Да, я пока не разобралась с чарами, препятствующими выносу хлама, и дом пока не собирался меня признавать, но все-таки даже на будущее хотелось бы иметь чуть больше перспектив, чем сейчас.
Помимо этого было бы неплохо узнать регламент получения магической лицензии. Чтобы больше не встречаться с многоуважаемой Софик Елагиной.
А до того — хотелось бы вынести мусор.
Вчера мы с Тришем слишком устали, я побоялась отправлять големов без присмотра в столь долгую прогулку — кто их знает, кому они отдавят ноги и как далеко могут отходить от ведьмы, их сотворившей. А лужайка перед домом уже была завалена настолько, что по ней было страшно ходить в потемках.
Завтракали останками вчерашнего пирога, принесенного вампиром — Триш разогрел его в уже растопленной печи, и было почти незаметно, что пирог вчерашний. Он был дивный, кстати, так таял на языке, так дивно пах…
Я даже заподозрила, что этот пирог был частью рекламной кампании ди Венцеровского ресторана. А что, отличная идея, один раз съев такой, я бы стала завсегдатаем этого заведения. Что за чудо-травок они туда намешали?
— Ну все, пора! — я вскочила на ноги после второй чашки чая и после того, как Вафля уже совсем изхныкалась у двери, требуя свободы и свежего воздуха. — Иначе ничерта сегодня не успеем сделать. Итак полдня потеряем на всю эту беготню.
Триш поднимается. В его морде не читается особого рвения, впрочем и глубокой скорби тоже нет. Только глубочайшее смирение. Правильно — если на твою долю выпало знакомство с попаданкой Марьяшей, самое верное — расслабиться и попытаться получить удовольствие.
— Вот бы еще кто Джулиану ди Венцеру это бы разъяснил, — размечталась я, выходя из домика садовника в прохладное раннее утро. Подкинутая мне из сна швабра и жаждущая приключений Вафля, разумеется, двинули вместе со мной.
Далеко мы не ушли.
Я тут же споткнулась об Триша, что героически зашагал вперед меня и так и замер на пороге.
— В чем де… — я не договорила. Оказалось достаточно просто поднять голову и глянуть перед собой, и все вопросы оказались излишни.
Вчера вечером, наткнувшись в сумерках на безмолвного голема, я нехорошо выразилась про его несуществующую матушку, и от нечего делать снарядила всю их команду убирать опавшие листья и собрать их в одну кучу.
Просто чтобы не простаивало ценное оборудование!
Нужно сказать, оборудование показало себя выше всяких похвал.
Ни единого листочка не было видно на земле.
А вот куча, которую трудолюбивые големы соорудили посреди двора, была монструозной. Такой, что в её недрах можно было похоронить настоящего дракона, и пару рыцарей ему в придачу.
12. Глава о добром утре и новых делах
А двор-то, между прочим, у меня оказался огого — можно было в футбол играть, даром что деревья и тут и там росли. Так даже интереснее прокачивать маневренность. Может, этого нашим футболистам и не хватает? А то бегают болезные по пустому полю, грустно им, наверное…
Стало как-то сразу спокойнее, и дышалось легче. Скамейки я бы покрасила…
И вон тот декоративный скворечник тоже. Ну, и конечно, не помешала бы зелень на деревьях. А то… Как-то странно вообще смотрится мой мрачный дом с сутулыми и голыми стволами посреди зеленых кущ цветущего Завихграда.
— Это потому, что ушел садовник, миледи, — тут же пояснил Триш, когда я поинтересовалась, отчего между моим двором и двором того же Питера Кравица столько очевидных различий, — наш садовник был, как бы это сказать… Лесовиком. И когда леди Улия отказалась платить ему за работу — сговорился с деревьями, чтобы они даже листочка не показывали старой ведьме.
— Куда ни плюнь — везде проклятия, — вздохнула я, — скоро окажется, что и ты, Триш, у меня по уши сглаженный.
Самое смешное, что в этой ситуации Триш как-то уж очень подозрительно раскашлялся. Но…
Я на это не обратила внимания. Я задумчиво созерцала сметенную в углу двора гору листьев. Она была грандиозной, с неё можно было скатиться на санках, вот что называется — сон в руку.
