лицо прядь.
Глава 7
Как раб не выбирает господина, так страсть не выбирает цель.
Я ещё никогда не слышал в доме Веленских столько чужих голосов. Сабина организовала бал, на который пригласила едва ли не половину Крампора. Внутреннего двора не хватило для размещения всех прибывших дилижансов, поэтому часть, естественно из наименее именитых гостей, были вынуждены оставить свои экипажи прямо на улице. Конюх только и успевал отводить в конюшни лошадей, когда прибывали новые визитёры. У Веленских было немного прислуги, дворецкий Войцех, кухарка Майя, её ученица и посудомойка Анна, прачка Агата, да конюх Якоб. Для субботнего бала наняли ещё дюжину лакеев мужчин.
Поскольку бал был костюмированный, едва прибывающие раскланявшись с хозяевами, они облачались в вычурные карнавальные маски. Меня тоже приодели. Войцех за каким-то чёртом притащил древнюю кирасу, в которой, весьма вероятно, воевал ещё прадед Антони. Заметив мой скептический взгляд, дворецкий недовольно заворчал, но всё же унёс железку. Позже он вернулся в сопровождении Агаты с очередным сюрпризом, я лишь равнодушно пожал плечами.
«Да одевайте во что хотите, в конце концов».
Уже ставший привычным неброский костюм, скроенный из однотонной бурой ткани, да плащ с глубоким капюшоном заменили на бардовую ливрею: пиджак с накрахмаленным атласным воротничком, элегантные бриджи и белоснежные чулки. Моим переодеванием занималась Агата. Когда она закончила, то отошла на четыре шага назад, чтобы оценить преображение мормилая. Секунду задержавшись на мне взглядом, она прыснула от смеха, но тотчас поборов этот позыв, серьёзно кивнула Войцеху и удалилась, напоследок метнув на меня кокетливый взгляд. Последний штрих довершил сам дворецкий. На меня снова надели маску. Конечно же, другую. На этот раз моё лицо прикрывала изящная маска паяца, одна половина которой смеялась, а другая плакала.
«Символично, Войцех, — подумал я. — Такое и нарочно не придумаешь».
Вскоре явился сам Антони, заметив на мне ливрею, он нагло и грубо расхохотался.
— Вот дьявол, как тебе идёт! — воскликнул он. — Да, хм, неплохо-неплохо! Ладно, это всё шутки. Сегодня к тебе особое задание, будешь моим постельничим. Ну, не совсем им… В общем, потом объясню. Иди в мою спальню и стой там, если кто, кроме меня сунется, выпроваживай. Только не бей, в доме не будет врагов.
«Дурак. У тебя теперь их уйма».
Я стоял в спальне Антони, битый час изучая устройство его секретера. Поскольку приказ был весьма чёткий, приходилось именно «стоять», в противном случае, я бы не преминул хорошенько тут всё обшарить в поисках хозяйских тайн. За окном давно стемнело, часть гуляющих переместилась за дом. Там в недрах парка они принялись пускать фейерверки, заливаясь восторженными криками при каждом взрыве.
Раздался осторожный стук в дверь. Я продолжал молча ожидать. Стук повторился. Я снова не подал вида, что внутри кто-то есть. Дверь медленно приоткрылась. Сначала внутрь просунулась рука, затем голова. Неизвестный приподнял свечу повыше, осматриваясь. На нём была точно такая же как на мне лакейская ливрея. Заметив меня, тот опешил, но не попытался убежать, а напротив вошёл в спальню, самоуверенно произнеся:
— Господин велел тебе сопровождать его на прогулке. Гости изволили, покуражиться с шутихами в парке.
Я кивнул, постаравшись улыбнуться, и шагнул к нему навстречу. Лакей отошёл в сторону, думая, что я собираюсь пройти мимо. Мой кулак врезался ему поддых. Мужчина захрипел, согнувшись. Выведя его прочь, я снова занял место возле постели Антони.
«Кто-то купил одного из лакеев, либо заменил на своего человека, — рассуждал я. — Знал ли шпион, что перед ним мормилай? Весьма вероятно, что и нет. Но он должен был проверить. Я тоже имел весьма определённый приказ. Жалеть о том, что кто-то узнает, о покупке Веленскими мормилая, я, конечно не стану, как и сообщать Антони об инциденте. Я мог бы написать ему записку, только зачем? Пускай остаётся в неведении. Зато кое-что теперь известно мне самому. Под Веленских начали копать и это явно не городская стража и происки прокурора».
Прошёл ещё час или около того. Дверь спальни снова распахнулась, но я уже знал, кто это. Приближение Антони всегда вызывало во мне отклик нарастающим жаром в затылке. И действительно, в спальню вошёл хозяин собственной персоной, а при нём хихикающая особа. Её каштановые кудри, подрагивали на бегу, а лицо, как и у Антони, было скрыто под карнавальной маской.
— Мормилай, встань за дверью и никого не впускай, — бросил Антони, осыпая поцелуями свою спутницу. — Живее!
Я повиновался.
— А может, пусть останется? — хихикая, предложила ему девушка. — Ты можешь заставить его смотреть?
«Ещё не хватало».
К счастью, у Антони хотя бы в этом отношении было всё в порядке с головой, кроме того, он уже имел неприятный опыт в амурных делах при мне, и не изменил приказа. Я занял пост у двери, застыв, словно статуя. За спиной вскоре раздались томные охи-вздохи, а спинка кровати начала постукивать по стене. Минут пятнадцать спустя, они выскочили в коридор, довольные и чуть растрёпанные.
— Ты у меня на очереди, — хихикая, заявила любовница Антони, ткнув меня пальцем в грудь.
— Да прекрати же ты… — зашипел на неё Антони. — Это мой слуга!
— Вот именно! Слуги — самые…
Я не услышал, что она говорила дальше, потому, что девушка зашептала Антони на ухо, увлекая за собой. Он только и успел, что бросить мне на ходу:
— Жди в спальне!
«Молодец, — ликуя, подумал я. — И хозяина позабавила, и мне помогла».
Полумрак спальни Антони снова окутал меня. Я выждал некоторое время, затем подошёл к секретеру, открыл его. Бумаг было немного. Антони почти не вёл никаких дел. Мать заставляла его номинально управлять некоей мануфактурой, купив её для того, чтобы сын хоть чему-то учился во взрослой жизни. Но взрослая жизнь манила его лишь вином и половыми сношениями, совершенно исключая любой вид трудовой занятости. Поэтому он тайком от матери нанял управляющего. Собственно, здесь хранились в основном его отчёты о ходе дел и движении средств. Я мельком пробежался глазами по записям. Предприятие приносило доход, пусть и небольшой. Помимо открытых ящиков, имелось и несколько поменьше закрытых. Осмотрев замочные скважины, я понял, что все они отпираются одним и тем же ключом. Увы, но где Антони хранит этот ключ мне не было известно. Закрыв секретер, я вернулся к постели и застыл.
Гости
