- Не исключено. Но ведь днем должен появиться на пляже. - Шульга вспомнил вчерашние слова Козюренко и добавил: - Быть у моря и не искупаться - грех. Правда, Роман Панасович?
Козюренко едва заметно подмигнул ему.
На ночлег их устроили в доме одного из работников милиции недалеко от древнего храма. Козюренко попросил постелить на открытой веранде, - долго не мог заснуть, слушал шум ветра в верхушках сосен, смотрел на звездное небо и вдруг увидел движущуюся звездочку. Обрадовался, как мальчишка, ведь раньше никогда не видел спутников. Хотел показать майору, но Шульга прозаично храпел, свесив с постели голую ногу.
Спал Козюренко мало и встал очень рано. Собрался тихонько, чтобы не разбудить Шульгу, и пошел купаться. Заплыл далеко и долго лежал, раскинув руки, наблюдая, как из-за деревьев поднимается солнце.
Шульга ждал его чисто выбритый, и Козюренко заторопился. Хозяйка принесла на завтрак огромную сковороду яичницы, зажаренной на сале. Они ели ее с помидорами, приправляя аджикой, от которой жгло в горле.
Когда Козюренко и Шульга вышли из дому, на центральной улице поселка было уже многолюдно. Они смешались с красочной толпой отдыхающих, спешивших на пляж.
Вдруг следователь замедлил шаги и спрятался за спину Шульги. Майор удивленно обернулся. Но Козюренко легонько подтолкнул его: мол, не оглядывайся.
- Видите, вон там, впереди... низенький такой, в цветастой рубашке с чемоданом? Это сам Омельян Иванович Иваницкий. Я говорил вам о нем... Думаю, приехал он сюда не зря. Я сейчас отстану, а вы займитесь им, не спускайте с него глаз. Я пришлю помощь...
Козюренко направился в комнату милиции, а Шульга обогнал Иваницкого, только разок посмотрел цепким взглядом, словно сфотографировал, и сразу отстал.
Иваницкий свернул к почте и стал в очередь у окошечка, где выдавали корреспонденцию до востребования. Шульга сделал вид, что пишет письмо. Иваницкий должен был ждать минут десять, и майор, чтобы не терять времени, и правда принялся писать письмо жене. Представил, как она обрадуется, неожиданно получив открытку с роскошным видом Пицунды. Писал, время от времени поглядывая на Иваницкого - не разговаривает ли с кем-нибудь...
Вскоре на почте появился капитан Саная. Он сел на свободный стул рядом. Санаю звали Капитоном. Это звучало несколько забавно - капитан Капитон. И было предметом шуток в милицейской среде. Но Саная - веселый и доброжелательный человек - в ответ вполне серьезно заявлял, что ему очень повезло: скоро начальство поймет всю нелепость ситуации и присвоит ему звание майора.
Саная нагнулся к Шульге, и тот глазами показал ему на Иваницкого. Капитан сообщил, что на улице на всякий случай стоит оперативная машина новенькая белая "Волга" с мощным форсированным мотором, от нее не сбежать самому виртуозному водителю.
Саная занял удобную позицию возле двери. Шульга дописал письмо и бросил его в ящик, когда наконец Иваницкий подал в окошечко свой документ. Девушка быстро перебрала толстую пачку корреспонденции и проворно вытащила из нее письмо. Иваницкий разорвал конверт, пробежал глазами написанное. Вышел на улицу, купил несколько газет и сел на скамейку возле киоска с сувенирами. Он читал, а Козюренко, сидевший в другой оперативной машине, мог спокойно следить за ним.
Из-за угла вынырнула светлая машина с шашечками. Она затормозила напротив киоска. Какой-то молодой мужчина с бородкой выглянул из окна, махнул рукой, и Иваницкий сразу же встал...
Полковник удобнее уселся в кресле. Итак, Климунда отрастил бородку, а борода и черные очки неузнаваемо меняют человека, Не потому ли они так долго разыскивают Климунду? А может, он бывает в Пицунде только наездами, как вот сейчас?
Тем временем Иваницкий сел в машину. Сели в белую новенькую "Волгу" и Шульга с Санаей. Козюренко нагнулся к микрофону и спросил:
- Это Климунда, майор? Я отсюда не рассмотрел...
- Он, Роман Панасович. Что прикажете?
- Надо проследить, что будут делать?.. Если брать сейчас, можем потерять иконы, понятно?
- Понятно!
- Ни пуха ни пера...
Такси с Иваницким и Климундой свернуло на дорогу, ведущую в глубину мыса, в село Лидзава. Таксист был опытен и знал цену времени, мчался быстро, не обращая внимания на знаки.
- Вот сукин сын, - только ахал Саная, - сегодня же позвоню в автоинспекцию, лихач паршивый!
- Все они из одного теста сделаны... - спокойно резюмировал Шульга. Таксист - всегда таксист!
