Помятый, злой и раздраженный на всю Вселенную, Квинт заставил себя встать и направился в санузел — единственное место, где он мог сейчас спрятаться от вездесущего наварха.
«Интересно, все Наутики в быту столь бестолковы и недисциплинированны или только мне так несказанно повезло?» Отчего-то любое проникновение наварха «Аквилы» в строго регламентированную жизнь префекта начиналось и заканчивалось торжеством вселенского хаоса. Удивительное свойство!
— Злой, злой Квинт Марций! — усмехнулась наварх. — Не бойся, малыш, наш префект шутит. Просто такой у него юмор незамысловатый. Ага! Вот и бельишко наше, вот и туника…
В санузле префекта поджидало еще несколько неприятных сюрпризов. Во-первых, временная сожительница перепрограммировала температуру и силу напора воды в душевой кабине, во-вторых — скомкала мокрое полотенце как попало, а в третьих… Квинт Марций внимательно осмотрелся выискивая еще один повод для недовольства. Да! Вот оно! Ливия не удосужилась поднять сидение унитаза!
«Твоюцентурию! Где это видано, чтобы префект лучшей в секторе биремы делил свою каюту с другим человеком?»- возмущался безмолвно Квинт, гневно тыкая в сенсорную панель. Его попеременно окатывало то ледяными струями, то почти кипятком, и этот контрастный душ не добавлял префекту ни спокойствия, ни удовольствия. Мысль о том, чтобы временно переселиться в общий спальный блок, он отбросил сразу, как заведомо пораженческую. Кроме того, этот прецедент усугубил бы традиционную напряженность в отношениях между армейскими и флотскими.
Кое-как всё же приняв душ, Квинт заглянул в зеркало и… Сразу понял, как именно он отомстит наварху. Сама же накануне указала ему на неуставную щетину.
«Ладно, будь по-твоему, Ливия» — решил он, наполняя шпатель депиляционным кремом с ядовитой ухмылочкой на тонких губах.
Никогда не замечавший за собой склонности к изобразительному искусству, Квинт Марций приложил максимум усилий, чтобы брызги со следами крема и мельчайших волосин смотрелись на всех поверхностях санузла как можно более естественно. Словно вот так оно и летело в разные стороны. Красота!
Одевшись, Ливия занялась Фиделисом: сменила подстилку, добавила воды в поилку и принялась программировать каютный синтезатор. Если тараканы не получатся, так хоть белковые кубики со вкусом мяса. «Надо было вчера при разделке умыкнуть немного аптериксовского филея», — сокрушалась она.
Впрочем, чтобы облегчить бедняжке-сцинку привыкание к новому месту, наварх, слегка поколдовав над панелью, все-таки заставила синтезатор выдавать белок в форме стилизованных тараканчиков. Получилось довольно мило, Ливия и сама с удовольствием съела парочку. Белок — он и есть белок, а форма даже забавная.
Удовлетворив как пищевые, так и эстетические потребности, наварх синтезировала себе утреннюю, самую вкусную чашку кофе, не забыв перенастроить крепость и содержание сахара — исключительно из заботы о сокаютнике. То-то он все время дерганый такой. Слишком много кофеина потребляет.
Чистый, свежевыбритый и слегка удовлетворенный Квинт Марций вернулся обратно, чтобы, по давно заведенной традиции, выпить чашку кофе с хлебом и сыром. Пускай и то, и другое из синтезатора, но традиции на то и существуют, что бы их чтить.
— Встретимся на планерке! — пропела Ливия и улизнула прежде, чем префект приступил к приготовлению своего завтрака. Так, на всякий случай.
Ровно через минуту и сорок пять секунд интерком контубернала огласился яростным воплем: «Луций! Ко мне!», сопровождаемым грохотом падающих предметов и звоном бьющейся вдребезги посуды, словно аккомпанементом. Хотя согласно пункту пятнадцать дробь семь Устава вся посуда на биреме изготовлялась из противоударных материалов.
— Тучи сгущаются, — философски молвил порученец и поплелся тушить пламя ненависти подручными методами — чашкой кофе, сухариками и сырными канапе — натуральными, из стратегических резервов.
В шесть-ноль-ноль по корабельному времени Ливия, как всегда, уже восседала в претории, нетерпеливо поглядывая на дверь. Префект запаздывал. Впрочем, в своих утренних неудобствах Квинт Марций должен был винить прежде всего себя. К примеру, вчерашний вечер… Все так хорошо начиналось! И если бы префекту не вздумалось вдруг поиграть в цензора морали, то и закончилась бы эта пирушка, как было запланировано. Нет, ну в самом деле! Не так уж часто наварх давала волю своим желаниям, вполне, к слову, здоровым. Отказывать себе в удовольствии поближе познакомиться с самим благородным Ацилием, раз уж случай выпал, Ливия не собиралась. Так что Квинт Марций за вчерашние ханжеские выходки вполне заслужил и сцинка в постели, и манипуляции с каютным синтезатором.
