– Работаем час, не больше, – Пепел перекинул через плечо ремень гитары. – Ну, поскакали!
Зал встретил сдержанным рёвом. Пепел оглянулся – непривычно трезвый Чиллаут в сантаклаусовском колпаке показывал публике неприличные жесты. Пепел шикнул на него и подошёл к микрофону.
– С наступающим вас! Пусть Новый год оправдает все ваши надежды!
Счастья вам!
Вступительные такты "Короля-Змеи" подбрасывают публику вверх.
Пипл завёлся с полуоборота. Пепел специально составил программу из
"боевиков", чтобы не оставить места для отдыха. Выжать их всех, хорошенько выжать, не оставить ни клочка нетронутого пространства.
Тяжёлый риф раздавил сознание, сплющил железными гусеницами, каждую клеточку мозга, намотал на острые шипы окровавленные лохмотья образов и ассоциаций.
Я
Тихо прошепчу
Я Король-Змея!
Последний выброс адреналина в этом году. Бежать мокрыми пальцами по грифу, чувствуя, как из-под них выскальзывают струны. Задыхаться в тесноте строчек, чувствуя, как микрофон бьёт током по губам…
Женщина-кошка крадёшься во мраке
Путать следы, вылизывать страхи,
Жечь обрывки чужих разговоров,
Опьяняться звуком затвора.
Сегодня вместе с "Вельветом" играет Вася. Кромсает сюр рваными кусками, швыряет их публике – жрите! Пронзительные запилы виолончели
– стальной проволокой по венам…
Час пролетает как одна минута. И последним усилием вместе с залом:
Мы
Никогда не умрём,
Мы будем жить вечно!
Переиграли десяток минут. Публика в коме. Времени – только на дорогу. Смотать шнуры и бегом в машину. До Нового года осталось полчаса. Отдышаться в машине, наблюдая в окно за комьями снега, летящими из-под колёс.
В квартире у Пэм людно. Нет, даже не так. Не людно – многолюдно.
Суета, теснота, табачный дым, музыка. Пэм в вечернем платье, Даша в чём-то непривычно экстравагантном, Влодек Лещинский, по-польски элегантный, в смокинге и с неизменной фирменной улыбкой… Толпа знакомых, полузнакомых, совсем незнакомых…
Есть несколько минут для того, чтобы занять места за столом и открыть шампанское. Татьяна улыбается Пеплу и протягивает свой бокал. Хлопают пробки, вино пенится и льётся на скатерть, на ковёр, на руки… Ничего, это на счастье…
Влодек Лещинский верил, что в Новом году всё будет отлично. Его планы обычно сбываются, цели рано или поздно достигаются, жизнь хороша и прекрасна. Значит, есть повод упиться шампанским, натанцеваться до упаду, приударить за хорошенькой ведущей с телеканала "Империя Музыки". А так как все планы Влодека имеют обыкновение сбываться, то не случилось осечки и на этот раз – шампанского было вдоволь, музыка колбасила в полный рост, а хорошенькая ведущая была очень даже не прочь под утро пасть на руки победителя.
Кокс не придавал большого значения праздникам. Он считал, что если хочется оттянуться, то нужно оттягиваться. И совершенно не нужен для этого никакой повод – было бы желание. Следует упомянуть, что оттянуться Коксу хотелось всегда. Кроме тех моментов, когда он не мог подняться из-за жесточайшего бодуна, разумеется. Но, так как в этом состоянии у человека вообще отсутствуют всяческие желания, то мы не берём их во внимание.
В общем, для Кокса всё прошло в обычном режиме – коньяку грамм четыреста, длинные беседы со знакомыми музыкантами о преимуществах различных пластиков для барабанов, стремительный секс в ванной с прикольной девчонкой, имя которой выветрилось из головы, убойный косяк из кокандского ганджа, стриптиз на журнальном столике под бурные аплодисменты присутсссссщихсздесьдам… Было, наверное, что-то ещё… Но стриптиз – это последнее, что зацепилось в дырявой памяти Кокса…
Пэм и Даша встретили Новый год, держась за руки. Звякнули бокалами, улыбнулись друг дружке и поцеловались. Каждая загадала желание. Сбудутся ли – время покажет… Закончился год неожиданностей и сюрпризов, год больших душевных потрясений и находок… Чем станет для них Новый год – будет видно… А сейчас – побольше искр, фейерверков, музыки, шампанского, смеха и поцелуев.
Ведь всегда нужно надеяться на лучшее.
