Ёжик тем временем разбил лампу над дверью. В ту же секунду в клетку свалились Златти и Нытти, оба злые и грязные!
— Какой дурацкий способ попадать домой… — хныкал Нытти, потирая ушибленный бок.
— Смотри! Вот кто закрыл нашу дверь! — верещал Златти.
— Еще один грязный ёжик?
— Да тот же самый!
— Позвольте, позвольте! Его же съели?
— Значит, не съели!
— Значит, Жадди не бешеный? — ахнул Нытти.
Он дернул Жадди за рукав:
— Братец, ты не бешеный?
— Он не бешеный, он сумасшедший! От жадности тронулся! А-а-а! — заорал Златти, наконец обратив внимание на то, что в комнате слишком светло. — Звёзды!!!
— Позвольте, позвольте… Откуда же здесь столько звёзд? Они теперь с неба… уже… к нам сами летят?
— А-а-а!!! Это наши звёзды! — рвал свою бороду Златти. — А это тот самый ёжик, которого искала Королева! Про него в Древней Книге написано. Рой подкоп, сейчас мы его схватим!
«Ёжик в сметане! Ёжик в сметане! Ёжик в сметане!» — тряс клетку Жадди.
Златти стал на четвереньки и принялся копать грязь руками.
Серёжик в нерешительности оглянулся на звёзд. Земля так и летела во все стороны, скоро под решёткой показались головы гномов.
— Ещё немного! — пыхтели они.
Жадди, разобравшись, что к чему, тоже стал копать. Он рыл как экскаватор. И в две секунды вылез почти наполовину!
Ключ!!! Если ключ может открывать, то и закрывать ему под силу!
— Бежим! — скомандовал Серёжик и бросился за дверь. Когда Звёздочка воскликнула «307», он вставил ключ в замочную скважину.
— Мама! Помощь! Доброта! — торопливо прошептал он.
Затарабанили гномы. Поздно! Дверь была закрыта.
Всю ночь Серёжик бегал по комнатам, поднимаясь с этажа на этаж. Звёзды, получив по драконову камню, летали тут и там. Повсюду раздавался звон осколков. Того самого главного, что знал Серёжик, хватило, чтобы открыть все замки.
«Мама! Помощь! Доброта!» — повторял и повторял он. — «Мама! Помощь! Доброта!»
К утру все пленницы были освобождены.
— 1000! — прошептала уставшая Звёздочка.
— Пожалуйста, облетите ещё раз все закоулки… — попросил Серёжик. — Кто может…
У него не было сил даже разговаривать. К тому же об один из осколков он порезал лапку. Звездочка замотала ее бинтом, который принесла Ираида Ивановна, жившая в бра возле аптечки.
На рассвете Серёжик, прихрамывая, открыл дверь, за которой было солнце, небо и такая долгожданная свобода!
Глава 23
Небо
Что стало со звёздами, когда они увидели лес и облака! Даже самые слабые, кого Серёжик вынес в карманах, тут же взлетели ввысь.
Небо придало им сил только одним видом и вылечило всех, даже тех, кто провёл у гномов больше двадцати лет.
Звёзды падали на жёлтые листья, целуя их, словно цветы. Прыгали по голым веткам деревьев и так верещали, что птицы всего леса слетелись к ним посмотреть, что случилось.
— Смельчак в игольчатой броне… — слышалось тут и там. — Хвост не дрожит, и глаз не жмурится…
Серёжик зевал и щурился, опираясь о шпагу. Очень болела лапка. Звездочка, как балерина, вертелась на одном лучике.
— Это самый счастливый день в моей жизни! — повторяла она. — Самый-самый-самый счастливый!
Вдруг на какой-то ветке ёжик заметил Королевского Чижика.
— Именем Королевы! Ни вправо! Ни влево! — чирикнул он. — Вы арестованы!
Он так разволновался, что свалился с дерева! Ещё бы! Ведь теперь он получит мешок золота!
Потирая ушибленный бок, Чижик достал телефон и вызвал полицию.
— Гуси будут тут через пять минут, — заявил он.
Звёзды тут же сбились в сияющее, переливающееся облако и опустились на землю.
— Садись! — крикнули они хором.
— Быстрей! — защебетали птицы.
Серёжик, побаиваясь, ступил на колыхающийся искристый ковер.
И тут же взлетел ввысь! Звёзды крепко держали друг дружку лучами, и невозможно было поверить в то, что ещё недавно они хромали и еле прыгали. Чем выше они взлетали, тем сильнее разгорались. Яркий свет слепил глаза, Серёжик до носа натянул шапку.
— Облако! Облако! Облако! — раздался вдруг оглушительный визг, и ковёр плавно опустился на пушистую молочную гору.
Звёзды, усадив Серёжика, тут же стали скакать и кувыркаться. Словно на батуте, они пружинили и взлетали ввысь, а затем снова проваливались в нежную вату.