И что мне с ней делать. Садика у меня вроде нет, этот дом был гостиницей, подсобного хозяйства к нему не прилагается, на перегной листья не пустишь. Разве что самой копать грядки, но… Скажем честно, огород и я испытывали друг к другу стойкую неприязнь буквально с самой первой нашей с ним встречи в рамках бабушкиного дома.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Возвращаясь к теме избавления от кучи — ну что её мне, жечь? Опасненько! По крайней мере, если жечь все сразу и на улице — так можно и дом спалить, а я ему всего сутки как хозяйка. А в печи жечь неконструктивно, сгорают листья быстро, замучаешься бегать туда-сюда, чтобы натопить ими хоть даже комнату.
Интересно, может, в Завихграде есть аналоги управляющих компаний, которые за отдельную плату вывезут мусор в специально отведенное ему место?
А есть ли среди них те, кто сделают это из благотворительности, войдя в сложное материальное положение новоиспеченной попаданки?
Что-то я сомневалась!
Пока я прикидывала, что мне сделать с кучей, а Триш — разбирался с одолевшим его кашлем и командовал големами, заставляя их собрать вынесенный вчера из кухни мусор, дракошка тоже не скучала.
Она первой заметила, что големы мне очистили от листьев даже невысокий фонтан из белого мрамора, который до этого был завален по самую голову бронзовой статуи единорога и старательно маскировался под кучу мусора.
Вафля нетерпеливо вперевалочку — передвигалась она на массивных задних лапах как на ногах — подрулила к бортику и уцепилась за его краешек длинными коготками цепких передних лапок и запищала, требуя немедленно прийти к ней на помощь.
На помощь я вероломно не бросилась, ибо я была сторонницей варварского метода воспитания «тебе надо — ты и доставай», относящегося как к живности, так и к детям. Ну, должны же и те и другие интеллектуально развиваться? Ну, или хотя бы соизмерять свои желания с возможностями? Вот и я думаю, что должны
А хорошие у моей Вафельки «тузы в рукавах», то бишь коготки, длинные, да острые. И в мрамор глубоко вошли…
Мне еще повезло, что с меня кожу заживо не сняли во время сеанса утреннего пробуждения!
А Вафля меж тем повисела, поизвивалась и задрыгала тщедушными, еще такими скромными крылышками. Впрочем, к моему удивлению, это помогло чуть оттолкнуться от воздуха, магия, наверное… Вскарабкавшись на бортик, Вафля с любопытством уставилась внутрь. Ничего кроме пустой чаши не увидев, дракошка повернулась ко мне и воззрилась на меня с таким немым укором, будто лично я обещала ей бассейн из живой воды и синхронное русалочье плаванье.
— Пошли гулять, хватит дурью маяться, — я деловито сунула руку в сумку из грубой рогожи, найденной в одном из шкафов хозяйственным Тришем.
В сумке лежало всякое. Свежая бутыль молока — только сегодня утром принес молочник, рожок для кормления — вдруг Вафле приспичит поесть где-нибудь посреди города — и тот самый мешок с пуговицами.
Последний кстати при ходьбе внушительно брякал, создавая иллюзию, что у меня там лежит целый золотовалютный фонд.
Вафля напряглась, заметив мой жест. Драконьих вкусняшек у меня не предполагалось, но, как я уже заметила — дракошка обожала блестящие и звенящие игрушки. И вообще все интересное, включая хвост Триша, чему кстати дворецкий был отнюдь не рад.
Сработало.
Обнадеженная позвякиванием металлических пуговиц Вафля спрыгнула с фонтана, все также вперевалочку вернулась ко мне и заскребла когтями по моей голени, требуя её подсадить.
Ой, чудо. Вот что с тобой, спрашивается, делать? И это ведь ты еще летать не умеешь — к концу второй недели крылья должны окрепнуть, и вот тогда, я чувствую, станет совсем весело.
Вы представляете меня носящейся по Завихграду с длинным сачком и пытающейся поймать им маленькую трехголовую летучую бестию? Я вот представляю. Живенько так.
— Мы готовы, миледи, — важно сообщил мне Триш, стряхивая с сегодняшнего синего суконного жилета невидимую пылинку. Груженые големы за его спиной напомнили мне караванных верблюдов, буквально погребенных под всяким хламом, но что уж тут, не я же буду все это нести!
