История человеческого развития наглядно показывает, как человек в своих исследованиях ходит иногда долго кругом и около истины, зная, но не понимая её; в какую массу самых грубых заблуждений впадает он в виду очевидностей, которые никак не удается ему охватить и понять, и впоследствии только оказывается, что всё, что он так упорно отвергал и оспаривал, так тщательно избегал, и было то самое простое и верное решение задачи, не оставляющее ни одного пробела в знании. Система Бартеза должна быть отнесена именно к числу подобных.
Все знают, что есть душа, все её чувствуют и сознают, никто не может оспорить этого. Декарт сказал, что можно опровергнуть, что есть вещество, что есть у человека тело, но нельзя оспаривать душу, ибо именно она даёт нам то представление, которое мы составляем себе о каждом видимом и ощущаемом нами предмете;
следовательно, можно оспаривать предмет, ибо он может быть совершенно не такой, какой он нам представляется, а может и даже совсем не существовать, но нельзя оспаривать наше представление о нём, ибо мы его видим и сознаём. Все знают, что есть жизненное начало в природе, ибо без него не было бы жизни на земле, не было бы разницы между трупом и живым человеком, между зародышем пшеницы и ржи, между яйцом курицы и гуся, между яйцом живым и мёртвым, иначе не было бы роста, жизни; вся природа была бы мертва, т.е. состояла бы из одних только камней и металлов. Надо идти против очевидности, чтобы отвергать жизненное начало; однако, позитивизм не принимает его, ибо не может подчинить его своей власти в своих лабораториях, ибо оно выше его понятий и способностей.
Глава V.
Три элемента человеческого существа.
На основании вышесказанного, мы должны признать в существе человека три элемента, его составляющие, а именно:
1) Материальное тело.
2) Жизненное начало, или жизнь.
3) Душу, или внутренний разум, или духовное начало.
Разберём более подробно последние два элемента, так как материальное тело человека изучается совершенно удовлетворительно нашим позитивизмом.
Жизненное начало.
Ни положительные, ни материалистические науки до сих пор не признают жизненного начала, или жизненной силы за необходимый элемент в строении всякой живой материи, а между тем -что может быть естественнее, проще и понятнее? Мы видим, что семена всех растений имеют один и тот же химический состав; яйца всех птиц - имеют также одинаковое сложение и химический состав. Отчего, если мы посеем в землю семена пшеницы - вырастает непременно пшеница, а не что-либо другое? Отчего из яйца курицы выйдет непременно курица, а не утка? Причины тому, конечно, химии не доступны; на каком же основании она отвергает так упорно жизненную силу в организмах? Она признала понятие о жизненной силе отвлечённостью, явлением непонятным и необъяснимым наукой. Но разве химическое сродство не одинаково непонятно и отвлечённо? Разве позитивисты лучше себе объясняют, что такое химическое сродство? И отчего оно именно происходит? Они говорят, что химическое сродство наглядно и неоспоримо, что они, пользуясь этим химическим сродством, могут взять два простых тела и произвести третье, на них не похожее. - Это всё так; это напоминает некоторый род творчества, как бы присущим ничтожному, но крайне самолюбивому и тщеславному человечеству, и принимается потому, что нравится ему; а жизненное начало показывает всё ничтожество человека в тщеславных знаниях его микроскопической науки по отношению всей органической природы и, наоборот, - всё величие Отвлечённого Начала, управляющего Вселенной. И на этом только основании химическое сродство принято позитивизмом, а другое такое же по своему существу явление отвергнуто. Какое логическое основание имеют они отвергать его? Наука не знает до сих пор по существу самого явления, что это за сродство и как оно действует? Она умеет поставить два простых тела в известные условия, при которых и получается та реакция, которая и производит данное тело. Совершенно то же можно сделать и при воспроизведении организма. Возьмите куриное яйцо и поставьте его в те условия, при которых выйдет из него курица. Это совершенно то же, что делает наука с химическими реакциями; но так как для химических реакций неорганического царства имеете одно определённое выражение «химическое сродство», то дайте этой силе, которая производит то же самое в органическом царстве, какое-нибудь другое название, так как эта сила проявляет себя действительно иначе, чем «химическое сродство». Что же, казалось бы, может быть проще яснее и определённее? «Нет, - говорит Бюхнер, - физиология имеет основания утверждать, что нет существенной разницы между органической природой и неорганической», - и на этом, совершенно бездоказательном положении материалисты порешили, что всё это одно и то же, всё это сродство и реакция.