- Я ему покажу - всегда таксист! - произнес Саная так, что майор понял - покажет!..
Они шли следом за таксистом на некотором расстоянии, иногда отставая для приличия, как выразился их водитель, хорошо разбиравшийся в правилах игры, - преследовал уже не одного преступника. Проскочили по узким улицам селения и выехали на прямую, ведущую к рыбозаводу.
- Куда же это они? - удивлялся Саная. - Дальше горы, ну, студенческие лагеря в ущельях, больше некуда...
На площади перед рыбозаводом прилепилось несколько домиков: столовая, магазин, рядом небольшой базарчик. Тут же автобусная остановка. Таксист остановился у базарчика в тени огромного инжира. Сначала вылез Иваницкий, за ним - Климунда.
Клац... клац... - сфотографировал этот торжественный момент Саная. Он уже вышел из машины и толкался возле рядов с помидорами, грушами и сливами. Весело торговался и буквально наступал на пятки Климунде и Иваницкому.
Омельян купил слив, завернул в газету и положил в дипломат. Климунда дал ему какую-то бумажку. Они перебросились несколькими словами, и Спиридон сел в такси, а Иваницкий пошел в село.
Саная вскочил в "Волгу" и доложил Козюренко по рации:
- Климунда что-то передал Иваницкому... Не успел рассмотреть, какую-то бумажку.
- Вас понял. Преследуйте Климунду. Не спешите брать. Установите, где живет. Возможно, прячет иконы на квартире. Сейчас подключим к преследованию еще одну машину. Не мозольте глаза Климунде: меняйтесь... Иваницкого беру на себя. - Козюренко помолчал и попросил совсем другим тоном: - Помните, Яков Павлович, этот мерзавец может быть вооружен...
- В курсе... - уверенно ответил Шульга. - Счастливо вам!
- Теперь не упустим! - весело засмеялся Козюренко.
Таксист, пугая полудиких свиней, промчался по длиннющей улице села Алахадзе и свернул по направлению к Гудауте.
- Гудаута, Новый Афон, Сухуми... - начал перечислять Саная. - А может, он остановится в Эшере? - толкнул Шульгу локтем. - Ты был когда-нибудь в Эшере?
- Где уж нам!
- О-о, ты не знаешь Эшеры! - оживился Саная, - Я тебя, миленький, приглашаю. Поймаем этого негодяя и отпразднуем. Понимаешь, ресторан прямо под открытым небом в ущелье. Форель тут плавает, лови и жарь, под белое вино - лучше не придумаешь...
- Форели я еще не ел, - признался Шульга.
- Завтра - в Эшеру! - категорично произнес Саная. - Вот скоро будем проезжать мимо, увидишь.
Но его предвидению не суждено было сбыться. Вскоре за развилкой дорог, одна из которых шла на озеро Рица, таксист взял вправо - тут начиналась извилистая горная дорога, ведущая на Золотой берег...
- И зачем он попер сюда? - удивился Саная. - Если на Золотой берег, лучше ехать дальше по шоссе, потом - направо. Здесь же не дорога, а сплошные повороты...
Они пропустили впереди себя другую оперативную машину и отстали на полкилометра, чтобы не вызвать подозрения у Климунды. Минули поворот к Мюсерскому ущелью, поднялись еще выше в горы и вдруг выскочили на открытое место. Казалось, шоссе обрывается прямо в море, безграничное сине-золотистое море. А сбоку на крутых зеленых склонах прилепились домики, чуть дальше сползавшие к морю, стоявшие в зелени садов у самого берега глубокой бухты.
Это и был Золотой берег...
Климунда вышел из такси на краю села. Оперативная машина проехала еще метров сто и свернула на крутую боковую улочку. А в село уже въезжала белая "Волга". Шульга видел, как Климунда толкнул ногой калитку усадьбы у самого берега.
Майор остановился за деревьями и ждал, что будет дальше.
Климунда, взяв на веранде полотенце, начал спускаться по выдолбленным в земле ступенькам к морю.
На пляже стояла маленькая палатка, рядом, в саду, - большая, оранжевая. Людей было немного. Надо было действовать немедленно. Майор сделал знак оперативникам, приехавшим в "Волге", обыскать комнату, а сам с Санаей и еще с одним милиционером спустился вслед за Климундой.
Тот уже был в море. Плавал далеко, рассекая воду, как дельфин. К берегу возвращался медленно, наслаждаясь водой и солнцем. Вылез, снял купальную шапочку, растерся пушистым полотенцем.
Два грузина, а с ними еще один, в дешевенькой полосатой рубашке, шли по пляжу у самой кромки прибоя. Они оживленно разговаривали о чем-то, и Климунда уступил дорогу. Вдруг почувствовал, что его схватили за руки. Еще ничего не понимая, рванулся, но эти двое держали крепко.
- Спокойно, - произнес ровным тоном Шульга, - спокойно, Спиридон Климунда, без эксцессов. Твоя песенка уже спета.
