— Мы уже задерживаемся. Уверена, им прекрасно видно, что нас с тобой среди толпы не заметно и они отправят хвостов.
— Думаешь, они будут вглядываться в каждого?
— Не думаю, а знаю! — выводит она меня за руку, двигаясь к закускам, — будь у тебя в руках куча речных камушков, ты бы заметила среди них блестящий бриллиант? Конечно, мы в эпицентре внимание этих голодных зверских глаз, Анушка…
В её словах был смысл, пусть и с нотками вычурной философий. Я не любила признавать в себе того, что могли признать другие. Ещё с девства я не любила комплименты в свой адрес, а когда уже начала взрослеть, так и вовсе отвергла понятие привлекательности себя, я обычная, внешностью не выделяюсь, фигура не сексапильная, ничего примечательного. Для особо проникших я казалась симпатичной, странно, что когда мне говорили приятности, я всячески пыталась это оправдать. Неужели я сама же создала комплексы на ровном месте? Осматриваю себя через зеркальное отражение навесного зеркала в виде инсоляций. Я выпрямила спину, зачёсывая прядь назад. Я и в правду… могу быть той, какой могла мечтать. Может, это временно? Стукнёт двенадцать, и мышонок у Тигра снова станет серым и непримечательным.
— Эй, — Элли стукает меня бедром, протягивая бокал с игристым розовым, приподняв белесые брови, — застыла на своей красоте?
— Загляделась. Я так никогда не выглядела, — заикавшись, отпиваю полусухого удовольствия.
— Никогда не видела себя шикарной? Анитушка, ну ты и дурында. Скажи, до нашего инцидента с этими психами у тебя были отношения?
Я чуть не подавилась вином и подняла глаза на замаскированную стену, за которой мы недавно находились.
— Не были. Меня не интересуют отношения. Моей задачей было хорошо жить, вылечить брата, и этого более чем достаточно.
— Надо же. Красивые яблоки достают только те, кто готов забраться на вершину?
— В смысле?
— Не бери в голову! — подмигнув, Солонцова пошла в толпу. Видимо, она уже принялась за наш замысел в поисках слабого звена, — не ищи меня, ладненько? Отправляйся наверх, нельзя им дать и подумать, что мы подозрительно общаемся. Отвлеки внимание. Тебе точно под силу. Хорошего вечера, Анита.
— И тебе, — послала ей воздушный поцелуй, снежная принцесса надула розочкой губы, отвечая вслед.
Я продолжила виться около стола, сложив парочку тарталеток, фруктов на сливочных палочках, и не спеша двинулась к ВИП зоне. Где-то вдалеке я замечала Эллайну и не придавала сильного значения. Проплывая сквозь толпу, вижу стоящего у лестницы к чёрному входу Амира. Он старается не улыбнуться, но всё же уголок нахальных губ приподнялся. Пропустив меня, он склонил голову, чётко произнеся:
— Через тридцать минут выезжаем. Собрание окончено, вопросов Подольскому не задавай.
— Усекла, — скромно ответив, я погружаюсь обратно в темноту. Большая часть тех, кого мне удалось видеть, уже покинули помещение, и за столом переговоров осталось четверо. Ренат, Богачёв, Тагир и неизвестный мне мужлан, старше всей этой компании, так и не отлипавший от виски, держащий при себе бутылку, смело наливающий полный до края бокал. Меня им увидеть ещё не удалось. И я решила оставаться в стороне, присаживаясь на мягкий пуфик, не отлипая от бордовой стены. Я пыталась подслушать их, но меня прервала рыжая спутница старика, окинув брезгливым взглядом сверху-вниз. Она достала тоненькую сигаретку, поджигая дешёвой прозрачной зажигалкой.
— Куришь? — равнодушно спрашивает.
— Нет, — мне приходится бросить идею с прослушкой, и я уже надумываю выйти к мужчинам. Однако спутница похлопала меня длинными зелёными ногтями по плечу, привлекая внимание к себе.
— Звать тебя как? — противно промямлив с сигаретой в зубах, — меня Карина. Мы случаем раньше не встречались?
— Ани, — не выдаю своё полноценное имя, не желая иметь с этой сомнительной личностью ничего общего, пусть считает меня Анькой, — я не припоминаю тебя.
