Способность поступать связывается с компетенциями, с инструментами и с совокупностью ресурсов, потенциально представляющими собой оперативные средства там, где они могут быть использованы субъектами. Это не способность вообще, а способность что-то делать, заставлять что-то происходить в области значимых для субъекта ситуаций, например, в сфере профессиональной или повседневной жизни. Способность поступать зависит от специфики той области, к которой относится конкретная деятельность. Она является потенциалом, которым располагает субъект. Функционально она может обнаружиться в результатах преобразования мира или в событиях, которые субъект способен вызывать. Способность поступать может также определяться ее составляющими: инструментами, компетенциями, функциональными возможностями тела и т. д. Она вписывается в общие отношения между способным к действию субъектом и миром.
Возможность поступать зависит от внешних и внутренних условий субъекта, которые в определенный момент объединяются: например, функциональное состояние субъекта, доступные артефакты и ресурсы, благоприятные моменты для воздействия и т. д. Она всегда находится в особом отношении к реальному миру, в отношении, которое актуализирует и реализует способность поступать, преобразуя потенциальные возможности в реальные.
Способности поступать вписываются в периоды средней и большой длительности, характеризующие выработку инвариант мира (или миров). Имеются в виду зоны деятельности субъекта и деятельности тех, с кем он общается или должен взаимодействовать. Сюда же относятся классы ситуаций, семейство деятельностей и т. д., которыми объект структурируется и становится для субъекта конструкцией, наполненной ресурсами выполнения деятельности и действия. Способности поступать проявляются во времени и в пространстве деятельности субъекта, способного к действию, т. е. в том, что может представлять ценность в данные периоды времени и в субъективно значимых пространствах. Они не статичны, поскольку множество инвариант, составляющих ресурсы субъекта, не прекращают трансформироваться, перестраиваться, становиться разнообразнее, принимать более общий вид (что не мешает в ряде случаев терять некоторые общие черты в пользу специфичности). Все это подчинено цели лучшего соответствия изменениям, происходящим в мире, в самом себе, в других. Речь идет об изменениях, с которыми субъект сталкивается, которые он порождает или к которым стремится. Природа способности поступать заключается в динамической инвариантности, связанной со становлением субъекта и его завершенностью, и в обобщенной динамике инвариант, характеризующих время субъекта, его пространства, его территории и его принадлежности.
Возможности поступать не относятся к обобщенным инвариантам, даже если они погружены своими корнями в системные конструкции и построения, ими же сформированные, и питаются ими. Природа возможностей поступать находится в локализованной во времени и в пространстве области. Они всегда вписываются в своеобразие отношений к миру и к мирам (распределенным или нет), в отношения, в которых способности актуализируются и реализуются как действительные возможности в конкретных условиях реальности «здесь и сейчас», и в переплетении мотивов, целей и условий управляют деятельностями и отдельными действиями.
Таким образом, и способности, и возможности являются субъектоцентричными, но относятся к различным областям временной динамики. Способности поступать характеризуются длительным периодом формирования опыта, развития (в том числе и в процессе старения), присущим субъекту в становлении. Они внутренне связаны с историей способного к действию субъекта. Возможности поступать соотносятся с временной динамикой действий или деятельностей, осуществляемых в данный момент, и зависят от их целесообразности и конкретных обстоятельств, короче говоря, от особенностей повседневной жизни субъекта. Способности и возможности поступать также по-разному соотносятся в пространстве: способности порождаются в определенных местах и вписываются в эти пространства, территории или области, где протекают деятельности субъекта, в то время как возможности реализуются в динамике ситуаций, формирующих субстрат обстоятельств действий и деятельностей.
Диалектика продуктивного и конструктивного
Конструктивная деятельность, в рамках которой вырабатываются способности субъекта делать и поступать, вписывается в продуктивную деятельность, где в процессе эффективного использования ресурсов формируются задатки возможностей. Парадокс в том, что такое «укоренение» конструктивной деятельности неизбежно является и ее обособлением. В конструктивной деятельности вырабатываются инварианты, требуемые для обновления и развития субъекта, у которого способности к поступкам находятся в становлении. Это осуществляется через вариативность частностей, а в какой-то мере и вопреки этой вариативности. Начало конструктивной деятельности – в деятельности продуктивной, с которой она внутренне переплетена и которой она вынуждена сопротивляться. Через пережитые ситуации конструктивная деятельность формирует межситуационные инварианты (классы ситуаций). Говоря метафорически, руки и ноги конструктивной деятельности находятся в продуктивной деятельности, но при этом голова находится снаружи, т. е. в сфере динамических инвариант внешнего мира и собственной истории способного к действию субъекта.