Ёжик тоже попробовал! О, это было чудесно! Когда он падал, то чувствовал, что со всех сторон его держит удивительно мягкая, ласковая пушистость. Но стоило чуть оттолкнуться, как облако само подбрасывало его вверх. Серёжик, словно крыльями, махал лапками и кружился.
— Я лечу! Лечу! — кричал он звёздам.
— Мы тоже! Тоже! — смеялись они.
Облако было огромное, и когда все устали, то принялись отщипывать от него маленькие кусочки и есть. Серёжик отщипнул тоже. Ах, как же это было вкусно! Звёздочка, сидевшая рядом, уписывала за обе щеки и спрашивала:
— Лучше, чем сгущёнка?
Серёжик кивал. Это было лучше. Хотя во вкусе чувствовались и сгущёнка, и ананас, и клубника, и даже конфеты «Мишка на Севере». А ещё… мандариновое печенье! И немножко мамин борщ, который Серёжик никогда не любил.
— Ворота! Ворота! — вдруг закричали звёзды. Действительно, вдалеке показались огромные снежные ставни.
Что тут началось… Звёзды принялись снова обниматься, они смеялись и плакали одновременно.
— Что это? — спросил Серёжик.
— Наша дом! — ответила Звездочка. Она не сводила глаз с приближающейся искристой громады.
Ворота эти, сделанные из ледяных кружев, тут и там покрытые снегом, висели в воздухе сами по себе. Посреди неба.
Сами по себе, с сильным скрипом, они и открылись. Звёзды тут же соскочили с облака и наперегонки бросились вперёд.
Звёздочка взяла Серёжика за лапку, как маленького.
— Полетели!
Он осторожно подпрыгнул и вдруг… заскользил по воздуху!!! Небо держало его!!!
— Это оттого, что ты облако ел, — засмеялась Звёздочка. — До ночи будешь летучий.
Серёжик перевернулся на спину — он летел!!! Свернулся клубком и покатился — он летел!!! Встал на голову, ничего не изменилось — он летел!!! Серёжик почувствовал такую легкость, такую радость, такой прилив сил, что ему захотелось петь. Он был впервые счастлив, с того момента, как пропала мама. Даже забинтованная лапка болела меньше.
Серёжик поймал упругую струю воздуха и оседлал её.
— Отпусти ветерок! — крикнула Звёздочка. — Ему в другую сторону!
У ворот повеяло холодом. Ёжик задрал голову, чтобы рассмотреть все ажурные завитушки, но не увидел им конца. Всё расплывалось в сизом тумане.
А за воротами был… город. Тут и там стояли одноэтажные белые домики под красной черепицей, обнесенные белыми заборчиками. За ними возились звёзды, пропалывая облака и поливая их из леек. В облаках, как на клумбе, пестрели анютины глазки, тюльпаны и бархатцы. Тут и там проносились разноцветные вихри, одни повыше, другие пониже. Совсем крошечные звёзды-малютки, дурачась, прыгали на них сверху.
— Это вихри поступков, — объяснила Звёздочка. — Они летят в Небесную канцелярию.
— Куда?
— Ну, в такой дом, где компьютеры считают плохие и хорошие дела.
— Зачем? — удивился Серёжик. — Чьи?
Но тут его внимание привлёк звенящий трамвайчик, катившийся по серебристым рельсам.
Сверху он вёз большущий ящик, в котором вспыхивали зелёные, голубые и фиолетовые молнии.
Какая-то звезда выскочила из домика, трамвай остановился. Он сбросил одну из потрескивающих изогнутых палок, и та недовольно зашипела. Звезда взяла молнию и улетела в дом.
— У неё электричество кончилось, — пояснила Звёздочка. — Чтобы работал компьютер, нужно вовремя менять молнии.
Из окон лилась тихая музыка, изредка прерываемая восклицаниями:
— Агнесса Петровна! У вас, наверное, кран протекает! У Лягушачьей горы пятый день идёт дождь.
Или:
— Триста второму кусту земляники в лесу недостаёт света! Елена Егоровна, направьте туда Вашу лампу.
Все были так заняты работой, что ни Серёжика, ни тысячу звёзд, сиявших рядом, поначалу не заметили.
Но вдруг раздался оглушительный раскат грома, и откуда-то сверху покатилась, мерцая, золотая лестница. Она бежала из разноцветного тумана и падала в туман. То справа, то слева от неё взвивались ослепительные фейерверки. Ступеньки переливались всеми цветами радуги, и непонятно откуда лилась красивая торжественная музыка. Играли на трубе, флейте и арфе… Когда мелодия становилась быстрой, лестница катилась быстрее, стоило ей замереть, ступеньки переставали скользить.
Звездочка ойкнула:
— Ой, это же Золотая Лестница Героев! Мы про неё в школе учили!
Серёжик оглянулся, звёзды стояли в отдалении, не решаясь приблизиться.
— Это только для тебя, — с уважением сказала Звёздочка. — Ты нас спас.
