Голос ее сел. Кальвин! Кальвин видел сумочку Изабель и понял, что это значит. В таком случае, Холанд говорил правду!
Как сквозь дрему слышала она холодный, пронзительный голос Кальвина.
– Тебя арестуют, Холанд. И признают виновным. То, что ты ей наговорил – а я был на кухне и все слышал – это только слова. Шансов у тебя никаких.
Казалось, крупное тело Холанда съежилось.
– Но я пришел ей на помощь. Она это подтвердит, – голос Кальвина звучал высоко и звонко. – Ты дурак. Ей тебя не спасти.
– Что ты собираешься делать? – спросил Холанд. Его шепот, казалось, заполнил всю комнату.
– Испугался, Холанд? – презрительно бросил Кальвин. – Смеялся надо мной, считал, что обставил меня, а теперь боишься!
– Ты не сделаешь этого!
– Сделаю, – отрезал Кальвин. Взгляд его стал тяжелым и каким-то странным. – Окно. Записка на столе – у меня идеальное алиби. Я позвонил в полицию. Я сообщил, что она это сделала, и дал адрес.
– Ты не посмеешь! – взвился под потолок вопль Холанда.
– Я вынужден, – ответил Кальвин.
– Нет, нет!
– Послушай, или ты идешь со мной до конца, или будешь висеть рядом со мной. Середины здесь нет.
– Но я не могу...
Губы Сью шевельнулись, она услышала собственный голос, напряженный, умоляющий:
– Холанд, – она протянула к нему руки.
Холанд избегал смотреть в ее сторону.
– Иди на кухню, – презрительно бросил Кальвин.
– Но ты... Ты... – заикался Холанд.
– Убирайся!
Глава 23
Стеси исчез.
Он не придет на помощь – побоится. Кальвин победил.
Это Кальвин убил Айви и Сола Глисона. Кальвин сообщил в полицию о женщине, покончившей с собой.
Она услышала свой голос, звучащий против ее воли:
– Ты... Так это ты был прошлой ночью – бежал, словно зверь, под луной.
Глаза Кальвина были глазами одержимого.
– Значит, ты меня видела? Я боялся, что кто-нибудь может за мной следить. Но ты не могла разглядеть моего лица – уж об этом я позаботился. У меня мало времени. У тебя нет выхода, ты знаешь. Холанд тебе не поможет – сама видела.
– Ты... Теперь я знаю. Мальчишка лифтер говорил, что в ту ночь в Чикаго было прохладно, а ты утверждал, будто стояла такая жара, что люди спали на скамейках в парках – когда я встретила тебя, в то первое утро.
– Конечно. Я вернулся вечером. И положил мышьяк в еду на подносе. Вы обедали. Я увидел конфеты, которые ты привезла. – Кальвин медленно приближался к ней. – Тогда-то я и взял их, а потом вернул с приличной дозой мышьяка. Давай, поторопись. Осталось совсем немного. Не глупи, Сью, давай сюда. Все и так слишком затянулось.
Помимо воли она отступала к невысокому подоконнику, очень опасному, как сказал кто-то давным-давно, в другой жизни.
– Ты? Это ты звонил по телефону?
– Холанд заявился слишком рано. Мне нужно было, чтобы он пришел уже после того, как все кончится.
– Кальвин...
Сью готова была умолять его, но вид его лица ее остановил.
Один сильный удар выбросит ее в пустоту. Она должна бороться, должна сопротивляться!
Что-то шевельнулось за его спиной. Видимо, глаза ее расширились, потому что Кальвин резко обернулся – и в тот же миг на него бросился Ричард.
Сью отпрянула от окна, опрокинув лампу. На мгновение мелькнуло искаженное гримасой лицо Ричарда, потом тяжелый тупой удар, тонкий вскрик – и тишина.
Тело Кальвина безвольно распростерлось на ковре. Ричард тяжело поднялся. Взял Кальвина за отвороты пиджака, тряхнул и разжал пальцы. Голова глухо ударилась о пол.
Сью тупо уставилась на него. Ричард прошел в ванную, вернулся, полотенцами связал руки и ноги Кальвина, потом взял его подмышки и потащил в спальню. На подбородке у него кровила ссадина.
– Дежурный? – Ричард звонил по телефону. – Передайте шерифу, чтобы он ехал к мисс Эббот. Скажите ему, что зверь, за которым он охотится, пойман.
Потом он обнял Сью и вздохнул.
– Это его работа. Он убил их обоих. Мы поняли это сегодня, когда вернулись из Эвьена и поговорили с Люси. Но у нас не было улик. Потом Джонс рассказал мне про телеграмму и что ты уже уехала. Я сразу же позвонил сюда – пытался тебя перехватить. Просил передать, чтобы ты не поднималась в квартиру, а ждала меня в "Селезне".
Сью его успокоила:
– Я в порядке.
Его объятия стали крепче.