— Префект опаздывает на полторы минуты, — хмыкнула она вслух. — Начинаем без него.
По-хорошему, непременное присутствие Квинта Марция на совещании не очень-то и требовалось. Бирема на крейсерской скорости шла оптимальным курсом прямо к станции, сигналов бедствия или срочных директив от командования не поступало, все системы работали штатно, а моральный дух экипажа был высок как никогда. И даже до сих пор не погребенное тело усопшей Пассии в стазис-камере медотсека не слишком мешало.
— Поскольку недавний форс-мажор не дал нам возможности как следует проводить Пассию в последний путь, — предложила наварх, — я считаю, что церемонию можно отложить до прибытия на базу. Там же, кстати, проведем и необходимые обряды. Возражения? Нет возражений, прекрасно. Гней Помпилий, в качестве поощрения за беспрекословное выполнение пожеланий командования, я удовлетворяю твой запрос на увеличение лимита жизнеобеспечения. Составь запрос на расширение поголовья аптериксов, я подпишу. Астрогация, расчетное время прибытия в базу?
— 30 часов, наварх! — бодро отрапортовал старший астрогатор, уточнив: — При сохранении нынешней скорости.
— Скорость, скорость… — задумалась Ливия. — Не думаю, что нам стоит так уж сильно расходовать ресурсы и перегревать двигатель… Помнится, у нас недавно возникали неполадки с инжекторами. Инженерный, подтвердите?
— Так точно, наварх! — быстро сообразив, что именно требуется ответить, доложила главный инженер.
— Снизим скорость и прибудем, скажем, через 48 часов, — удовлетворенно откинулась в кресле наварх. — Вполне штатно. О! А вот и Квинт Марций! А я как раз собиралась заканчивать совещание. Возвращайтесь к обязанностям, господа. Свободны!
«Быстро она тут справилась, — отметил не по своей воле припозднившийся на планерку префект. — Гляди-ка, довольная сидит, как сцинк. Ну, ничего, ничего, смеется тот, кто смеется последним».
Он тщательно закрыл дверь в преторий и медленно развернулся к Ливии лицом. Дабы женщина внимательно разглядела не только гладкий подбородок, но и непреклонную волю во взгляде.
— Я хотел бы поговорить наедине, наварх, — сказал Квинт спокойно и ровно. — Значит так — если ты живешь на моей территории, то ты соблюдаешь мои правила. Это норма жизни, которую никто не отменял. Я подчеркиваю, что ты всегда можешь вернуться в свою каюту, но пока ты живешь у меня, то в моем санузле будешь поднимать за собой сидение и вешать полотенце как положено по уставу! Я категорически запрещаю перепрограммировать любые системы жизнеобеспечения на моей территории. Так же я требую держать питомца в клетке, и в моем присутствии соблюдать уставную форму одежды. И я абсолютно уверен, что такому классному профессионалу, каким являешься ты, наварх лучшей в системе Вироза биремы, не составит никакого труда запомнить и соблюдать мои требования в течение каких-то 48 часов. Спасибо за внимание, наварх.
Во время его небывалой по длительности речи брови Ливии поднимались все выше и выше, а губы тронула мерзкая улыбочка:
— Этот страстный монолог следует понимать, как официальное объявление войны, префект? — осведомилась она.
Совершенно неожиданно Квинту понравилось предположение. Он широко улыбнулся в ответ:
— Тебе не терпится в бой, Ливия? Это хорошо. Мы можем начать с традиционного поединка военачальников. В спортивном блоке, например. Я с огромным удовольствием отлуплю тебя в отместку за все нынешние утренние издевательства.
И все же правы были наставники, когда твердили: «Говорить правду всегда приятно». Мужчина, признаваясь в желании пустить в ход кулаки, испытал невероятное облегчение.
— Или, — не сводя с него глаз, предложила Ливия, — ты просто можешь подать рапорт о переводе на другой корабль. Как только мы прибудем на базу. Как тебе такой вариант, Квинт Марций? Коль скоро ты начал устанавливать правила на моем корабле в не боевой обстановке, значит, и на это духу хватит. А?
Тот сощурился и ответил резко, чеканя каждое слово:
— Скорее погаснет Вироза, чем я уйду с лучшей биремы только потому, что командует ею человек, неспособный соблюдать простые правила общежития. Или не имеющий склонности к столь необходимым компромиссам с товарищем по оружию, что совсем плохо.