Пусть материалисты говорят, что хотят, а жизнь остаётся всё-таки силой выше всяких химических процессов и материй.
Не смотря на протест свой, никто из них не объяснил, однако, разницу между яйцом курицы и утки, между зерном пшеницы и ржи, между яйцом, способным к высиживанию, и яйцом мёртвым, между трупом человека и человеком живым. Нет, это одно упорство из принципа; позитивисты слишком хорошо знают, что признание жизненной силы поведёт к допущению источника разума и мысли, т.е. к признанию души, и заведёт их в непроходимый лес отвлечённостей и изменит весь характер позитивности в науке. Поэтому всё это запрещено и от всех подобных тем они прямо отворачиваются, отделываются одними названиями вместо понятий, или громкими фразами и насмешками; и эти бездоказательные фразы, насмешки и голословные отвержения из принципа и по привычке, имеют несравненно больший успех и прививаются охотнее и легче, чем свидетельства маститых учёных, людей истинно преданных своей науке. Приведём в защиту жизненной силы свидетельства нескольких научных и всем миром признанных авторитетов:
1) По Клод Бернару, органические тела имеют свои законы жизни и обладают исключительно им принадлежащими качествами, но, стоит только появится жизни, тела эти уже начинают пользоваться физико-химическими силами. Жизненная сила есть, следовательно, сила организации, свойственная живым телам и, по мнению этого великого философа, законы, её характеризующие, предшествуют организму. «Если нужно было бы, - говорит Клод Бернар, - определить жизнь одним словом, я сказал бы: жизнь есть творчество». (Introduction а l’etude de la medicine experimentale, p. 163).
2) Вирхов в своей публичной лекции, в Берлине, под заглавием: «Атом и индивидуум» сказал следующее: «Подобное и схожее с жизнью сама только жизнь... Природа двойственна; органическая совершенно отличается от неорганической. Состоящая из той же материи, из тех же атомов, органическая природа представляет нам беспрерывный ряд явлений, совершенно различных от неорганической, не потому, чтобы она была мёртвою, так как мертво только то, что живо. Неорганическая природа обладает тоже своею деятельностью, своим вечным движением, но эта деятельность не жизнь, разве только в иносказательном смысле». (Revue des cours scientiliques, 1866 года).
3) Бальфур, Стеварт и Тэт, разбирая вопрос о жизненной силе, говорят приблизительно следующее: «Всякий раз, когда человек встречается с вопросом о необходимости принять и допустить особую жизненную силу в природе и в представлении своём он доходит до первоначальной ячейки или первой появившейся органической клеточки на земле, - он встречается лицом к, липу с совершенно непреодолимыми препятствиями. Откуда взялась она? Все данные науки говорят, что жизнь может быть произведена только жизнью. Что же предшествовало этой клеточке такое, что могло бы её произвести? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны или признать творческую силу, или молчать, - так как, кроме творчества, произведённого посторонней, внешней волей, ничто не в состоянии удовлетворить требованию логики. Разница слишком велика и наглядна между всем живым и мёртвым, между органическим и неорганическим, и теперь больше чем когда-нибудь должно считаться доказанным, что нет возможности силам, развивающимся в неорганической видимой природе, произвести что-либо живое, - нужны совершенно новые силы или новая энергия» (L’univers invisible, page 308-328).
4) Американский профессор Barnard говорит в своих новейших «Успехах науки»: «Что касается процесса органического роста и развития, ассимиляции пиши, всасываний, отделений и других физиологических функций, непрерывно совершающихся в животной и растительной жизни, то можно не колеблясь принять, что действующая сила, производящая соответственные изменения, является извне, и что сами эти изменения представляют собою точные эквиваленты приложенной силы. Возьмём, например, растение. Его пищу составляет углерод, получаемый из углекислоты воды, которую извлекает оно из земли или из окружающего воздуха. Сила, разлагающая это очень прочное соединение, освобождающая углерод для его соединения с растением, доставляется при посредстве солнечных лучей. В равнозначительности обеих сил не может быть сомнения, и столь же мало нужно нам призывать па помощь некоторую специальную силу, под именем жизненной, с тем чтобы известную часть изменения приписывать и её влиянию. Но всё-таки, несомненно, здесь есть нечто большее, чем простое скопление веществ под влиянием солнца. Если бы жизненного принципа не заключалось в растении, тогда не было бы и всего этого процесса. Углекислота может быть налицо, растительная ткань точно так же, и всё-таки лучи солнца будут бесплодно играть на мёртвом материале, не вызывая никакого действия.