Чиллаут встретил Новый год трезвым. Когда часы пробили двенадцать раз, он выпил бокал коньяку и загадал желание. Зная наперёд, что оно не сбудется. Побродил среди гостей, выкурил три сигареты. Подошёл к
Пеплу и Татьяне, поздравил их с праздником… Похлопал Пепла по плечу:
– Ты – гений, старик. Главное – не утони в этом говне, сумей вылезти наружу. Всего тебе…
Развернулся и побрёл искать Пэм. Нашёл её смеющейся и счастливой… Такой, какой всегда хотел видеть… Наклонился к ней:
– Я люблю тебя, Пэм. Давно хотел тебе об этом сказать, всё никак не получалось…
– Я тоже люблю тебя, Колька! – она засмеялась и чмокнула его в щёку. – С Новым тебя! Желаю тебе счастья и удачи! И пусть тебя больше не забирают менты, когда ты выходишь в магазин за водкой!
– Больше не заберут, – он улыбнулся и отошёл в сторону.
Чиллаут ушёл по-английски, не прощаясь. Вызвал такси, приехал в пустую квартиру, которую недавно купил. Принял душ, надел свежую рубаху и новые джинсы. Расчесал перед зеркалом влажные волосы.
Выкурил две сигареты, выпил три бокала коньяку… И перерезал себе горло опасной бритвой.
Его тело обнаружили только через три дня…
Гурген, как истинный сибарит, насладился атмосферой праздника сполна. Для него не существовало ничего приятней, чем прошвырнуться по гостям с бокалом коньячку, выныривая то там, то здесь, бросить очередную остроту, продать анекдотец, зацепить симпатичную барышню.
Оливки, мясо по-бургундски, лимончик под фаршированную рыбку… Что такое жизнь, как не чередование приятного с очень приятным?
Девочке из балета певицы Стефании раньше не приходилось бывать в подобных тусовках. Она совсем недавно прошла кастинг, и не успела пока ощутить вкус богемной жизни. Она смотрела на всё широко раскрытыми глазами, не уставала удивляться эпатажным выходкам здешних персонажей, впитывая в себя новые впечатления и реагируя на происходящее очень уж непосредственно. Она в первый раз в жизни попробовала кокаин, а утром проснулась в одной постели с гитаристом
"Глистов" и самой Стефанией. Имя девочки история не сохранила, потому что вскоре она вышла замуж и бросила танцевать.
Пепел с Татьяной планировали встретить Новый год вдвоём в постели. Свечи, шампанское и никаких президентов по телевизору… Но из-за новогоднего концерта "Вельвета" им пришлось подчиниться обстоятельствам и ехать к Пэм. Впрочем, это не помешало им радоваться празднику и надеяться только на лучшее в Новом году. С некоторых пор знаменитый пепловский пессимизм заметно пошёл на убыль
– слишком мало отпущено времени и нет смысла растрачивать его попусту.
МНОГОТОЧИЯ…
Оставь меня умирать
В лабиринтах наших свиданий,
Оставь меня умирать
В алфавитах наших прощаний.
Ты снимаешь змеиную кожу
Своей стыдливости,
Размытые строчки твоих ожиданий -
Нечитанный мною стих.
МЕТАСТАЗЫ
ГЛАВА 1
_Current music: Wes Montgomery "West Coast Blues"_
Неприветливые улицы. Грязь под ногами, серое небо сверху, неулыбчивые прохожие навстречу. Локти, плечи, сжатые в ниточку рты, прищуренные глаза – дрянь, да и только. Опускать взгляд, покашливать в душную влажность шарфа – вот и всё, что остаётся. Ещё и ноги промокли – как обычно, если не обращаешь внимания на лужи и встречные машины. Рукам зябко, даже если их прятать в широких рукавах… Город ощетинился всеми своими вывесками, так и норовит пнуть побольнее – нефиг шастать по улицам.
Наконец-то… Вот оно – то, что искала… Даша остановилась перед выпендрёжной вывеской в стиле пикассовских кубических заморочек…
Чуть помедлила и потянула на себя тяжёлую дверь. Спиральные ступени… Не ступеньки, а именно ступени, вытесанные в камне…
Величественное убожество каземата… Подвал остаётся подвалом, даже если его гордо именовать андерграундом.
Никотиново-туманный полумрак, и в нём – фрагменты лиц, скулы, подбородки, чьи-то неопрятные бороды… Здешняя атмосфера мгновенно въедается в волосы, в глаза, в каждую складочку тела и одежды, она вытесняет кислород из лёгких, заботливо их наполняя специальной фирменной клубной смесью для имитации дыхания. Состав смеси прост – много дыма, много алкогольных испарений, чуть меньше пота и парфюма
(в равных пропорциях) и слегка облагородить запахом марихуаны и трубочного табака, так, самую малость. Добро пожаловать в "Синкопу"
– джазовую забегаловку, которая не перестаёт быть забегаловкой, несмотря на все потуги администрации превратить её в клуб.
Даша присела за пустой столик поближе к сцене. Через какое-то время рядом материализовался официант, склонив голову в вежливом полупоклоне.