— Нет нет, зайчонок, — её омерзительно искривлённый голосок прорезает мне слух, — точно виделись, я клянусь, — она глянула в сторону, где раздался резкий мужской вздорный крик, затем обратно вернувшись ко мне, — думала изначально, что мы коллеги по делу, а у тебя колечко помолвочное. Сразу учуяла в тебе охотницу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Да о чём эта идиотка говорит? Какая охотница, какие коллеги?
— О чём ты? — я сдержанно продолжала бессмысленную беседу.
— У твоего ухажёра никогда никого не было, столько моих знакомых к нему лезло, и дело было даже не в деньгах, а у него жена видите ли изменила ему с этим наёмником.
— Ты знала его жену?
— Дорогуш, мне уже 28, на момент когда я с ней познакомилась мне было 18, стервой её не назвать. Хуже сволочи не знала. У мужика своего она деньги копила и копила, не тратила. Раньше мы с ней общались на лад, а потом время прошло, уехала с этим стрелочным. Как там звали его? Бывшего телохранителя. Серёга. А не, не! Игорёк. Подольский уважал мужика, а он паскуда на бабки повёлся.
— Сергей? — я окаменела. Не верю своим ушам. Мой отец на самом деле уехал с его женой? И это не предположение??? — Карина… а для чего ты мне это объясняешь?
— Да так, слово за слово и сказать я всё хотела, похожа ты на Игорька больно. Я его цепляла долгое время, красивый мужик, семью вроде имел, но говном, как ни крути, оказался, всё же с ней уехал, да разбился в их тачке. Бумеранг всегда кругом летает.
— Анита.
Тяжёлый голос со стороны вывел меня из оцепенения. Ренат подхватывает меня за талию, спускаясь по лестнице, — попрощайся с новыми подругами, пора обратно.
Я быстро закивала, помахав Карине. — До встречи, — пытаюсь контролировать свои эмоции, но они ещё капельку и вырвутся наружу. Кто бы мог знать, что какая-то там подружайка старикана знает информации больше, чем я или тигр о моём папе. С виду не подумаешь, а девушка она более толковая. Кстати о толковости. Где Богачёв? Вроде не заметила, что он был в вип-зоне, может, решил уехать первым?
Покинув с концами комнату, Амир провожает нас к запасному выходу через обратную часть здания к парковочной улице. Стояла ночь, и теплый вечерний воздух согревал прохладные щёки. Парочка с Кариной и коллегой Рената ушли в сторону своего авто, и Амир отключил сигнализацию, открывая передо мной дверь в салон, следом близко ко мне вжался тигр. Громила зажёг фары, повернувшись назад, осматривая наличие свободного выезда.
— Вы, я заметил, со спутницей Тагира наладили связь, — отчитывает он.
— Да, она очень хороший человек, ты имеешь что-то против нашего общения? — быстро протараторив, я не отлипаю от его губ, ожидая не услышать плохие новости.
— Нет. Я доволен.
Неожиданное сочетание слов я впервые слышу от этого человека. Это точно Ренат Подольский? Говорит об удовольствий и он… улыбается? Да что происходит? Сегодня везение продолжается?
— Ренат, — обращаюсь к нему по имени, за что получаю пристальное внимание на себя. Металлический взор, пересекающий моё волнение пополам, смотрел не в моё декольте, а на меня. Не думая отвернуться. — Сомневаюсь, что когда мы приедем, я смогу, как сейчас, смело сказать, что на самом деле должна, — подушечки моих пальцев достигали его горячей руки и от этого мне от неясности стало легче дышать. — Мне искреннее жаль, что мой папа предал вас… и предал вашу возможную дружбу. Я никогда не смогу узнать правду, зачем мама мне врала о его геройской смерти и почему он так поступил со мной и братом. Я не смогу заменить его, Ренат, и тем более не стану его оправдывать, как и вас. Хочу извиниться за него, извиниться по-человечески, чтобы вы простили свою жену и отпустили уже, я не смогу заменить их обоим вам. Без понятия сколько им удалось украсть ваших денег и как сильно они предали вас, вызвав огонь, но я точно знаю одно. Я не нужна вам, абсолютно… Я тот самый источник мести, о котором вы мечтали.
— Люди любят мёртвых больше, чем живых, Анита, — грозно отвечает, — я хочу, чтобы ты стала моей женой не из-за мести к Игорю.
— Ни одной другой причины я не вижу.