– Однажды он уже пытался до тебя добраться, решил, что ты видела его у коттеджа. Потом меня арестовали, и он сообразил, что если ты его узнала, то обязательно расскажешь. Тебе Люси рассказала про Изабель? Знаешь, смерть Джона и Изабель была несчастным случаем. Но она действительно пережила Джона, и маленькая сумочка, которая оказалась у Люси, – тому подтверждение.
– Я знаю, – слабым голосом выдохнула Сью и оглядела комнату. Было что-то... Яркое зеленое пятно на столике, какой-то белый листок, упавший на пол – письмо Люси, с которого все началось. Она сделала движение рукой – и Ричард поднял листок.
Сейчас все это не имеет значения. Ничего не имеет значения, кроме одного: Ричард здесь, и она в безопасности.
А он уже развернул письмо, быстро пробежал его глазами, стал читать снова. Прозвучал звонок у двери, и Сью услышала собственный голос:
– Это, должно быть, Холанд. Он был здесь, на кухне.
– Его здесь не было. Дверь кухни осталась открытой, потому я и смог войти.
Ричард открыл. Диана была в шляпе и перчатках.
– Я ехала за тобой следом, – хладнокровно пояснила она. – Джонс сказал мне, куда ты собрался. Я должна знать...
Ричард перебил ее:
– Ты уверена, что не знаешь?
Длинное лицо побледнело, Диана принялась снимать перчатки.
– Это насчет денег, да?
– Да, Диана, – кивнул Ричард. – Изабель...
Она тяжело вздохнула:
– Я всегда этого боялась. Когда все это случилось, адвокат говорил мне, что если Изабель пережила Джона хоть на какой-то миг, и есть возможность это доказать... – она вновь вздохнула. – А где Кальвин, здесь?
Ричард сунул письмо и зеленый шелковый шнур в карман, взял Диану за руки:
– Мне очень жаль, Диана, но Кальвин – убийца! И еще про деньги, которые ты унаследовала от Джона. Изабель пережила его – тому есть доказательство. Кальвин и Айви про это знали. Мы с шерифом ездили в Эвьен и вернулись в Кентигерн сразу после отъезда Сью. Люси рассказала нам историю с сумочкой, и я понял, что это означает. Я приехал сюда и нашел Кальвина... – он замолчал. – Он убийца, Диана.
– Достаточно, Ричард. Я догадывалась. После того, как Айви съездила в Эвьен, а потом ее убили. Это мог сделать только Кальвин. Но я не была уверена, пока он не попросил подтвердить его алиби. Алиби было настоящим: он действительно тогда был в своей комнате, но я все поняла по тону, каким он меня просил. Когда очень хорошо кого-то знаешь... – голос у нее сорвался.
Словно кусочки головоломки сложились в нужную картинку – Сью стало ясно, что Диана никогда не любила Ричарда, просто хотела удержать то, чем владела. Если бы Ричард женился на ней, она оставалась владелицей состояния, хозяйкой дома.
Ричард продолжал:
– Через несколько минут здесь будет шериф. Тебе лучше знать все, Диана. Человек, которого убили, – Сол Глисон. Его имя фигурирует в записях больницы, куда привезли Изабель и Джона. Изабель пережила Джона, поэтому я унаследую все состояние, но не собираюсь забирать все себе.
Диана подняла голову:
– Что ты имеешь в виду?
– Я возьму то, что принадлежало Изабель. Деньги, которые были у нее, когда она выходила замуж за Джона. Остальные твои.
– Остальные, но... Зачем тогда я... – она замолчала. Ее высокая тонкая фигура выпрямилась и ожила. – Хорошо. Это улажено. Очень благородно с твоей стороны, Ричард. Действительно, благородно, – она окинула взглядом комнату. – Кальвин. Я должна о нем позаботиться. Понадобится хороший психиатр.
Сью навсегда запомнила эти слова и ледяной тон не теряющей самообладания Дианы.
Явился шериф Донни с двумя чикагскими полицейскими в синей форме. Сью повернулась к ним спиной. Когда они остались одни, Ричард взволнованно заговорил:
– Я нашел это у Кальвина в кармане. Ради Бога, объясни... Это же твой почерк...
Сью рассказала каким-то чужим, глухим голосом, как автомат, медленно выталкивая из себя слова.
– А потом появился ты, – закончила она.
– Сью, – хрипло прошептал Ричард. – Уйдем отсюда.
Руки у него были теплые и сильные. Небо оказалось полно звезд. Она положила голову ему на плечо и закрыла глаза, постепенно привыкая к мысли, что все кончилось, все уже в прошлом.
Сью подняла голову. Ричард, глядя в звездное небо, медленно произнес:
– Что правит миром? Деньги и страх.
И добавил:
– Адский страх – это плеть палача!
Потом взял со стола шляпку и сумку.
– Идем, – он повел ее к двери. Они спустились в лифте, вышли на улицу. У тротуара стояла машина. Они в нее сели.
Это было похоже на начало долгого пути вдвоем.