Со стороны продуктивного диалектика «продуктивное – конструктивное» заключается в постоянной обработке ситуации и частностей, в мобилизации тех инвариант, которые конструктивное выработало на уровне мышления, понятий, представлений, инструментов, критериев, ценностей и т. д. (Vergnaud, 1996; Pastré, 1994, 1997).
Со стороны конструктивного речь идет о построении инвариант продуктивной деятельности в форме эпистемической, прагматической, аффективной, а также в форме социальной идентичности, которая зависит от искренности, значимости, справедливости, правильности, красоты или операциональности. В этом смысле продукты конструктивной деятельности характеризуются показателем адекватности продуктивной деятельности по отношению к реальности в прошлом и в будущем. Они должны также быть на службе будущего субъекта, этого другого «себя», которого «Я» конструирует в происходящем. Другими словами, можно говорить, что конструктивная деятельность раскрывается в рождении возможностей действовать в том смысле, что способности поступать находятся в противоборстве с ее актуальными составляющими для получения новой возможности из системы ресурсов, созданной для будущего субъекта. Но это конструктивное развитие должно быть единым целым с ситуациями и обстоятельствами, которые могут привести к понижению возможности поступать, что, как будет показано ниже, может стать источником страдания.
Сниженная возможность поступка
Рассмотрим отношения между эволюцией способностей субъекта, его возможностей поступать и формами их проявления. В качестве примера обратимся к отрывку произведения Роберта Линара «Верстак» (Linhart, 1978). Автор описывает страдания Демарси, работника автомобильного завода, который устраняет неисправности, возникшие при прохождении на конвейере автомобильных дверей.
«Трещины, удары, неровно соединенные или отлитые части, вздутости, дырки – все это его работа… Самым удивительным был его верстак, непонятное сооружение из кусков железа и болтов, из причудливых подставок, импровизированных тисков для выправления деталей, с отверстиями повсюду и с удивительным ощущением неустойчивости… Но это была только видимость. Наблюдая за его работой достаточное время, понимаешь, что все кажущиеся несовершенства верстака имеют свое назначение. В эту щель можно вставить инструмент, необходимый для выравнивания плохо доступного участка. Через это отверстие будет пропущен стержень для сложной сварки. Благодаря этому пустому пространству внизу, из-за которого вся конструкция кажется такой неустойчивой, можно выполнить ковку не переворачивая закрепленную дверь.
Этот верстак он самостоятельно смастерил, усовершенствовал, дополнил. Теперь это часть его самого, он знает наизусть все возможности: здесь два поворота винта, там три поворота гайки, поднять на три отметки шпонку, изменить наклон на несколько градусов, и дверь оказывается точно в таком положении, чтобы сваривать, полировать, отпиливать, выравнивать именно там, где это нужно, как бы это ни было недоступно…» (Linhart, 1978, p. 157).
Но одним июльским утром его верстак неожиданно был заменен другим – «здоровенным массивным кубом… целиком из металла… Конвейер снова в работе… Демарси должен следовать за ним. Он пытается это делать с неуклюжими жестами начинающего. Он выравнивает первую дверцу, ища инстинктивно подходы, которые теперь закрыты, решает разбить операции, которые он выполнял одновременно двумя руками, на операцию сверху и операцию снизу… Без сомнения, это катастрофа, темп Демарси ломается, его метод сбивается… Нет больше возможности работать, как он привык, при помощи быстрых комбинированных движений сверху и снизу, чтобы выровнять быстрыми ударами поверхность… Теперь это невозможно, необходимо работать сначала с одной стороны, потом с другой… Самое страшное впереди: Демарси будет публично унижен служащим, сопровождающим группу инспекторов. Однако несколькими днями позже его старый станок без помпы возвращен… Старик выполняет свои исправления, внешне как и прежде. Но теперь в его глазах некоторый испуг… Ему кажется, что за ним подсматривают. Будто он приговорен. Как если бы он ожидал следующего удара… Всегда обеспокоен, если к нему кто-то обращается. Иногда пропускает предназначенную для исправления дверь, чего никогда не было прежде. Через какое-то время он заболевает» (Linhart, 1978, p. 158–159).