Пендер достал из пакета кремовый конверт с деньгами.
— Да, идем.
Они выбрались в коридор. Сойер шел первым — в одной руке автомат, в другой Тиффани. Пендер поддерживал Крота, как живой костыль. В коридоре никого не было.
— Черная лестница, — сказал он Сойеру.
Крот шел с трудом и тяжело дышал. Пока они спускались, он пару раз принимался ныть:
— Бросьте меня, я вас задерживаю.
— Заткнись и не устраивай истерики, — велел ему Сойер.
У Пендера было чувство, что это все происходит с ним во сне, что он бежит, но не может сдвинуться с места. Крот тяжело давил ему на плечи, каждый пролет они преодолевали чуть не час, и Пендер невольно начинал поддаваться панике. «Успокойся, — твердил он себе, — ты профессионал, ты справишься». Когда они наконец спустились, Сойер только высунул голову в коридор и тут же отпрянул.
— Копы! На другом конце!
— К черному ходу, а там сориентируемся.
